[ Дайджест публикаций центральной прессы и интернет-изданий ]
региональной общественной организации "Правозащитная информация"
Выпуск N 3 (541) от 10 января 2003 г. [ N 2 ]
публикации:
[ Предыдущая ] [ Следующая ] [ Содержание выпуска ]
Где искать защиты, если тебе грозит опасность? В большинстве стран такого вопроса не возникает: есть полиция, туда и беги.
В России это очень сложный вопрос, и есть немало людей, которые в милицию обращаться за помощью не станут, потому что не доверяют этой организации. Прошлым летом Центральноевропейская группа изучения общественного мнения исследовала отношение населения к милиции (полиции) в шести постсоциалистических странах. В России лишь 30 процентов опрошенных сказали, что удовлетворены деятельностью милиции в своем районе, а 66 процентов - не удовлетворены. В Чехии, Венгрии, Литве и Польше соотношение обратное: преобладает удовлетворение. В Болгарии довольных и недовольных поровну.
А вот еще данные по России. Согласно опросу, проведенному Всероссийским центром исследования общественного мнения (ВЦИОМ), 51 процент граждан считают милицию коррумпированным органом. "Для сравнения: таможню считают коррумпированной 48 процентов опрошенных, прокуратуру - 44, налоговые органы - 40, Федеральную службу безопасности - 26. Милиция -- "чемпион" в гонке к народному недоверию. Еще интереснее посмотреть, каково представление самих милиционеров об отношении сограждан к милиции. "Как население страны относится к работникам милиции? Доверяет ли оно им или не доверяет?" - так был сформулирован вопрос, который социологи задали самим работникам милиции. 3 процента опрошенных считают, что население относится к ним хорошо. 58 процентов ответили: отношение настороженное. 32 процента считают, что население относится к ним негативно, 7 процентов - что милицию боятся.
Что это - предрассудок? Всенародное заблуждение? Группа социологов (О.Коленникова, Р.Рывкина, Ю.Симагин и руководитель работы Л.Косалс) в 2000--2002 годах осуществила научный проект под названием "Неформальная экономическая деятельность правоохранительных органов в России". Многие загадки перестают быть таковыми после ознакомления с итогами этой работы.
Социологи работали в восьми регионах России, опросили 2209 респондентов, привлекли и , много материалов из прессы и иных источников информации. Учтем, что в ходе опроса, пусть даже анонимного, никто наговаривать на себя не станет - скорее приукрасит положение. С учетом этого надо воспринимать и данные, полученные социологами.
Как известно, сотруднику органов внутренних дел запрещается заниматься предпринимательской деятельностью, а также работать по совместительству на предприятиях любой формы собственности, не входящих в систему МВД РФ, за исключением творческой, научной и преподавательской деятельности. Между тем более половины опрошенных работников милиции сообщили социологам, что имеют дополнительные заработки за пределами системы МВД. В среднем на эти сторонние работы затрачивается 34 часа в неделю - более четырех полных рабочих дней в дополнение к пяти официальным. Это не обязательно означает, что милиционеры сплошь изнуряют себя работой: дополнительный заработок часто приобретается исполнением посторонних обязанностей в официальное рабочее время.
Выявлено около 50 различных видов экономической активности, из которых большинство запрещены работникам милиции, а некоторые являются криминальными. Из этих пятидесяти социологи сделали оценку доходов всего из двух источников: подработки на извозе и охране массовыми группами по найму и торговля (оба эти источника -- законные). Охраной и оказанием транспортных услуг заняты более половины работников милиции (всего их в стране около 1 миллиона) при среднем доходе около 60 долларов в месяц. На всех выходит примерно 300 миллионов долларов в год. Торговлей заняты от 10 до 20 процентов сотрудников, средний доход от нее -- 500-1000 долларов в месяц. На всех -- от 0,6 миллиарда до 2,4 миллиарда долларов в год, а вместе с доходами по первой статье -- от 1 до 3 миллиардов долларов.
Это, повторим, только от двух видов коммерческой деятельности из пятидесяти. Между тем все расходы федерального бюджета на правоохранительную деятельность и безопасность в последние годы не превышали 3-5 миллиардов долларов. Выходит, собственная коммерческая деятельность дает милиционерам больше дохода, чем государственное жалованье. То есть экономически милиция зависит больше от собственной инициативы, чем от государства. Но в таком случае она должна и заботиться о своей коммерции больше, чем об интересах государства. Этот факт столь значителен, что стоит внимательно исследовать как причины его, так и последствия. Они много расскажут нам не только о милиции, но и о самом обществе, в котором мы живем.
