[ Дайджест публикаций центральной прессы и интернет-изданий ]
региональной общественной организации "Правозащитная информация"
Выпуск N 1 (539) от 8 января 2003 года [ N 2 ]
публикации:
[ Предыдущая ] [ Следующая ] [ Содержание выпуска ]
"Лучший адвокат года" - Законопроект о бродяжничестве.
В Москве состоялось награждение номинантов конкурса "Лучшие из лучших" 2002 года. Организаторы этого конкурса - издательство, рекламно-информационный журнал, который так и называется "Лучшие из лучших", Торгово-промышленная палата Российской Федерации и департамент при российском Агентстве экономической безопасности и управления рисками.
В номинации "Лучший адвокат года" победителем был признан член экспертного совета при уполномоченном по правам человека в Российской Федерации Леонид Ольшанский. Леонид Дмитриевич сейчас - на телефонной связи со студией программы "Человек имеет право".
Леонид Дмитриевич, я вас поздравляю с этим событием.
Леонид Ольшанский: Благодарю вас.
Владимир Бабурин: Леонид Дмитриевич, наверное, не будет большим преувеличением сказать, что ваша награда - это, наверное, большая трагедия для всей службы автомобильной инспекции, с которой вы боретесь уже на протяжении, наверное, 10 лет, если не больше.
Леонид Ольшанский: Да, вы правы. Я думаю, очень симптоматично то, что сегодня, когда мы с вами беседуем, нам стало известно, что генерал Федоров, руководитель ГАИ России, подал в отставку. Пресса была завалена материалами о коррупции в ГАИ, и я думаю, что подведен итог под десятилетней борьбой.
Хочу сказать: 10 лет назад, ровно в 1992 году, тогда еще никому не известным адвокатом, не имеющим ученых степеней, званий, орденов-медалей, иных титулов - я начал борьбу. И за 10 лет я изъял из законодательства России практически все репрессии, которые генерал Федоров туда протащил.
Владимир Бабурин: Леонид Дмитриевич, в этом году с 1 июля вступил в действие новый Кодекс об административных правонарушениях. Это, наверное, совершенно уникальный документ - как по срокам принятия, так и по масштабам тех споров, которые почти 10 лет вокруг этого документа велись. Работа началась еще в бывшем Верховном Совете России, затем он обсуждался в Минюсте, и только в 1997 году был передан в Государственную Думу. Был принят. Потом на него дважды накладывалось вето - сначала верхней палатой парламента, потом президентом.
Как вы полагаете, почему вокруг этого документа были столь серьезные и столь шумные баталии?
Леонид Ольшанский: Потому что с административным законодательством обычный гражданин сталкивается в сотни и тысячи раз чаще, чем с уголовным. Убить или украсть - при всем росте преступности - способен далеко не каждый. А вот бросить фантик мимо урны, перейти улицу на красный сигнал светофора или забыть заплатить за проезд в троллейбусе - это встречается очень часто.
И санкции - это рычаги. А количество машин растет в нашей стране (и во всем мире) в геометрической прогрессии, и поэтому иметь рычаги влияния - это очень важно. Потому что рычаги - это и спецсигналы, это и блокираторы, это и эвакуаторы, это парковки, это масса санкций, о которых мы, может быть, поговорим чуть дальше.
Но борьба, одним словом, шла вот за что: или будет у нас 1937 год на дорогах России, или у нас будет демократическое государство. И победила, в итоге, либеральная, правозащитная линия.
Владимир Бабурин: Кстати, вы упомянули 1937 год. А вот сейчас (причем со ссылкой на весьма демократичную Великобританию) предлагается ввести такое доносительство водителя на водителя за нарушение правил. Если кто-то заметил, что кто-то сел за руль в нетрезвом состоянии, или заметил нарушение. В Европе, кстати, это действительно практикуется, и в Соединенных Штатах тоже.
Леонид Ольшанский: Ответ на это - очень краткий. Он записан в Конституции и в Кодексе. Презумпция невиновности. Вы можете сказать, что машина N7245 вчера проехала на красный свет, но как вы докажете, что это было, и как мы узнаем, кто был за рулем? Вина должна быть (и в убийстве, и в шпионаже, и в маленьком деянии - проезде на красный свет) доказана полно и всесторонне. А любое сомнение во всех странах мира толкуется в пользу обвиняемого.
