Иван Маркелов

Психобеспредел

По рабочим материалам Гражданской комиссии по правам человека Санкт-Петербурга

Умер – и с глаз долой

Волонтер Гражданской комиссии по правам человека культурной столицы провел одиночный пикет в центре Санкт-Петербурга, раздавая информационные листовки Комиссии против нарушений прав человека в отечественной психиатрии.

Сегодня одиночные пикеты – одна из наиболее доступных форм общественного протеста. В данном случае пикетирующий выступал также и против негуманного обращения с телами умерших пациентов психиатрических учреждений. Санкт-петербургская Гражданская комиссия по правам человека уже сообщала в своих пресс-релизах о пожилом человеке, умершем в одном из психоневрологических интернатов Санкт-Петербурга. Его тело было обезображено крысами в морге интерната, в таком ужасающем виде выдано сыну умершего. Уголовное дело по данному факту, не взирая на обращения Гражданской комиссии по правам человека в компетентные инстанции, так и не было возбуждено.

В 90-х годах прошлого века у психиатрической больницы № 1 имени Кащенко в Санкт-Петербурге было собственное кладбище. Большинство пациентов на том кладбище были похоронены под номерами, без табличек с именем и фамилией умерших. Лишь после многолетних протестов правозащитников, таблички с именами умерших пациентов были установлены на кладбище. Впрочем, сам факт существования собственного кладбища у больницы вызывает много вопросов.

На сайте Гражданской комиссии по правам человека Северной столицы «вывешено» взятое ранее интервью с Владимиром Леоновым, правозащитником и бывшим депутатом Законодательного собрания Ленинградской области [ http://www.cchr.spb.ru/archives/193#more-193 ]. В.Н. Леонов рассказал о психиатрической больнице № 1 имени Кащенко, расположенной в Ленинградской области: «... я... обратился... к председателю комитета здравоохранения Санкт-Петербурга и попросил представить статистику смертности в этой психиатрической больнице... самое интересное – это ответ, который я получил. Потому что я спрашивал определенные статистические показатели. То есть с какими диагнозами поступали умершие за последнее время последние пациенты, указать их официальные причины смерти. Но то, что я получил, меня чрезвычайно, конечно, удивило. Ответил мне заместитель председателя Комитета по здравоохранению Санкт-Петербурга. Он сразу показал, что эта сфера является полностью закрытой. Он сказал... что, мол, диагноз пациента или причина смерти умершего является врачебной тайной, которая не может быть разглашена, то есть может быть разглашена, но только при исключительных обстоятельствах. То есть, обратите внимание, как казуистически отвечают чиновники. Чистая отписка, поскольку я ведь не спрашивал причину смерти конкретного человека или диагноз его заболевания и так далее. Я попросил привести статистические данные. И тем не менее на этот вопрос я так и не получил ответа...»

Эффективное воспитание

В Волгоградском детском доме по инициативе главы областной администрации была проведена проверка [ http://medportal.ru/mednovosti/news/2011/01/13/reject/ ], в ходе которой было выявлено около 20 (!) эпизодов стационарного «лечения» воспитанников детдома за нарушения дисциплины в Волгоградской областной наркологической больнице и Волгоградской областной психиатрической больнице № 5. Госпитализации проводилась без заключения экспертной комиссии и решения суда, но лишь на основании ходатайства директора учреждения. В стационарах подросткам ставили «диагнозы» и назначали сильнодействующие психотропные препараты.

После обнаружения этих нарушений директора детского дома освободили от занимаемой должности. Глава администрации Волгоградской области инициировал аналогичные проверки во всех учреждениях области, где находятся дети-сироты, назвал произошедшее «вопиющим фактом, требующим самой жесткой реакции со стороны всех структур власти и надзорных органов» и предложил на всех уровнях поддержать инициативу правозащитников по ужесточению законодательства в отношении граждан, нарушающих права детей. Уместно отметить, что в прошлом звучали призывы об изменении законодательства России с целью допустить возможность недобровольного лечения подростков и взрослых в наркологических клиниках. Многие правозащитники категорически возражали против этого, обращая внимание широкой общественности на тот факт, что «неудобных» подростков из детских домов смогли бы госпитализировать в наркологические «дурки» с «дисциплинарной», а не медицинской целью.

Материалы проверки волгоградского детского дома были направлены в следственное управление для решения вопроса об уголовном преследовании директора детского дома и главных врачей психиатрической и наркологической больниц.

На пресс-конференции 13 января 2011 года начальник Следственного управления Михаил Музраев заявил: «Оснований для возбуждения уголовного дела нет. Состава преступления в действиях Алевтины Крапивиной не найдено».

Невменяемая экспертиза

Директор санкт-петербургской Гражданской комиссии по правам человека, Татьяна Зиновьева обратилась к вице-губернатору Санкт-Петербурга в связи с возможными серьезными нарушениями прав граждан при проведении им судебно-психиатрических экспертиз. Поводов для беспокойства в Гражданской комиссии более чем достаточно.

Например, случай с петербурженкой Л.С. Федоровой. С ней произошла банальная история – бытовой конфликт с Н.С. Григорьевой. По заявлению Григорьевой дело попало в суд, и в судебном заседании Н.С. Григорьева потребовала назначения Л.С. Федоровой психиатрической экспертизы. Мировой судья Камальдинов назначил Федоровой амбулаторную экспертизу в ГПБ № 6.

Проводившие экспертизу психиатры констатировали (цитируем документ дословно): «Сознание ясное. Ориентирована правильно. В контакт вступает охотно. На вопросы отвечает по существу. Настроение ровное. Память без грубых нарушений». После чего сделали шокирующий для Людмилы Степановны вывод: «На основании изложенного комиссия приходит к заключению: Федорова Л.С. нуждается в проведении стационарной судебной психиатрической экспертизы для наблюдения и решения судебно-психиатрических вопросов...»

В общем, человек создает впечатление абсолютно здорового, но ему необходима еще и стационарная экспертиза...

В данных случаях, вероятно, имеет место использование психиатрии в немедицинских целях. Психиатрия приобретает «карательный характер»: пожилой человек, в вину которому вменяется незначительное правонарушение (который, вполне возможно, его и не совершал), должен провести в психиатрическом стационаре в условиях лишения свободы и значительных ограничений не менее месяца.

Гражданская комиссия по правам человека Северной столицы просит вице-губернатора Петербурга Людмилу Косткину и Городскую прокуратуру Санкт-Петербурга провести проверку компетентности психиатров-экспертов, проводивших судебно-психиатрическую экспертизу Л.С. Федоровой, и обоснованности их выводов. Также правозащитники просят проверить, насколько часто психиатры-эксперты амбулаторного отделения СПЭ ГПБ № 6 вместо заключения о состоянии здоровья подэкспертного, рекомендуют назначение стационарной СПЭ...