[ Дайджест публикаций центральной прессы и интернет-изданий ]
региональной общественной организации "Правозащитная информация"
Выпуск N 230 (756) от 4 декабря 2003 г. [ N 229 ] [ N 231 ]
публикации:
[ Предыдущая ] [ Следующая ] [ Содержание выпуска ]
Денис стал инвалидом, а его мама столкнулась с системой. Системой, при которой люди, потерявшие здоровье, отправляются на свалку.
У Марины была благополучная семья: достаток, способные дети. Особенно радовал старший, Денис, который окончил музыкальную школу, поступил на факультет микроэлектроники Московского энергетического института, общался с замечательными друзьями.
В один день все резко переменилось: Денис стал инвалидом, а его мама столкнулась с системой. Системой, при которой люди, потерявшие здоровье, отправляются на свалку. Причем в прямом смысле слова.
Грамотное лечение
"Россiя" уже рассказывала о том, как сына Героя России Владимира Васильева, Дениса, и его друга Тимура Нуруллаева июньским вечером избили до полусмерти неизвестные.
Прохожие вызвали милицию. Прибывшие на место блюстители порядка Игорь Волков и Андрей Жаров просто оттащили находящихся без сознания мальчишек на помойку неподалеку. И оставили умирать. Этот вызов, как выяснилось позднее, не был зарегистрирован в милиции.
"Неотложку" вызвал дворник, уже утром обнаруживший ребят. Приехавшая бригада не сделала ничего и ребят забирать не стала. Медики "скорой", вызванной вслед за "неотложкой", поступили так же. И только с третьего звонка, спустя 11 часов после избиения, ребят развезли по больницам.
Тимуру повезло - его доставили в 1-ю Градскую и сразу оказали необходимую медицинскую помощь. А Денис попал в 33-ю городскую клиническую больницу (ГКБ) в Сокольниках. Там его просто оставили лежать на каталке в коридоре. Ни медицинские сестры, ни врачи о нем не вспоминали. При этом обоим пострадавшим автоматически поставили диагноз: алкогольное опьянение (хотя от мальчишек и не пахло алкоголем). Соответственного анализа крови ребятам делать не стали. Но мама Тимура, приехавшая в больницу сразу, настояла, чтобы сыну сделали такой анализ, и выяснилось, что алкоголь в крови отсутствует.
А мама Дениса к сыну сразу попасть не смогла, она была с младшей дочерью на даче. В результате Денису "записали" 3 промилле алкоголя (это почти литр водки). Причем этот диагноз возник спустя как минимум 12 часов после возможного употребления, ибо даже в бреду представить, что два до полусмерти избитых парня нашли на помойке водку и пили ее там всю ночь, невозможно. К тому же Денис - аллергик, что изначально исключает употребление спиртного в таких количествах.
Дениса в больнице разыскали его бывшие одноклассницы. Он, как и Тимур, был зарегистрирован под своей фамилией. При этом никаких документов, ключей от квартиры, денег у парней, по словам врачей, не было. Их и до сих пор никто не видел...
Денис лежал абсолютно голый, в моче, в крови, без сознания. Девочки обтерли его, купили трусы, майку и побежали за своими родителями, которые, в свою очередь, нашли Марину.
За двое суток, пока Денис находился в коридоре, ему так и не сделали необходимую компьютерную томографию: в выходные, по словам врачей, кабинет не работал. И только осознав, что ситуация критическая - парень в глубокой коме и может умереть, - принялись делать операцию. Вслепую - без обследования, без снимков.
Матери никто не сказал тогда, что сыну поставили диагноз "алкогольное опьянение" и что Денису будут делать трепанацию черепа, "долбить голову" с двух сторон, так как непонятно, в какой половине мозга гематома. Врачи даже не потрудились выяснить, есть ли у него аллергическая реакция на лекарственные препараты.
Об "алкогольном" диагнозе сообщили лишь после операции, таким образом, лишая права на опровержение диагноза. Не исключено, что медики попросту перепутали анализы: одновременно с Денисом в больницу в отделение токсикологии поступил однофамилец, а в медицинской карте Дениса на анализе крови стоят инициалы "Васильев Д.П.", в то время как он - "Васильев Д.В.".
