[ Дайджест публикаций центральной прессы и интернет-изданий ]
региональной общественной организации "Правозащитная информация"
Выпуск N 56 (829) от 29 марта 2004 г. [ N 55 ] [ N 57 ]
публикации:
[ Предыдущая ] [ Следующая ] [ Содержание выпуска ]
Как сделать так, чтобы наше уголовное судопроизводство начало отходить от обвинительного уклона, число заключенных и расходы на них сокращались, а система наказаний была направлена на профилактику правонарушений. Новый нетрадиционный подход к этим проблемам в статье доктора юридических наук, профессора Михаила БАРЩЕВСКОГО, написанной специально для "Известий".
У нас сидела практически треть населения
Я уже не раз высказывался по поводу того, что наше уголовное судопроизводство с большим трудом отходит от обвинительного уклона. На мой взгляд, старый анекдот про то, что у нас не только деревья сажают, все еще про него. А так хочется, чтобы как можно больше сажали именно деревьев и как можно меньше - людей.
Меня эта тема волнует не только как юриста, адвоката в четвертом поколении, но прежде всего как человека. Ведь то, что происходит с нашей страной, - ментальная катастрофа. У нас сидела практически треть населения! По состоянию на 1 января 2000 года на каждые 100 тысяч российских жителей приходилось 685 заключенных, причем эта цифра с 1990 года увеличилась почти вдвое. По этому показателю мы практически "впереди планеты всей", по крайней мере цивилизованной ее части. В Великобритании в это время статистика зафиксировала 125 человек, находящихся в местах лишения свободы, на каждые 100 тысяч населения, во Франции и Германии - 90, в Италии, ассоциирующейся в массовом сознании с "мафией" и "разгулом преступности", - 85 "сидельцев", в Финляндии - 54. (Последняя цифра, кстати, заставляет усомниться в прямой связи между преступностью и пьянством, поскольку финны пьют почти столько же, сколько и мы.) Ниже, чем у нас, эти показатели и у наших бывших братьев по соцлагерю: в Чехии - 215 заключенных на каждые 100 тысяч жителей, в Польше, Болгарии - по 140. Даже в родственной Белоруссии - 505, а в Украине - 415.
Кого мы не перегнали, так это Америку: там на 1 января 2000 года на 100 тысяч населения приходилось 707 "зэков". Но надо иметь в виду, что "сидят" в Штатах в основном "цветные" жители - на каждые 100 тысяч из них приходилось 2500 заключенных (каждый сороковой!). У "белого" населения Америки этот показатель ниже нашего - всего 300 "сидящих" на 100 тысяч.
Карательный уклон нашего уголовного судопроизводства сделал свое дело - он трансформировал психику и судей, и общества так, что к преступлению и к "зоне" стали относиться как к норме. Это страшно! Помню, в начале моей адвокатской деятельности меня просто потрясли слова матери одного обвиняемого: "У него ж (у сына) все дружки сидели, куда ж ему было деваться". То есть у значительной части общества частое использование жестокого наказания вызывает не страх перед ним, а формирует этакое фатальное отношение к жизни: "Зачем что-то созидать, строить, быть белой вороной, если все вокруг живут тем, что воруют. Ну, посадят, если поймают, так все равно почти все сидели. Конечно, все это плохо, но куда все, туда и мы".
Какие меры применять к преступнику, чтобы не наказать самих себя
В последнее время, кажется, уже все согласились с тем, что в местах не столь отдаленных перевоспитания преступника в полезного члена общества не происходит. Даже ГУИН Минюста России, публикуя в журнале "Российская юстиция" (N 5 за 2002 год) информацию о деятельности уголовно-исполнительной системы, про совершенствование воспитательной работы с осужденными пишет таким образом: "Происходит отход от жестких форм давления на личность, устанавливаются доверительные отношения между персоналом системы и осужденными..." То есть признается, что использовались "жесткие формы" и что далеко от них мы еще не отошли, поскольку "отход" только "происходит". Боюсь, что происходить он будет еще очень долго. Полагаю, что пребывание человека в местах лишения свободы всегда будет наносить основательный удар по его психике - и соответственно ущерб всему обществу.
Я не хочу сейчас искать ответ на вопрос, кто виноват в том, что "зона" стала неотъемлемой частью российской жизни. Мне кажется, сегодня важнее понять, что делать. Конечно, в первую очередь необходимо создавать условия для сокращения преступности, для чего нужны изменения и в сфере экономики, и в сфере образования, вернее, воспитания. Ясно, что каждое преступление должно быть раскрыто, для чего нужна хорошая работа правоохранительных органов и, следовательно, реальные шаги по укреплению материального положения этих органов и повышению их авторитета. И, безусловно, ни одно преступление не должно остаться без последствий.
