Александр Сухаренко

Тюремные новости

Сухаренко Александр Николаевич – директор Центра изучения новых вызовов и угроз национальной безопасности РФ (г. Владивосток)

Страсбургский счет

По итогам 2016 года Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) рассмотрел в четыре раза больше жалоб от россиян, чем в предыдущем (653 против 160). При этом 25% вынесенных постановлений ЕСПЧ по жалобам россиян касались нарушения разумных сроков уголовного судопроизводства, еще 56 дел – права на справедливое судебное разбирательство. По результатам анализа постановлений ЕСПЧ президиум Верховного суда РФ «в порядке исполнения решений Европейского суда отменил решения судов по 36 уголовным делам и 40 материалам уголовного судопроизводства» [ www.interfax.ru ].

В завершение остается добавить, что в начале марта ЕСПЧ обязал Россию выплатить 27,6 тыс. евро четырем российским истцам, жаловавшимся на то, что Федеральная служба исполнения наказаний (ФСИН) отправила их или их родственников в слишком отдаленные колонии – от двух до восьми тысяч километров от места проживания. Во всех случаях ЕСПЧ признал за Россией нарушение ст. 8 Европейской конвенции защиты прав человека (право на частную и семейную жизнь) и ст. 6 (право на справедливое судебное разбирательство) [ www.kommersant.ru ].

Адвокатский обыск

В начале марта Госдума приняла в первом чтении президентский законопроект, согласно которому обыск у адвоката может быть произведен только на основании судебного решения, где должны быть указаны данные, служащие основанием для его проведения. Изъятие адвокатского досье целиком при обыске, фотографирование, киносъемка, видеозапись и иная фиксация материалов адвокатского досье недопустимы. Кроме того, предусматривается дополнить Уголовно-процессуальный кодекс РФ положением об обязанности органов предварительного расследования гарантировать защитнику участие в следственных действиях, производимых по его ходатайству, ходатайству подозреваемого (обвиняемого). Стороне защиты не может быть отказано в привлечении специалиста для разъяснения вопросов, входящих в его профессиональную компетенцию. В целях устранения формальных препятствий для вступления адвоката в уголовное дело законопроектом вносятся изменения, согласно которым «адвокат вступает в уголовное дело, а не допускается к участию в нем, и обладает всеми процессуальными правами с момента вступления в уголовное дело, а не с момента его допуска» [ ria.ru ].

Модернизация не за горами

Согласно федеральной целевой программе (ФЦП) «Развитие уголовно-исполнительной системы» на 2017–2025 годы, власти планируют построить в колониях 11 изоляторов и 45 общежитий, а также ввести в эксплуатацию 22 медучреждения для заключенных. Помимо этого запланирован ввод 118 объектов вспомогательного назначения в следственных изоляторах и более 500 объектов (комнаты для длительных свиданий, медицинские части, бани-санпропускники, инженерные сети, котельные, очистные сооружения, охранные сооружения и др.). Возведение новых зданий для уголовно-исполнительной системы должно способствовать «гуманизации условий содержания лиц, заключенных под стражу, и осужденных, повышению гарантий соблюдения их прав».

В настоящее время в системе ФСИН находится 970 учреждений, в том числе 720 исправительных колоний, восемь тюрем, 25 воспитательных колоний и 217 следственных изоляторов. В общей сложности в них содержатся 626,3 тыс. человек. Около 60% зданий в колониях было построено еще в середине XX века и сегодня значительно изношено; 19% зданий до сих пор деревянные. Инфраструктура многих учреждений не отвечает современным санитарным нормам. В 52 колониях, например, нет центральной канализации, 80% инженерных сетей в колониях требуют срочной замены. Также в ремонте нуждается около четверти тюремных ограждений. За последние годы ФСИН ликвидировала около 90 колоний с ветхими и аварийными корпусами, что привело к исчезновению 30 тыс. мест. При этом количество осужденных увеличилось, поэтому теперь исправительные учреждения заняты на 95% [ newsru.com ].