Все девять дней после операции, пока сын находился в 33-й ГКБ, Марина разрывалась между больницей и домом (там оставалась 12-летняя дочь), носила передачи, заглядывала в глаза врачей, унижалась и просила. Охране запретили пускать ее в отделение реанимации. И только некий дежурный врач однажды сжалился и разрешил провести священника, чтобы соборовать Дениса.
Тяжесть черепно-мозговой травмы определил - уже после проведенной трепанации черепа, на восьмой день пребывания в больнице - приглашенный родственниками врач НИИ им. Бурденко. Тогда он и посоветовал "забрать мальчика, если есть куда, чтобы не случилось более страшного".
Мать подняла на ноги всех, кого могла: однополчан погибшего в Чечне отца Дениса, друзей, знакомых. В Центральный клинический военный госпиталь имени Бурденко, одну из лучших больниц в России, доставили практически безнадежного пациента. Обследование - операции, обследование - операции - замкнутый круг спасения. И военные врачи вытащили Дениса. До сих пор в госпитале говорят, что это чудо. Максимум, на что они надеялись, - Денис будет вести растительный образ жизни. Тем более что, как потом выяснилось, кроме тяжелейшей черепно-мозговой травмы, у мальчика был компрессионный перелом позвоночника, который гражданские врачи почему-то не заметили (зато во время пребывания в 33-й ГКБ Дениса еще и "наградили" гепатитом С).
Также развились менингит и остеомиелит (заболевание, которое требует периодического выдалбливания костей черепа). Дальше последовали 9 месяцев госпиталя, месяц комы, две клинические смерти, 12 операций (13-ю перенес уже в этом году), сделанных сначала под общим, а потом под местным наркозом - общего организм Дениса мог уже не вынести. В итоге Денис - инвалид на всю жизнь.
Пока Денис был в больнице, Марина пошла на место трагедии, чтобы самой расспросить очевидцев.
Ей рассказали, что в кафе "Корона", совсем рядом с обменником (около которого избили ребят), в тот вечер гуляли оперативники местного отделения милиции. Хозяйка кафе говорила, что подобное происходит частенько, но тогда они особенно разошлись и все порывались "поучить современную молодежь жизни". Она даже назвала их имена. Марина подала заявление о возбуждении уголовного дела и рассказала все, что знала. Дежурный по отделению милиции посоветовал ей держаться от "Короны" подальше, но заявление принял. А спустя несколько дней мама второго потерпевшего, Тимура, пришла в больницу к сыну.
"Он и раньше в бреду плакал и умолял не бить их с Денисом. Меня насторожило, что он говорил о сотрудниках милиции: "Вы же милиционеры, не надо нас больше бить! Не надо". Я даже записала эти слова, - рассказывала Марине мама Тимура. - А тут прихожу и вижу, что сына буквально за грудки трясут двое: "Кого ты запомнил? Каких ментов?" Только с помощью врачей удалось их выгнать".
Однако со временем запуганная мать Тимура сдалась. А Марина, юрист по образованию, продолжала хлопотать за восстановление справедливости.
Чудеса уголовного дела
Хотя следствие было возбуждено, уголовного дела по факту избиения ребят как такового не оказалось. Марина обращалась в адрес Генеральной прокуратуры с просьбой передать дело на расследование в прокуратуру Москвы, так как оно совсем не продвигалось. Обращение было проигнорировано.
А в ходе проверки, проведенной Главным управлением собственной безопасности МВД РФ от 29 октября 2001 года, установили, что должным образом работа по раскрытию преступления не велась. Следственно-оперативная группа даже на место происшествия не выезжала. Следователь так и не побывал у Дениса в больнице. Кстати, Марину из-за ее "чрезмерной активности" во время следствия неоднократно вопрошали: не боится ли она ходить по улицам?
В итоге сотрудникам ОВД "Соколиная гора" объявили лишь строгие выговоры и расследование дела, которое тянулось несколько месяцев, приостановили. На два года! Кстати, ознакомиться с материалами Марине так и не дали. Из Измайловской прокуратуры пришел ответ, что такой возможности нет.
