[ Дайджест публикаций центральной прессы и интернет-изданий ]
региональной общественной организации "Правозащитная информация"
Выпуск N 102 (628) от 5 июня 2003 г. [ N 101 ] [ N 103 ]
публикации:
[ Предыдущая ] [ Следующая ] [ Содержание выпуска ]
Адвокатов приравняли к зэкам и солдатам - уже почти год назначаемые государством защитники не получают ни гроша за свою работу
Проект постановления правительства, где устанавливается порядок компенсации за те юридические услуги, которые должны оказываться обвиняемым и подсудимым, не имеющим возможности самостоятельно нанять адвоката, наконец-то завизирован Минюстом и направлен в Белый дом.
В ближайшее время, как сообщил "Времени МН" начальник отдела по вопросам адвокатуры Министерства юстиции РФ Анатолий Воронов, этот документ может быть одобрен кабинетом Михаила Касьянова. Только после этого угроза адвокатов оставить малоимущих россиян без квалифицированной юридической помощи потеряет свою актуальность.
1 июля исполнится год со дня вступления в силу федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ", а в Госдуму уже поступают предложения внести в этот нормативный акт различные поправки. Между тем до сих пор фактически не действует статья закона, предусматривающая оплату государством "деятельности адвокатов, оказывающих юридическую помощь гражданам РФ бесплатно в случаях, предусмотренных законодательством РФ". Для реализации этого положения требуется правительственный документ, а его согласование растянулось на долгие месяцы.
За это время произошла коренная реорганизация адвокатских объединений: сформирована Федеральная палата адвокатов (ФПА), созданы региональные палаты (теперь в каждом субъекте РФ может существовать только одна такая организация), образованы квалификационные коллегии, присваивающие статус адвоката лицам, сдавшим специальный экзамен. Однако отношения защитников с государством так до конца и не урегулированы.
Президент ФПА Евгений Семеняко на днях публично признался, что проект постановления правительства был готов еще в конце прошлого года, но усилиями совета ФПА он был "зарублен", поскольку содержал положения, абсолютно неприемлемые для адвокатского сообщества. За шесть месяцев в этот документ удалось внести необходимую правку, однако полного согласия достичь так и не удалось.
Так, например, приемлемой посчитали выплату адвокату за один проведенный в суде день от 1/4 до 1 МРОТ (сейчас минимальный размер оплаты труда равен 450 рублям), но ФПА требует, чтобы учитывалось также то время, которое необходимо защитнику для ознакомления с материалами уголовного дела. Кроме того, государство не согласилось перечислять бюджетные средства непосредственно адвокатским палатам, не намерен заниматься распределением финансов и Минюст. Следовательно, за предоставленные гражданам услуги адвокатам будут платить те госструктуры, которые занимаются предварительным и судебным следствием и дознанием. Но кто возместит командировочные расходы, если защитнику понадобилось выехать в интересах клиента в другой город, или оплату необходимой справки -- ответов на эти вопросы пока нет.
К тому же, как стало известно "Времени МН", замминистра юстиции Михаил Кислицын даже не показал руководству ФНП окончательный проект перед отправкой его Касьянову. И теперь Семеняко опасается, что в документе могут быть не отражены некоторые согласованные сторонами поправки. Однако затягивать его принятие далее невозможно. Как заявил президент Московской палаты адвокатов Генри Резник, "за этот год какие-то выплаты, возможно, будут, но бюджет на следующий год будет верстаться осенью, и, если там не будет отдельной строкой прописана необходимая сумма, будут неприятности". А президент Московской областной палаты Алексей Галоганов подчеркнул, что "у нас только зэки, солдаты и адвокаты работают бесплатно".
Большинство юридических консультаций, куда россияне привыкли обращаться, уже закрыто. Московские власти готовы выделить средства, чтобы возобновить их работу, однако в провинции денег, как правило, нет, а преуспевающие адвокаты, по словам Галоганова, не будут содержать за свой счет коллег из отдаленных консультаций. Значит, опять требуется помощь федерального бюджета.
В Евросоюзе сейчас рассуждают о том, чтобы бесплатные адвокаты предоставлялись не только обвиняемым в преступлениях, но и потерпевшим. У нас же, по мнению Резника, в первую очередь государство должно обеспечить защитой "людей, которые сидят в тюрьме", а находящиеся на свободе как-нибудь сами о себе позаботятся.
Юрий Феофанов. Статья. Казусы и закономерность.Стр. 6
Сенсацией стала отмена Военной коллегией Верховного суда РФ оправдательного приговора офицерам ВДВ, обвиняющимся в убийстве журналиста Дмитрия Холодова. Оправданные полгода назад опять превратились в обвиняемых.
На фоне новых процессуальных норм, очень сильно затруднивших отмену оправдательных приговоров (подобный вердикт присяжных вообще практически неотменяем, если не нарушены процедуры), нужны были очень веские основания для подобного вердикта. И, быть может, самым веским основанием оказалось несоответствие того, что происходило в зале суда, тому, что оказалось отраженном в судебных документах, прежде всего в протоколе.