Поэтому эти сказки о доносительстве останутся журналистскими красотами. Практической пользы от них не будет никакой.
Это не доносительство о том, что завтра через канадскую границу пройдет эшелон с наркотиками. Ты отловил вот этот эшелон, и вот они - факты, налицо. Или оружие, или террористический акт. В административном праве это (еще раз повторюсь) журналистские красоты, пиаровские акции. Не больше.
Владимир Бабурин: Вы знаете, когда Кодекс только вступил в действие, в первые дни (я каждый день, практически. бываю за рулем, и иногда мне приходится сталкиваться с инспекторами) было видно, насколько они растеряны. Во-первых, они все заглядывали в бумажку, потому что они, естественно, не знали наизусть статей. Они с таким тяжелым видом говорили: "Ну что, давайте решим, в каком суде мы с вами будем судиться, и когда вам удобно будет встретиться". Потом смотрели на мое журналистское удостоверение, махали рукой и отпускали.
Сейчас все-таки говорят: вот все вернулось на круги своя. Как "брали", так и "берут".
Леонид Ольшанский: Значит, "брать" стали меньше, потому что мы у них вырвали рычаги. 36 статей карают в новом Кодексе за нарушения правил дорожного движения. Раньше в каждом из 36 случаев у вас забрали бы права, и начинался бы длинный марафон - протокол, сберкасса, группы разбора, квитанция, туда-сюда.
Сейчас забирают только в 10 случаях действительно грубых нарушений - выезд на встречную полосу, превышение скорости от установленной в 60 км/ч, проезд под закрытый железнодорожный шлагбаум, и так далее.
Значит, в 26 случаях из 100 права-то не изымут. За что деньги давать? Поэтому многие дают еще по старинке, и мы будем проводить пропагандистскую работу, чтобы не давали.
Поэтому я думаю, что новый Кодекс уменьшил взятки на дорогах, ибо отнял (еще раз повторю) главные рычаги - эвакуаторы, блокираторы, переэкзаменовки, штрафные баллы, талоны, и вопрос о лишении права управления водителем отнес к исключительной прерогативе суда. Не может теперь начальник ГАИ в тишине кабинета вас лишить. Только суд - гласно, полемика сторон, адвокат.
Еще одно завоевание - адвокат с первой секунды конфликта. Со всех сторон обложили мы любые правоохранительные органы, и теперь они нарушать наши права практически не смогут. Если хотя бы минимальные знания есть у гражданина.
Владимир Бабурин: Леонид Дмитриевич, еще об одной статье Административного кодекса хочу вас спросить. Новый Кодекс предоставил жителям России право на кассацию, на кассационную жалобу в административном процессе. Однако 30-я статья этого же Кодекса сводит это право фактически "на нет". Потому что: если раньше жалоба на постановление, скажем, инспектора дорожной милиции подавалась в суд по месту жительства, то теперь вот эта самая статья регламентирует, обращение в суд по месту рассмотрения дела.
А если я, условно говоря, ехал из Москвы куда-то очень далеко и нарушил что-то, там, километров за 500 от Москвы? Что ж, придется теперь мне кататься 500 туда - 500 обратно? Далеко не каждый житель России может себе это позволить. Что-то надо делать.
Леонид Ольшанский: Эта статья, конечно, антидемократичная.
Второе. Право (оставлено в Кодексе, это записано) ходатайства (это нужно писать в протоколе) о том, чтобы переслали материал по месту или прописки водителя, или регистрации транспортного средства.
Третье: есть статья Гражданско-процессуального кодекса. У нас принят новый Гражданско-процессуальный кодекс. Он вступает в действие с 1 февраля 2003 года. И 25 Глава посвящена вот этим административным спорам. И там сказано: в равной мере - как по месту жительства, так и по месту нахождения органов. Поэтому нужно опираться на ГПК.
И, наконец, что касается кассации, то я с вами не соглашусь. Кассация - это всегда там же, где районный суд. Рассмотрел районный суд в Санкт-Петербурге, значит, кассация и будет в городском суде Санкт-Петербурга. Рассмотрел во Владивостоке, значит, кассация будет в Приморский краевой суд.