Только вот вопрос - каких? Какие меры применять к преступнику, чтобы не наказать самих себя?
Статья 43 Уголовного кодекса Российской Федерации устанавливает, что наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, а также в целях исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений. По поводу "исправления" осужденного в местах лишения свободы мы уже поговорили. Не лучше обстоят дела и с предупреждением совершения новых преступлений - что-то не отметила статистика в 2000 году, когда "сидело" наибольшее число людей, резкого снижения числа преступлений. Посмотрим, как обстоят дела с восстановлением социальной справедливости.
Рациональнее наказывать преступника рублем
В соответствии с Законом Российской Федерации "Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы" эти учреждения финансируются из федерального бюджета. На уголовно-исполнительную систему затрачиваются колоссальные, постоянно увеличивающиеся средства. В федеральном бюджете на 2000 год на УИС было предусмотрено около 18 млрд рублей, в 2002 году эта цифра составила уже более 32 млрд рублей, в 2003 году - около 46 млрд рублей, а на 2004 год запланировано более 48 млрд.
Деньги эти, конечно, были необходимы. Они пошли в том числе на создание новых колоний и СИЗО, перепрофилирование тюрем, о переполненности которых и жутчайших условиях в них, "граничащих с пытками", говорило чуть ли не все человечество. (По статистике, опубликованной в журналах "Российская юстиция" N 9 за 2000 год и N 5 за 2002 год, по состоянию на 1 июня 2000 года тюрьмы и следственные изоляторы были заполнены на 226,3%, а в 2002 году - на 165,8% лимита). Но почему наши законопослушные граждане, исправные налогоплательщики, которые и так страдают от краж, грабежей, насилия или находятся в страхе перед угрозой этих преступлений, ко всему прочему должны еще тратить свои честно заработанные деньги на содержание в местах лишения свободы лиц, которые их до этого обманывали, грабили, наносили ущерб здоровью? Где же тут социальная справедливость?
В общем, похоже, провозглашенных целей мы такими наказаниями не добьемся. Да и денег все равно не хватает. По данным Минюста России, численность персонала УИС на 60 с лишним тысяч единиц меньше, чем предусмотрено нормативами, утвержденными правительством Российской Федерации. Это приводит к возрастанию физиологической и психологической нагрузки на персонал, не компенсируемой существующим уровнем заработной платы. Материально-техническая база большинства исправительных учреждений еще не отвечает в должной мере современным требованиям, не хватает средств на лекарства и медицинское оборудование. Не спасает и разрешенная учреждениям, исполняющим наказания, предпринимательская и производственная деятельность. Значительное число предприятий УИС убыточно, ведь ни предприниматели, ни руководители субъектов РФ никак не заинтересованы заказывать работу "зэкам".
Представляете, сколько еще поглотит этот монстр? И знаете, что самое грустное? Это замкнутый круг. Если мы не изменим принцип, денег местам лишения свободы будет требоваться все больше и больше.
Куда рациональнее наказывать преступника рублем. Обществу выгоднее, чтобы преступник заплатил штраф в бюджет, нежели содержать его в колонии или тюрьме. А средства, затрачиваемые на строительство новых тюрем, правильнее было бы пускать на социальные программы, например на создание бесплатных спортивных секций и творческих кружков для детей, чтобы увести их с улицы и отвратить от преступлений.
Мне скажут, что я стучусь в открытые двери, ведь новое уголовное законодательство и так заменило наказания за многие преступления штрафами. Меня тоже очень обнадеживают последние модификации нашего УК, который стал значительно разумнее в установлении наказаний. Эти изменения, благодаря которым ряд деяний выведен из-под понятия "преступление", а наказания за многие преступления существенно смягчены, свидетельствуют о том, что обвинительная направленность нашего уголовного судопроизводства все-таки уступает место "рассудительности". Законодатель как бы дает психологическую установку судам: суд должен вершить правосудие, а не карать! И это уже приносит свои плоды - заключенных становится меньше.
Но все-таки для того, чтобы окончательно переломить карательные наклонности нашей судебной системы, только этих изменений в УК, на мой взгляд, недостаточно. Чтобы использование такой меры наказания, как лишение свободы, было сведено к разумному минимуму, необходима некоторая корректировка статуса учреждений, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы.
Распределить финансовое бремя между федерацией и ее субъектами
Как я уже упоминал, эти учреждения финансируются из федерального бюджета. Субъекты Российской Федерации несут нагрузку по содержанию пенитенциарной системы только в том случае, если они пожелают самостоятельно увеличить "за счет имеющихся в их распоряжении средств расходы на содержание учреждений, исполняющих наказания" (статья 9 Закона Российской Федерации "Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы"). Мне же представляется, что это финансовое бремя должно быть распределено между федерацией и ее субъектами.