Наиболее значительный пример. Отменяя приговор Окружного военного суда, Военная коллегия указала, что участие бывшего министра обороны Павла Грачева в деле об убийстве Холодова "не получило должной оценки". В определении сказано: свидетели говорили об одном, а в документах записано другое. Генеральная прокуратура, опротестовывая оправдательный приговор, сделала 1316 технических замечаний к протоколу судебного заседания. Адвокат родителей Дмитрия Александр Мачин заявил журналистам: "Когда мы получили протокол заседания, то не поверили своим глазам -- опущено то, о чем участники процесса говорили, и есть фразы, которые в ходе судебного следствия не произносились".
Судью Сердюкова, вынесшего оправдательный приговор офицерам, обвиняют в откровенной предвзятости, в заведомой фальсификации протокола. Никаких доказательств такого преступного поведения судьи нет. Но даже если такое допустить, это будет не более чем казус -- такой-то судья намеренно сфальсифицировал тексты протокола, чтобы обосновать "заказной приговор". Преступный -- но казус. Но дело-то гораздо серьезнее: казусы образуют закономерность. Сама техника ведения протоколов судебных заседаний предопределяет их фальсификацию, как правило, вполне добросовестную.
Как это происходит, отлично знают и участники судебных процессов, и их завсегдатаи из публики. Девочка-секретарша от руки торопливо записывает то, что говорится во время допросов подсудимых, свидетелей, потерпевших, экспертов. Точно зафиксировать порой очень бурные прения физически невозможно. И вот председательствующий, останавливая говорящего, диктует секретарше, что записать. И его трудно в чем-то обвинить -- он не фальсифицирует, а помогает. Иначе в протоколе могут появиться такие перлы, какой привели истцы -- семья Карповых, потерявшая сына на Дубровке. В протоколе судебного заседания, зеркале процесса, было записано: "На куртке сына переносили тела. Требую удовлетворить этот иск. Но нам не нужны деньги". Что-нибудь из этой записи можно понять? Это не секретарь суда писал, делают вывод истцы, а малограмотная секретарша. А ведь для апелляционной, кассационной, надзорной инстанции нет другого средства восстановить ход процесса, как запись от руки в протоколе.
Однажды я был в американском суде, в Филадельфии. Секретарь судебного заседания фиксировала ход процесса на какой-то хитрой машинке (как устроена она, не знаю) и тут же выдавала "сторонам" листки -- сделать замечания в случае несоответствия. Адвокаты имели возможность регулярных собеседований с судьей по ходу процесса. Как известно, в американском суде запрещена видео- и аудиозапись, даже фотографирование. Да в этом и нужды нет, коль скоро участники процесса тут же получают задокументированный ход судебного следствия. У нас закон не запрещает пользование диктофонами, хотя судьи иногда запреты накладывают. Да и никакого процессуального значения для вышестоящих инстанций самодеятельные аудиозаписи не имеют. Только протокол. По закону протокол заседания предоставляется участникам процесса и они могут делать свои замечания. Но, во-первых, протокол вовремя, через три дня, не представляется -- адвокаты семьи Холодовых ждали его больше двух месяцев, по их заявлениям. А во-вторых, принять или отвергнуть замечания на соответствие хода судоговорения занесенному секретаршей на бумагу "от руки" -- прерогатива судьи. Что примет -- войдет в документ, что отвергнет -- кассационные судьи так и не узнают. Самодеятельные записи, как говорилось, до них не дойдут. И в этом порядке, по определению, заложено искажение процесса. Даже при непредвзятости судьи.
Демократичность современного судебного процесса заложена в его открытости: гласности и устности судопроизводства. Искажение протокола вроде бы дело чисто техническое, но на самом деле оно сводит на нет сами принципы. Кассационные судьи должны "услышать" устные показания, возражения, уличения, оправдания. А это возможно только через адекватность записанного в протоколе тому, что происходило в зале суда. И это особенно важно при том, что судьи становятся действительно независимыми, выведенными из былого прокурорского надзора. Не секрет, что коррупция поразила и судейское сословие. "Заказные вердикты" выносятся все чаще и откровеннее. Только вышестоящий суд уполномочен отменить сфальсифицированный вердикт по уголовному и гражданскому делу. Но как раз искушенный судья, если уж он выполняет "заказ", прежде всего постарается через диктовку секретарю заседания так исказить ход процесса, чтобы он максимально соответствовал заранее вынесенному вердикту.
Правосудие, справедливость обеспечиваются не только беспристрастностью, высокими моральными качествами судьи, но и строго регламентированными процедурами судопроизводства. Среди них адекватность протокола происходящему в суде играет не последнюю роль. Точно соответствующий этому протокол -- незаменимое средство контроля вышестоящей инстанции за правосудностью вердиктов... А без этого какая цена всем нашим судебным реформам? Не случайно сказано: техника дела бывает важнее самого дела. Протокол не только зеркало процесса. Он зеркало самого правосудия.
Выпуск N 102 (628) от 5 июня 2003 г. [ N 101 ] [ N 103 ]
публикации:
[ Предыдущая ] [ Следующая ] [ Содержание выпуска ]