Интересен прежде всего перечень незаконной коммерческой деятельности милиционеров, выявленной авторами исследования. Здесь и вымогательство взятки за прекращение уголовного преследования, и отказ от регистрации уголовного преступления за вознаграждение, и поиск и возврат угнанных автомобилей за вознаграждение (то есть выполнение служебных обязанностей за отдельную плату), и незаконная регистрация угнанных автомобилей, и незаконное растаможивание иномарок, и взятки на блокпостах (в Чечне это делают не таясь), и сбор информации, прослушивание, наружное наблюдение по заказу частных лиц - бизнесменов либо криминала, и использование собранной информации для шантажирования бизнесменов либо чиновников, и участие в переделе сфер влияния в бизнесе, включая устранение конкурентов, и торговля наркотиками, включая конфискованные вещдоки, и торговля оружием, включая контрабандное, конфискованное у преступников, вывезенное из Чечни, похищенное со складов в собственной части, и торговля паспортами, и "крышевание" (таможенных терминалов, складов, рынков, частных предприятий, наркоманов и проституток и т.п.), и рэкет, и организация преступных группировок, и бандитизм, и угон автомобилей, и лоббирование интересов частных клиентов в государственных органах, и браконьерство, и похищение людей.
Расхожее объяснение причин всего этого (и в народе, и среди самих опрошенных милиционеров) сводится к тому, что мало платят, а работа тяжелая и опасная и семью кормить надо. Авторы исследования признают эту причину, но ставят ее на второе место по значению. На первом, по их мнению, стремление правящего класса России обеспечить себе максимально благоприятные условия для раздела бывшей "общенародной" собственности, по возможности не допуская к нему никого, кроме самого узкого круга лиц. Правоохранительные органы, с одной стороны, оказались естественным инструментом этого ограничения доступа к "пирогу", а с другой -- получили импульс к тому, чтобы попытаться и самим поучаствовать в разделе. Оба этих обстоятельства -- и использование самой властью милиции, прокуратуры и судов в далеких от защиты законности целях, и появление мощного частного интереса у правоохранителей -привели к чрезвычайному сужению сферы права в нашем обществе -- а она ведь и до того была не слишком значительна. Между прочим, власти приватизировали правоохранительные органы по той же схеме, по какой захватывались многие предприятия: сначала их доводили до банкротства, что позволяло потом приобретать подешевле. Еще одной причиной рождения коммерческой активности милиции кроме двух упомянутых социологи считают слом прежней советской профессиональной этики, во многом основывавшейся на партийной принадлежности и партийной идеологии.
Социологи спрашивали у милиционеров, какова сейчас их зарплата. В среднем, судя по ответам, получалось 2349 рублей в месяц (это данные, полученные в 2000 году, с тех пор зарплата повышалась). Подработки в среднем, по оценке самих милиционеров, дают 42 процента их общих доходов. Таким образом, общий доход получается 4050 рублей. Был задан и вопрос, какой должна быть оплата труда работников милиции с учетом его специфики. Средняя оценка получилась -- 7581 рубль. Все это, повторим, самооценки, в которых размер дохода от подработок скорее всего занижен.
Понятно, что у руководящего состава милиции совсем иные возможности коммерческой деятельности, чем у рядовых. Те, кто внизу, могут обходиться вымогательством у "населения" платы за выполнение (или невыполнение) прямых служебных обязанностей. А милицейским начальникам главный доход дает предоставление "крыши" для бизнеса, который может быть в свою очередь легальным или нелегальным. Милицейская ("красная") "крыша" сильно потеснила бандитскую, поскольку удобнее и надежнее. Получаемые от нее доходы легко легализуются с помощью различных "фондов содействия".