Утаенный криминал

Вопреки прогнозам криминологов минувший год оказался безопаснее предыдущего. По крайней мере, об этом говорят официальные цифры. В частности, общее количество зарегистрированных преступлений сократилось без малого на 10% (до 2,1 млн), в том числе тяжких и особо тяжких – почти на 12%. Причем снижение произошло во всех федеральных округах (ФО): в наибольшей степени в Северо-Западном (–12,8%), Уральском (–10,5%) и Приволжском (–10,2%), а в наименьшей – Северо-Кавказском ФО (–2,7%). Что касается региональной картины преступности, то ее рост отмечен лишь в 8 субъектах РФ, а снижение – в 77. Как и прежде, значительная часть преступлений совершается в региональных центрах, и лишь пятая часть – в сельской местности [ Здесь и далее сборник ГИАЦ МВД России «Состояние преступности в России за 2016 год». М., 2017. ].

Количество граждан, здоровью которых был причинен тяжкий вред, уменьшилось почти на 9% (до 44,9 тыс.), а погибших в результате преступных посягательств – на 12,7% (до 29,2 тыс.). Между тем заметный рост погибших отмечается в Чечне, Карелии, на Чукотке, а также в республиках Марий Эл и Адыгея. На фоне снижения числа потерпевших заметно вырос (на 28%) общий размер ущерба от преступлений (по оконченным и приостановленным уголовным делам) – до 562,6 млрд руб. Из этой суммы почти 398 млрд приходится на преступления экономической направленности.

Почти половину всех преступлений составляют различные хищения: кражи, грабежи, разбои. Несмотря на отрицательную динамику перечисленных злодеяний, каждая четвертая кража, каждый двадцать первый грабеж и каждый одиннадцатый разбой были сопряжены с незаконным проникновением в жилище или иное помещение.

На 15% сократилось число зарегистрированных наркопреступлений, в том числе фактов сбыта наркотиков, а на 13% – совершенных с использованием оружия. Между тем количество преступлений террористического и экстремистского характера, наоборот, увеличилось – на 44,8 и 9,1%, соответственно. В минувшем году на территории страны было совершено 25 терактов.

Без особых изменений остался социально-криминологический портрет преступности. Каждое второе расследованное преступление было совершено ранее судимыми, каждое третье – в состоянии алкогольного опьянения, а каждое двадцать второе – несовершеннолетними. Иностранцы, преимущественно из государств СНГ, совершили около 44 тыс. преступлений, что почти на 9% ниже показателя 2015 года. Количество преступлений в отношении их также сократилось и составило 15,7 тыс.

Несмотря на имеющиеся предпосылки к росту, количество преступлений в сфере экономической деятельности (глава 22 УК РФ) сократилось на 3,5% (до 28,9 тыс.). Из них совершенных в крупном или особо крупном размерах оказалось менее 6 тыс. Как это ни странно, снижение затронуло все наиболее криминализированные сферы экономики: внешнеэкономическую деятельность, финансово-кредитную систему, потребительский рынок, лесную и рыбную отрасли. Преступлений против интересов службы в коммерческих организациях, включая коммерческий подкуп, стало меньше более чем на треть (2,1 тыс.). Казалось бы, неплохо, учитывая постоянное недовольство бизнеса повышенным вниманием к нему со стороны правоохранителей. Однако количество мошенничеств (ч. 2–4 ст. 159 УК РФ), чаще всего инкриминируемых предпринимателям, увеличилось до 22,3 тыс. Более половины из них были совершены с причинением крупного ущерба.

Что касается коррупции, с которой, невзирая на чины и ранги, так рьяно боролись спецслужбы в прошлом году, то общая картина успеваемости отнюдь не безупречна. Так, число коррупционных преступлений, следствие по которым обязательно, сократилось более чем на 10% (до 27 тыс.). При этом подавляющее большинство из них приходится всего лишь на три округа: Приволжский, Центральный и Сибирский. На 15% сократилось количество должностных преступлений (глава 30 УК РФ) – до 17,4 тыс. Из них всего лишь 1,6 тыс. совершены в крупном или особо крупном размере. Общее количество фактов взяточничества (получения, дачи и посредничества) снизилось почти на 23% (до 10,8 тыс.). Злоупотреблений полномочиями было выявлено всего 2,3 тыс.!

При столь благостном на первый взгляд фоне невольно задумаешься: а в чем же здесь подвох? А он кроется в невысокой раскрываемости, а также в нерегистрируемости совершаемых преступлений. В минувшем году остались нераскрытыми (в основном по причине неустановления лица, подлежащего привлечению к уголовной ответственности) более 983 тыс. преступлений, из них 21,8% тяжких и особо тяжких (в 2015 году  – 22,5%). Речь идет о 932 убийствах и покушениях, 2,2 тыс. фактов причинения тяжкого вреда здоровью, 559,6 тыс. краж, 23,8 тыс. грабежей и 3 тыс. разбоев. Почти на 8% сократилась раскрываемость преступлений прошлых лет. Причем почти половину из них составили кражи, а одиннадцатую часть – мошенничества.

