[ Дайджест публикаций центральной прессы и интернет-изданий ]
региональной общественной организации "Правозащитная информация"
Выпуск N 18 (556) от 31 января 2003 г. [ N 17 ] [ N 19 ]
публикации:
[ Предыдущая ] [ Следующая ] [ Содержание выпуска ]
Суд отклонил иски к московскому правительству.
Но прецедент "гражданин против государства" создан Тверской межмуниципальный суд Москвы отклонил иски первой группы заложников, пострадавших при "Норд-Осте" и выдвинувших по этому поводу претензии к московскому правительству. Тем самым суд, похоже, поставил в громком разбирательстве окончательную на данном этапе точку. Ибо трудно себе представить, что способно побудить Тверской суд при рассмотрении других исков вынести вердикт, отличный от этого.
Адвокаты истцов при подаче исков основывались на статье 17 закона "О борьбе с терроризмом", предусматривающей возмещение вреда, "причиненного в результате террористической акции... за счет средств бюджета субъекта Российской Федерации, на территории которого совершена эта террористическая акция... в порядке, установленном гражданско-процессуальным законодательством", которое, в свою очередь, предусматривает (ст. 1101 ГК РФ) "компенсацию морального вреда... в денежной форме". И там же: "Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий..." Учитывая, что моральные издержки, понесенные бывшими заложниками (не говоря уже о родственниках тех, кто погиб в Театральном центре), были поистине чудовищны, и юридическая, и моральная правота истцов кажется несомненной.
И вместе с тем неблагоприятный для них исход разбирательства можно было предсказать с самого начала (о чем, собственно, и заявлял неоднократно адвокат истцов Игорь Трунов). С самого начала процесса судья делала на этот счет весьма недвусмысленные знаки. Ни один протест истцов - например, об отводе судьи как лица, финансово ангажированного московским правительством - удовлетворен не был. Суд также не пожелал вызывать для дачи показаний многих свидетелей, показания которых просили заслушать истцы, как не пожелал удовлетворить ходатайство адвоката об объединении всех поданных исков в общее производство.
Наконец, судья отказалась приобщить к делу видеокассету с записью издевательств бараевских боевиков над заложниками. Видеокассета, к слову, оказалась востребована, однако совсем для другого - с ее помощью столичная прокуратура пыталась воздействовать на Трунова, собираясь склонить его к некой сделке (в принципе легко представить какой). Прокуратура заинтересовалась происхождением кассеты и вызвала адвоката для дачи показаний, хотя по закону не имела права "задавать вопросов, связанных с материалами, которыми он располагает и которые намерен использовать для защиты интересов своих клиентов" (свидетельство известного адвоката Михаила Барщевского). Поэтому отказ Трунова давать показания в прокуратуре был абсолютно законен, а вот позиция прокуратуры - нет.
...Между строк обязательно укажем на радикальную метаморфозу, случившуюся в ходе процесса с уполномоченным по правам человека в России Олегом Мироновым, который вначале собирался поучаствовать в суде на стороне защиты, а потом вдруг от своей идеи отказался. Ради справедливости стоит сказать, что инициатива этого чиновника-правозащитника с самого начала вызывала серьезные подозрения - адвокаты осторожно предполагали, что омбудсмен будет исполнять на процессе свою, не очень им понятную роль, а посему его услугами вежливо пренебрегли...
Так почему же все-таки иск к правительству Москвы был бесперспективен? Дело, думается, в том, что к российским заложникам решили присоединиться заложники украинские (24 человека), также требуя каждый по миллиону за моральный ущерб. С учетом их исков сумма компенсации, которую требовали от правительства Москвы, вырастала до 80 млн дол. А это позволило представить дело так, что московский бюджет оказался под угрозой катастрофического опустошения. На что и намекнул видный московский чиновник, публично заявивший, что, если иски будут удовлетворены, в столице подорожают продукты. Может быть, впервые в российской истории скромное судебное разбирательство скромного юридического масштаба оказалось способно повлечь за собой поистине макроэкономические последствия...
Дело также в том, что известие о выигранных делах спровоцировало бы обвальный рост все новых исков, причем не только по данному конкретному делу. Например, Игорь Трунов говорил, что рассматривает возможность начала судебного разбирательства по делам о взрывах сентября 1999-го. А в этом случае под угрозой оказывается уже федеральный бюджет (терактов в России было в последнее десятилетие много).
Ситуация оказалась в чем-то схожей с той, что сложилась в деле Буданова. Только если там власть при любом решении суда сталкивалась с массовым недовольством - чеченцев или военных, - то здесь проблемы были другого, скорее рационального или прагматического, свойства. Либо ставилось под сомнение федеральное законодательство, предусматривающее выплату компенсаций пострадавшим при теракте, либо страдал московский бюджет (а в случае "банкротства" Москвы и бюджет федеральный).
Впрочем, решение в данном случае судье далось явно легче. Во-первых, компенсации (50 тыс. руб. пострадавшим; 100 тыс. руб. семьям погибших заложников) в порядке благотворительности московским правительством все-таки были выплачены. Во-вторых, и это главное, моральные страдания в России никогда доселе в денежном выражении никем не исчислялись. Как представляется, отсутствие соответствующих традиций - при том, что согласно социологическим опросам лишь часть российских граждан отнеслась к подаче исков с пониманием - и позволило власти решить дело в свою пользу в принципе с небольшим для себя ущербом в глазах общественного мнения.
Тем не менее создан весьма важный для России прецедент. Ибо сделана первая попытка задействовать механизм финансовой ответственности власти за нанесенный или непредотвращенный вред. "Собственно, это и называется "рост правосознания общества"", - констатировали некоторые информированные аналитики.
Не удовлетворившись осознанием данного факта, пострадавшие при "Норд-Осте" выказали намерение обжаловать приговор в Мосгорсуде и далее по старшинству. Вплоть до Европейского суда по правам человека, как это в последнее время в России водится.
Выпуск N 18 (556) от 31 января 2003 г. [ N 17 ] [ N 19 ]
публикации:
[ Предыдущая ] [ Следующая ] [ Содержание выпуска ]