Кассация тут ни при чем. Вот суд первой инстанции, вы очень точно подметили, что получился конфликт в Сочи, - придется туда летать.
В общем, итак, две подсказки. Первое: ходатайство о переносе дела по месту прописки. И второе: опираться на 25 Главу Гражданско-процессуального кодекса и на основании этого подавать в суд по месту своего жительства.
Владимир Бабурин: Леонид Дмитриевич, и хотелось бы еще услышать ваш комментарий по поводу недавней инициативы Налоговой службы, которая осложнит жизнь тем, кто управляет автомобилем по доверенности.
Леонид Ольшанский: Я не думаю, что осложнит. Вот почему.
Итак, я знаю о том, что есть налоги. Я хочу вам продать машину. По доверенности. То есть передать, но - завуалированно продать. Срок доверенности максимальный, по Гражданскому кодексу России - 3 года. Значит, я беру и говорю: "Друг, я за свою машину хочу 5 000 долларов (ну, условно). А теперь давай прикинем налоги. Налог составляет, ну, скажем, 100 долларов в год. Дай-ка мне еще 300 долларов".
Или мы сторговались, и я говорю: "Ладно, уступаю. 5 000 долларов за автомобиль" (10 000, 15 000 в зависимости от марки). А налоги, я уже просто знаю, что я должен заложить в цену машины трехлетние налоги. Вот и все.
Владимир Бабурин: И, наверное, уже последний вопрос.
Долго вы вели борьбу с платными парковками. К этой борьбе на каком-то этапе подключился и уполномоченный по правам человека Олег Миронов. А вот в Шереметьево как стоял шлагбаум на въезде к аэропорту, так он и стоит. Как брали деньги при выезде, так их и берут. И ничего тут не сделаешь.
Леонид Ольшанский: Платные парковки всегда были и есть незаконны, потому что мы такой услуги не заказывали. Дело рассматривается в суде, но я с вами не соглашусь. Давайте фразу построим все-таки по-другому.
Они - пытаются брать. Кто покорно платит, с того берут и представляют это как то, что вы согласились. Если же вы скандалите и требуете милицию, они поднимают шлагбаум.
Поэтому я, пользуясь тем, что у нас идет диалог в эфире, хочу обратиться к миллионам наших слушателей.
Дорогие друзья, пожалуйста, не платите ни копейки ни в городе, ни на вокзале, ни на рынке, ни на аэродроме. При любом конфликте даже коррумпированная милиция заставит их поднять шлагбаум, и вас выпустят.
А я знаю: у них есть секретное предписание. Поскольку юридическое положение шатко: от конфликтов уходить, и всех скандалистов, если так позволено выразиться, выпускать.
Владимир Бабурин: Спасибо. На вопросы программы "Человек имеет право" отвечал "Лучший адвокат 2002 года" Леонид Ольшанский. И я еще раз, Леонид Дмитриевич, поздравляю вас с победой в такой престижной номинации. Спасибо.
И еще об одной награде. Каждый год итальянская провинция Тоскана отмечает "День Тосканы", и в этот день более 200 лет назад в этой провинции были законодательно запрещены смертная казнь и пытки. В 2002 году девиз этого праздника "Женщины мира, женщины для мира".
Одно их ярких мероприятий торжества - награждение выдающихся деятелей мировой политики, науки и культуры почетным знаком "Серебряный стяг". В столицу Тосканы Флоренцию для вручения награды были приглашены 7 почетных гостей из разных стран мира: Италии, США, Индии, России, Чили и Аргентины. В этом году "Серебряным стягом" впервые награждена представительница России - председатель Московской Хельсинкской группы, президент Международной Хельсинкской федерации Людмила Алексеева за активность в области защиты прав человека.
"Серебряный стяг" - это не награда за один конкретный яркий, выдающийся поступок. Он присуждается людям, которые посвятили себя служению гуманистическим идеалам и последовательно воплощают в жизнь идеи добра и справедливости. Например, в этом году лауреатами почетного знака "Серебряный стяг" стали врач из Индии, которая лечит прокаженных, сенатор штата Оклахома, которая последовательно защищает права национальных меньшинств, представительница аргентинской организации "Матери с площади Майа", которая занимается розыском людей, без вести пропавших во время террора.