Несмотря на все усилия прокуратуры, не искоренена практика укрытия преступлений от учета. Начиная с 2012 года по стране ежегодно выявлялось свыше 150 тыс. таких фактов. В 2015 году этот показатель перешагнул 165-тысячный рубеж, а общее количество правонарушений при приеме и регистрации заявлений о преступлениях перевалило за 3,7 млн. Общероссийская ревизия выявила утрату 107 тыс. уголовных дел о нераскрытых преступлениях прошлых лет. Помимо этого ненайденными остаются еще 43 тыс. таких дел.

Побоище со стрельбой на Хованском кладбище, массовое отравление иркутян спиртосодержащим суррогатом, череда громких уголовных дел, возбужденных в отношении статусных чиновников, силовиков, крупных бизнесменов и лидеров региональных преступных сообществ убеждают нас в неправдоподобности официальных статданных.

Явно озабоченное статистическими манипуляциями правительство подготовило проект федеральной целевой программы «Создание и внедрение государственной автоматизированной системы правовой статистики» (ГАС ПА) на 2018–2022 годы». Создание такой системы позволит усовершенствовать технологии сбора, формирования, хранения и распространения статданных с помощью информационно-телекоммуникационных систем. Программа затронет работу МЧС, ФССП, Судебного департамента при Верховном суде РФ, ФСИН, ФСБ, СК, МВД, ФТС и Генпрокуратуры России. По словам начальника управления правовой статистики Генпрокуратуры РФ Олега Инсарова, к 2020 году все следователи и дознаватели перечисленных ведомств будут должны вести учет преступлений и заполнять документы в электронном виде в режиме он-лайн. Это сделает статучет более прозрачным, решит проблемы межведомственного взаимодействия и позволит бороться с «палочной системой» (плановые ведомственные показатели по регистрации и раскрытию преступлений) [ www.vedomosti.ru ]. Правда, учитывая текущее финансовое положение, темпы предыдущей электронизации судебной системы и существующие ведомственные разногласия, создание ГАС ПА может затянуться на годы, а объективная и полная картина происходящего в стране появится не скоро.

Коррупционное запределье

В феврале Следственный комитет РФ прекратил уголовное дело о превышении должностных полномочий в отношении экс-главы Новосибирской области Василия Юрченко, снятого с должности Президентом еще в 2014 году в связи с утратой доверия. Речь шла о незаконном распоряжении 1,7 тыс. гектаров федеральной земли стоимостью 29 млн руб. в Ордынском районе [ ria.ru ]. Тогда же Находкинский горсуд прекратил аналогичное дело в отношении бывшего замглавы города Александра Белова и экс-спикера городской думы Михаила Пилипенко, оштрафовав каждого на 40 тыс. рублей [ primamedia.ru ]. В свете ужесточения государственной антикоррупционной политики этим чиновникам несказанно повезло.

Между тем в минувшем году судами было рассмотрено с вынесением обвинительного приговора более 12,1 тыс. уголовных дел в отношении 13,1 тыс. коррупционеров. Большая часть из них приходится на Центральный, Приволжский и Сибирский федеральные округа (ФО). Примечательно, что 7,8 тыс. человек были осуждены, согласившись с предъявленным обвинением, а еще 291 – заключив досудебную сделку. Впрочем, лишь к 1,7 тыс. осужденных была применена конфискация имущества. Оправдания удостоились всего 147 подсудимых. Из всех округов чаще всего оправдывали в Уральском, Центральном и Дальневосточном ФО – 20, 21 и 24 человека соответственно. В отношении еще 884 подсудимых уголовные дела были прекращены [ Здесь и далее статданные Генеральной прокуратуры России. ].

Социально-криминологический портрет осужденных не претерпел серьезных изменений. По итогам года было осуждено немногим более 850 государственных и муниципальных чиновников. Рекордсменами по «посадкам» оказались Центральный, Приволжский и Южный ФО. Среди погоревших чиновников оказалось 307 глав муниципалитетов, 111 муниципальных и 10 региональных депутатов. Однако на скамье подсудимых пока не нашлось места ни губернаторам, ни федеральным министрам, ни членам Федерального собрания. Остается надеяться, что уже в этом году станет известна участь некогда весьма могущественных глав Коми Вячеслава Гайзера и Сахалинской области Александра Хорошавина, уголовные дела которых были переданы в суд.