Из федерального бюджета целесообразно финансировать только те колонии и тюрьмы, в которых должны отбывать наказание лица, осужденные за особо тяжкие преступления - совершенные с особой жестокостью, организованной группой, направленные против мира и безопасности человечества и тому подобные. Такие учреждения можно условно назвать федеральными. А учреждения, которые можно назвать региональными, где должны отбывать наказание лица, совершившие преступления небольшой и средней тяжести, перевести под юрисдикцию субъектов Российской Федерации. При этом штрафы, взимаемые с лиц, осужденных за не особо тяжкие преступления, тоже следовало бы передать субъектам.
Вы спросите, а как, собственно, это повлияет на наполняемость колоний и тюрем, ведь судебная и уголовно-исполнительная системы финансово никак не связаны? Конечно, судьи у нас независимы и подчиняются только закону. Но поскольку в соответствии с Уголовно-исполнительным кодексом РФ осужденные к лишению свободы, как правило, отбывают наказание в исправительных учреждениях в пределах территории субъекта РФ, в котором они проживали или были осуждены (статья 73), что-то мне подсказывает, что вряд ли судам первой инстанции будет безразлично недовольство главы субъекта РФ по поводу нагрузки на бюджет области или края, увеличивающейся в связи с каждым приговором, осуждающим лицо к этому виду наказания. И наоборот, каждый рубль штрафа, буде он направлен в региональный бюджет, скорее всего вызовет улыбку на лице губернатора. А когда губернатор улыбается - и председателю областного суда приятно. Ведь не зря нас в свое время учили, что базис, основа всего - это экономика, а право - надстройка. Поэтому мне кажется, что это перераспределение может помочь переориентировать нашу судебную машину на движение в нужном направлении.
И, что не менее важно, перевод значительного числа исправительных учреждений на уровень субъектов РФ, по моему мнению, может помочь и губернаторам выбрать правильную политику. Сегодня ничто не мешает главе субъекта, дабы создать видимость спокойствия в регионе, дать правоохранительным органам негласную установку "всех сажать!" Ведь бюджет субъекта от этого не страдает. Репутация губернатора в преддверии выборов растет - ну как же, ведь он навел порядок! А что будет с людьми в лагерях, какими они оттуда выйдут, сколько федеральных денег уйдет на его предвыборный пиар, его уже не волнует.
Если же часть уголовно-исполнительной системы и штрафы передать в ведение субъектов РФ, то на местах все-таки начнут считать деньги и думать, что лучше - направлять их на новые тюрьмы или же добиваться спокойствия в регионе другими способами, например за счет улучшения работы местной милиции, укрепляя ее квалифицированными (а значит - хорошо оплачиваемыми) кадрами? Увеличивать число колоний или количество спортивных и культурных центров? Тратить деньги на социальную адаптацию отбывших наказание в местах лишения свободы или на то, чтобы туда попадало как можно меньше людей?
Ведь понятно, что куда разумнее вкладывать средства в создание нормальных человеческих условий для жизни в своем регионе, чем доводить людей до нищеты, безысходности, толкая их тем самым на преступление, а потом тратить миллиарды на строительство новых бараков, карцеров, изоляторов. Исправлять надо причину, а не следствие. Лучше навести вокруг чистоту, чем потом из-за грязи и гангрены ампутировать всем подряд руки и ноги.
В общем, решать вопросы нужно комплексно. И делать это должны люди, которые обладают необходимыми полномочиями. Уголовно-исполнительная система сегодня варится в собственном соку. Ее руководство в силу своих служебных обязанностей отвечает только за нормальную работу своей отрасли и даже при большом желании не в состоянии влиять на экономические и социальные вопросы, без решения которых ситуация кардинально не изменится. Нет у руководителей УИС полномочий по созданию условий для уменьшения преступности в стране, не хватает на это их компетенции.
Другими словами, предлагаемая схема сводится к простой формуле: каждое преступление должно быть наказано. Лишение свободы не есть ни единственное, ни лучшее по эффективности наказание. К тому же это наказание нас с вами - налогоплательщиков. Переход части исправительных учреждений под юрисдикцию субъектов Российской Федерации позволит снять порядочное бремя с федерального бюджета, заставит судей разумно использовать такую меру, как лишение свободы, даст возможность подойти к решению проблемы преступности комплексно.
Естественно, я не претендую на безупречность этой схемы и даже не собираюсь сейчас предлагать пути ее реализации. Но концептуально идея представляется достойной обсуждения. Очень уж хочется дожить до того дня, когда анекдот, который я вспомнил в начале, устареет.
Выпуск N 56 (829) от 29 марта 2004 г. [ N 55 ] [ N 57 ]
публикации:
[ Предыдущая ] [ Следующая ] [ Содержание выпуска ]