По оценкам, социологов, криминальная деятельность составляет около 40 процентов всех видов экономической активности работников правоохранительных органов. Оказалось, что в рабочее и в свободное время степень криминализации разная. В свободное время законные способы зарабатывания денег (в их число входит и деятельность, запрещенная милиционерам, но вообще не являющаяся незаконной) втрое превосходят незаконную активность. В рабочее время незаконные превосходят законные в полтора раза. Выходит, противоправной деятельностью милиционеры заняты прежде всего в те часы, когда сами должны бороться с преступностью. Согласно опросам, даже среди самих работников милиции 41 процент полагают, что незаконные способы зарабатывания денег работниками милиции распространены сильнее, чем законные.
"Крышевание" -- особая тема, может быть, наиболее важная в политическом отношении. Эта деятельность не просто дает доход -- она определяет общественный статус ведомства внутренних дел, получающего контроль над бизнесом в сфере безопасности наряду с ФСБ, таможней и другими государственными органами. Этот вывод социологов объясняет многие известные из прессы скандалы, связанные со столкновениями между правоохранительными ведомствами на самом высоком уровне.
Вопрос социологов: "Часто ли бывают случаи, когда милиция участвует в хозяйственных спорах, в конфликтах между разными бизнесменами, директорами предприятий, защищая интересы одной из сторон?" 35 процентов опрошенных работников милиции ответили, что таких случаев не бывает, 65 процентов считают, что бывает, в том числе 11 процентов -- что бывает часто. При этом 23 процента указали, что бизнесмены перечисляют деньги в фонды содействия правоохранительным органам, 46 процентов - что помогают приобретать компьютеры и прочее оборудование, 20 процентов - что обеспечивают подработки, то есть платят наличными. 37 процентов опрошенных утверждают, что материальной помощи от бизнесменов нет.
"Крышевание" развращает милицию сверху донизу. Начальник, занятый крупным бизнесом и дающий соответствующие поручения подчиненным, закрывает глаза на грешки подчиненных, отлично осведомленных о его делах. Это не просто весьма логичное предположение, есть и на сей счет данные опроса. Часть респондентов полагают, что милиция часто участвует в хозяйственных спорах и конфликтах, другая часть - что редко и еще часть -- что никогда. Из первой группы подрабатывают в рабочее время 33 процента, из второй - 20, из третьей - 8. А дальше - самое интересное. Среди тех, кто убежден в большой вовлеченности милиции в хозяйственные конфликты, меньше всего тех, кто занят подработками легальными - на охране, извозе, торговле. А больше всего в этой группе тех, у кого подработки нелегальные: мзда вместо штрафа, получение платы с торговцев, платные услуги по оформлению документов, продажа информации, услуги при определении вины подозреваемого, услуги по прекращению дел, плата при проверке документов.
Как сказываются подработки на основной профессиональной деятельности работников милиции? 8 процентов опрошенных заявили, что сказываются положительно и помогают основной работе, 56 процентов - сказываются отрицательно и мешают основной работе, 36 процентов - никак не сказываются. Есть и таблица, которая показывает: чем больше милиционеры заняты личным бизнесом, тем больше их раздражает общение с населением. Отсюда грубое обращение милиции с согражданами, что также признает значительная часть опрошенных. Наконец, выявлена статистически значимая взаимосвязь между уровнем преступности и вовлечением милиции в бизнес. В тех регионах, где коммерческая активность милиции выше, больше и преступность, и наоборот.
Насколько глубоко проникла болезнь в наши "органы"? Социологи спросили у респондентов, справедлив ли введенный государством запрет на подработки. 56 процентов заявили -- нет, не справедлив. Почти столько же - 55 процентов - полагают, что снятие запрета ничего не изменило бы. Понять это можно только так: мы и сейчас не обращаем внимания на этот запрет. Правоохранительные органы стали автономными от государства и независимыми от своих сограждан. По мнению социологов, это уже не коррупция, а нечто худшее. Коррупция - это все-таки отклонение от нормы, это проявление отдельных ошибок и преступлений на фоне в целом нормальной системы. А здесь имеет место новая норма, при которой правонарушения уже и не считаются таковыми. В самих правоохранительных органах правовые представления перевернулись с ног на голову -- как же гражданам ждать от них защиты? Уже не моя милиция меня бережет. А моя милиция все чаще меня не бережет.
За этими фактами -- заболевание не только правоохранительной системы: больно само ? общество. Как лечить и кто будет лекарем?
Выпуск N 3 (541) от 10 января 2003 г. [ N 2 ]
публикации:
[ Предыдущая ] [ Следующая ] [ Содержание выпуска ]