"Ощущение такое, будто все следственные мероприятия были направлены не на раскрытие преступления, а, наоборот, на его сокрытие, - говорит Марина. - Измайловская прокуратура, а позднее и Измайловский суд рассматривали дело фактически на своих подчиненных сотрудников милиции, фактически на коллег".
Через год Марине удалось добиться возбуждения уголовного дела в отношении милиционеров Андрея Жарова и Игоря Волкова - за халатность.
Суд
На первое заседание Измайловского суда "пострадавшие" милиционеры приехали на служебных машинах с "группой поддержки". Дело слушалось 10 месяцев, в течение которых выясняли, были ли Денис и Тимур пьяны, рвало ли их. Обвиняемые все это время продолжали работать в органах милиции.
Из приговора Измайловского районного суда
Однако Волков и Жаров, осознавая, что Васильев и Нуруллаев находятся в опасном для их жизни и здоровья состоянии и лишены возможности принять меры к самосохранению вследствие своей беспомощности, будучи обязанными иметь заботу об указанных гражданах и имея реальную возможность оказать помощь путем вызова на место происшествия "скорой помощи", действуя умышленно, вопреки обязанностям, возложенным на них законом, мер по установлению личностей потерпевших не приняли, зная о том, что Нуруллаев и Васильев находятся в беспомощном состоянии, опасном для их здоровья и жизни, и не способны самостоятельно передвигаться, первую помощь им не оказали, в медицинское учреждение потерпевших не направили, их не осмотрели, "скорую помощь" не вызывали, свидетелей (очевидцев) происшествия не установили, охрану места происшествия не обеспечили.
Матери так и не позволили выступать представителем Дениса на суде. Хотя он, ко всему прочему, страдает еще и парализацией половины гортани и языка.
29 сентября 2003 года судья Александр Венграновский вынес оправдательный приговор. Денис вынужден был ходить на вынесение приговора в течение 5 дней, ожидая решения судьи. После окончания процесса приговор Денису так и не вручили, заставив приходить в суд еще несколько раз.
Приговор
Волкова Игоря Николаевича и Жарова Андрея Викторовича признать невиновными в совершении преступления, предусмотренного ст. 125 УК РФ, и оправдать каждого из них в связи с отсутствием в их действиях состава преступления.
Меру пресечения в отношении Волкова И.Н. и Жарова А.В. - подписку о невыезде - отменить.
Оправдание выносилось на основании допроса свидетелей, которые так и не определились: видели они телесные повреждения у Дениса и Тимура или нет. В итоге суд посчитал, что милиционеры - тоже люди и им достоверно не было известно то, что потерпевшие находятся в опасном для жизни состоянии.
К тому же, как выяснилось, стражи порядка "вынуждены были выполнять приоритетное для них указание дежурного по ОВО, поставив об этом в известность дежурного ОВД "Соколиная гора" и попросив последнего вызвать "скорую помощь". Они, видите ли, находились в двойном подчинении и при необходимости должны были выполнять не только указания дежурного отдела вневедомственной охраны, в котором работают, но и указания дежурного ОВД "Соколиная гора", на территории которого они несли службу. И, конечно же, ввиду их особой занятости милиционеры так и не удостоверились, "подобрали" ли в итоге ребят.
Дело врачей
С уголовным делом по факту оставления в опасности сотрудниками 33-й ГКБ Москвы тоже не все ясно.
Именно с возбуждением уголовного дела Марина связывает неожиданные визиты, которые затем последовали.
Как-то днем приехали неизвестные люди, которые, представившись сотрудниками здравоохранения Москвы, требовали "поговорить" с Денисом. Марина отказала им, ее насторожил визит чиновников, которые, по идее, ведут прием в кабинетах, к тому же эти уж очень настойчиво звонили в дверь, что очень напугало дочь Марины.