С остальными правозащитными новостями недели вас познакомит Анна Данковцева.
Анна Данковцева: Российские власти отказались от намерения закрыть до конца этого года все лагеря чеченских беженцев в Ингушетии. Об этом на прошлой неделе сообщил в Москве глава миссии ООН по гуманитарным вопрос Тоби Ланзер. По его словам, официальные лица больше не называют точной даты закрытия лагерей.
Колумбия, Россия, Пакистан попали в список самых опасных стран для журналистов. По данным Международной федерации журналистов, в этом году при исполнении профессиональных обязанностей в мире погибли 67 корреспондентов, из них 9 в России. Почти все они стали жертвами расправ за сбор и публикацию материалов, которые власти пытались скрыть.
В Казани у подъезда своего дома в субботу убит корреспондент газеты "Молодежь Татарстана" Динар Шалаев. Главная версия следствия - ограбление, однако милиция не исключает, что убийство связано с профессиональной деятельностью.
В Хабаровске на прошлой неделе совершено нападение на редактора издательского дома "Молодой дальневосточник" Олега Чугуева. Его жестоко избили. Одна из версий нападения - профессиональная деятельность Чугуева. Издательский дом, в котором он работает, выпускает несколько еженедельников, публикующих острые материалы на различные темы.
Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе пока не приняла решения о дальнейшей судьбе миссии ОБСЕ в Белоруссии. На совещании ОБСЕ в Вене в пятницу прозвучало предложение объявить об окончании мандата миссии 31 декабря этого года и начать ее работу с 1 января с новым мандатом. Миссия ОБСЕ в Минске фактически не работает с октября после того, как Белоруссия не продлила визы ее сотрудникам.
Чехия предоставила политическое убежище известному белорусскому писателю Василю Быкову. Василь Быков - автор нескольких десятков книг, широко известных в бывшем СССР и за его пределами. С 1998 года живет в эмиграции. Быков неоднократно выступал против политики президента Белоруссии Александра Лукашенко.
Каждый второй российский заключенный серьезно болен. Более половины из них страдают психическими расстройствами. По данным ГУИН, в местах лишения свободы находятся 36 000 больных СПИДом и 90 000 больных туберкулезом.
В России за 9 месяцев этого года выявлено 600 000 беспризорных детей, в 3 раза больше, чем в прошлом году. Эти цифры привела 23 декабря вице-премьер России Валентина Матвиенко. Генеральный прокурор России Владимир Устинов считает, что беспризорников в стране 700 000, а по оценкам экспертов, таких детей не менее 2 миллионов.
Владимир Бабурин: Анна Данковцева, правозащитные новости.
Министерство труда и социального развития подготовило законопроект о бродяжничестве. Все статьи этого документа носят исключительно репрессивный характер.
Рассказывает Лиля Пальвелева.
Лиля Пальвелева: Когда в сентябре этого года президент России поручил разработать закон, касающийся судьбы бездомных, хотелось надеяться: наконец-то государство проявит заботу о самом обездоленном слое населения.
Помогающие таким людям немногочисленные энтузиасты уже давно твердят: чтобы оздоровить общество, нужен целый комплекс мер по реабилитации тех, кто уже оказался или может оказаться на улице. Для бомжей надо строить ночлежки в достаточном количестве, надо давать беженцам и освободившимся из мест заключения кров и работу, и так далее, и так далее.
В возглавляемом Александром Починком ведомстве решили пойти более простым и менее затратным путем.
Известный правозащитник и депутат Государственной Думы Юлий Рыбаков проанализировал подготовленный в Минтруда законопроект о бродяжничестве и пришел к выводу: единственная цель этого документа - упрятать попрошаек и бродяг за решетку. Нет бомжа - нет проблемы.
Юлий Рыбаков: Первая же статья этого законопроекта говорит: "Милиция обязана оказывать содействие лицам, находящимся в трудной жизненной ситуации, без определенного места жительства в направлении их в комплексные социальные центры по оказанию помощи лицам без определенного места жительства и доставлять их в указанные центры".