На следующее утро Марине позвонили, внятно не представившись, из 114-й поликлиники, и сообщили, что в течение дня на дом привезут карту из 33-й ГКБ. Марина опять удивилась: эту карту она запрашивала на протяжении двух лет. К тому же в соответствии с законом такие документы посылаются по почте с уведомлением. В свое время главный врач 33-й больницы заявлял, что не даст матери документы, только Денису. Главврачу безразлично, чего стоит каждая такая поездка человеку, который самостоятельно и около дома-то передвигается с трудом.
Приехавшие мужчины по внешнему виду на курьеров похожи не были. Предложение Марины опустить документы в почтовый ящик они проигнорировали.
Требовали показать им сына, просили паспорт. По словам Марины, ломились в дверь так, что только не снимали ее с петель.
Однако пресловутая карта и результаты анализов до сих пор так и не получены. Позднее прислали только выписку, да и то не в полном объеме.
Как-то следователь показывал Марине эту карту. Ее как юриста тогда потрясло расхождение в представленных документах. Например, в больнице утверждают, что ни в каком отделении токсикологии Денис не находился, его сразу передали в нейрохирургию. И это при том, что у Дениса якобы обнаружили в крови большую дозу алкоголя.
И, несмотря на явные нарушения и расхождения в документах, Комитет здравоохранения, Управление координации исполнения социальной политики правительства Москвы, Генпрокуратура и Преображенская районная прокуратура на протяжении двух лет дают ответ о том, что медицинская помощь была оказана в полном объеме. Повторную жалобу оставили без удовлетворения. "Лечение было оценено грамотно".
Кстати, по сообщению Комитета здравоохранения "гематома в 80 миллиметров, представляющая угрозу для жизни, вызвавшая полное раздавливание мозга", копилась сутки, именно в то время, когда Денис находился в коридоре на каталке. Однако главврач посчитал данные Комитета здравоохранения "технической ошибкой".
Врачу "скорой помощи", которая доставила Дениса в больницу, за халатность было вынесено лишь строгое дисциплинарное взыскание.
Марина постоянно обращается к полномочному представителю президента в ЦФО, генпрокурору РФ, прокурору Москвы, в Госдуму, в правительство РФ, правительство Москвы, к полномочному представителю по правам человека в РФ, полномочному представителю по правам человека при президенте РФ, откуда, в свою очередь, документы спускаются в те организации, на которые она жалуется.
Цифры
Если вообще уместно так сказать в данном случае, Денису - конечно же, по меркам инвалида - очень повезло: он получает пенсию 2312 рублей, ему доплачивает мэрия 1500 рублей. Но это все, на что он может рассчитывать.
Марина устроилась читать лекции в Московский социальный университет на оклад в 1200 рублей, чтобы там учился сын. Однако ей надо ухаживать за Денисом, который не может даже умыться самостоятельно, кормить 12-летнюю дочь. Они живут, фактически выпрашивая средства, на подаяние благотворительных организаций, которые не могут поддерживать их постоянно.
Так что Денису зачастую приходится отказываться от лечения - из-за его стоимости. Только на реабилитацию, которую Денис должен проходить хотя бы 2 раза в год, нужно 1500 долларов. 150 долларов ежемесячно уходит на лекарства. И хотя Денису как инвалиду они полагаются бесплатно, на лекарства, которые ему необходимы, это (ввиду их стоимости) не распространяется. А что тогда говорить о курсах массажа, лечебной физкультуры, барокамере, бассейне под наблюдением медицинских специалистов, различных дорогостоящих видах обследования?
Денису многого в этой жизни нельзя. Он с трудом передвигается, живет сегодняшним днем. У него отверстие в голове, и его здоровью опасна любая инфекция. Ему нужно усиленное питание, на которое мать с трудом находит деньги, отказывая в необходимом себе и дочери.
Но Дениса не оставляют друзья, Марина добилась того, чтобы сына перевели в МГСУ на юридический факультет. Он не может читать и записывать, но с упорством ходит на лекции, чтобы слушать, учиться. И постепенно начинает оживать.
Ему нужно только помочь.
Выпуск N 230 (756) от 4 декабря 2003 г. [ N 229 ] [ N 231 ]
публикации:
[ Предыдущая ] [ Следующая ] [ Содержание выпуска ]