А далее становится понятно, о каких центрах идет речь, потому что следующим подпунктом прописано следующее: "слова "приемники-распределители" заменить словами "комплексные социальные центры". То есть тюрьму, место временного заключения переименовать в социальные центры по оказанию помощи.
Лиля Пальвелева: Юлий Андреевич, но, может быть, речь идет о ночлежках?
Юлий Рыбаков: Нет. Речь идет о приемниках-распределителях. Это прямо звучит по тексту законопроекта.
Все, чем располагает этот законопроект, это репрессивные меры, а именно: дополнить Уголовный кодекс статьей 20-28 "Бродяжничество". "Бродяжничество, то есть ведение бродячего, скитальческого образа жизни, оскорбляющего человеческое достоинство и общественную нравственность, создающего угрозу здоровью, правам и иным законным интересам граждан, влечет предупреждение или наложение административного штрафа в размере от 3 до 5 минимальных размеров оплаты труда или административный арест на срок до 15 суток."
Сразу же возникает вопрос. Даже оставим задачу социальной реабилитации. А как можно с бродяги, не имеющего места жительства, получить штраф в размере от 3 до 5 минимальных размеров оплаты труда? Поскольку понятно, что этого не произойдет, то, по всей видимости, у нас остается только одна мера - административный арест на срок до 15 суток. Причем количество таких арестов законом не ограничено. Человека можно выпустить и на пороге этого учреждения схватить его, и запихать туда снова.
И вот это все, что предлагает нам Министерство труда и социального развития для того, чтобы справиться с той тяжелой, страшной, на самом деле, проблемой, которая поразила наше общество. Да, действительно, огромное количество бездомных, нищих, которые в том числе используют и детей...
Лиля Пальвелева: А кстати, о детях идет речь в этом законопроекте?
Юлий Рыбаков: Да, о детях идет речь. Использование детей для нищенства тоже карается. И закон в данном случае не предусматривает необходимости разбора, о чем идет речь - о найме, допустим, брошенного или проданного родителями ребенка с использованием в корыстных целях жуликами, выдающими себя за бездомных, или о несчастных беженцах из Таджикистана, допустим, тех же русских людей, которые вынуждены были бросить там жилье, приехали сюда в надежде на то, что государство им поможет, а оказались на улице и вынуждены сидеть с протянутой рукой, держа на коленях ребенка. Они тоже подлежат административному аресту.
Лиля Пальвелева: Несмотря на то, что под законопроектом стоит подпись Александра Починка, глава Минтруда поспешил откреститься от этого документа. Как только общественности стало известно его содержание, Починок, не скрывая досады, заявил: "Никто бомжей обижать не собирается. Это - "сырой" текст, разосланный для ознакомления в министерства и ведомства. Его даже в Думу еще не направляли".
Ну, так что ж? Скорее всего, законопроект о бродяжничестве претерпит незначительные изменения. Из него уберут очевидные нелепости. Например, сделают какую-нибудь сноску, касающуюся народов, ведущих кочевой образ жизни, а то теперь всех оленеводов, перегоняющих по тундре стада, следует арестовывать на 15 суток.
Но основная идея останется - на то она и основная. Тех, кто не имеет крыши над головой, то есть уже несчастен, следует наказывать, и делать еще более несчастным.
Оптимизм внушает только одно. Бомжей много, а желающих с ними возиться милиционеров значительно меньше. Старое высказывание "Свирепость законов российских умеряется только их неукоснительным неисполнением" по-прежнему актуальна.
Владимир Бабурин: Рассказывала Лиля Пальвелева.
Один выпуск программы "Человек имеет право" выйдет еще в этом году, и мы планируем подвести его итоги - вспомнить самые важные события (как радостные, так и трагичные). Последними год, к сожалению, запомнился больше. Это и захват заложников в театральном центре на Дубровке, и уход из жизни большого числа людей, в той или иной степени связанных с нашей программой - правозащитники Александр Гинзбург и Татьяна Великанова, писатели Феликс Светов и Фридрих Горенштейн.
Первая часть итогов года - в программе "Человек имеет право" в следующий вторник.
Выпуск N 1 (539) от 8 января 2003 года [ N 2 ]
публикации:
[ Предыдущая ] [ Следующая ] [ Содержание выпуска ]