Среди осужденных коррупционеров оказалось как всегда много правоохранителей – более 1,3 тыс. человек. В основном – представителей МВД России. Помимо них запятнали честь мундира 10 сотрудников ФСБ, 20 прокуроров, 47 таможенников, 181 судебный пристав, а также 107 руководителей органов следствия и дознания, в том числе 25 из Следственного комитета. Выслушали приговор и 10 служителей Фемиды. Кстати, в апреле должны приговорить экс-руководителя ГУЭБиПК МВД России Дениса Сугробова, которому по совокупности грозит более 20 лет за организацию преступного сообщества, превышение должностных полномочий и провокацию взяток.

То ли еще будет. Федеральный закон от 03.07.2016 № 324-ФЗ ввел ответственность за мелкое взяточничество/коммерческий подкуп (не более 10 тыс. руб.), а также за обещание или предложение посредничества в коммерческом подкупе. В результате за полгода его применения осудили сотни человек – от мигрантов и гаишников до врачей и преподавателей.

А в январе Госдума приняла в первом чтении президентский законопроект, обязывающий губернаторов проверять достоверность и полноту сведений о доходах и имуществе муниципальных глав. В случае выявления нарушений они должны обратиться с заявлением о досрочном прекращении полномочий таких служащих в орган местного самоуправления или суд. Кстати, месяцем ранее также в первом чтении был одобрен законопроект о создании реестра госслужащих, уволенных в связи с утратой доверия за коррупцию (за 2012–2015 годы по этой причине уволили около 1,2 тыс. чиновников). Тем не менее в Сети уже появился народный сайт (http://rosgad.ru/) аналогичной направленности.

Помимо этого продолжается обсуждение законопроекта Минтруда о защите лиц, сообщивших о фактах коррупции. Согласно ему информатор может быть уволен, переведен на иную должность или привлечен к дисциплинарной ответственности только по итогам заседания комиссии по соблюдению требований к служебному поведению и урегулированию конфликта интересов с обязательным уведомлением об этом прокурора. Законопроект также предусматривает обязанность обеспечить конфиденциальность сведений о нем и о сути его сообщения.

Как показал недавний опрос ВЦИОМ, большинство россиян одобряют аресты высокопоставленных чиновников. Наиболее адекватной мерой ответственности за дачу взятки треть из них считают штраф, превышающий ее размер, а для организаций – полную проверку ее деятельности. Менее адекватными, по их мнению, являются: запрет занимать руководящие посты (28%), тюремное заключение (20%), конфискация имущества (19%), административное взыскание (18%), общественные работы (15%) и смертная казнь (3%) [ kommersant.ru ]. Таким образом, многим россиянам не чужд гуманизм по отношению к коррупционерам.

Организованное затишье

В начале марта Верховный суд Татарстана огласил приговор 47-летнему Рузалю Асадуллину («Рузалик») – одному из лидеров набережно-челнинского преступного сообщества «29-й комплекс». Несмотря на просьбу гособвинения о пожизненном заключении, суд назначил ему около 25 лет колонии строго режима, признав виновным в нескольких убийствах, совершенных организованной группой, по найму, сопряженных с бандитизмом [ www.business-gazeta.ru ]. В общей сложности на совести ранее осужденных 32 участников этого преступного сообщества 21 убийство, 7 похищений и десятки других тяжких преступлений.

Между тем на январской коллегии республиканский прокурор Илдус Нафиков раскритиковал работу оперативных служб в данной сфере, заявив, что она не отвечает современным реалиям. «Отсутствие эффективных мер создает предпосылки к накоплению преступными формированиями финансовых средств, возможности влияния на предпринимателей, легализации преступных доходов. Особое опасение вызывает вовлечение несовершеннолетних в преступную среду», – посетовал Нафиков [ realnoevremya.ru ]. Кстати, пропаганда тюремной субкультуры среди молодежи всерьез обеспокоила и президентский Совет по правам человека, решивший с помощью силовиков разобраться с неформальным движением «Арестантский уклад един» (АУЕ), которое помимо Забайкалья бесчинствует еще в 17 регионах страны.

Недовольство татарского прокурора подкрепляется официальной статистикой. По данным ГИАЦ МВД России, в минувшем году было зарегистрировано 5289 преступлений, совершенных участниками организованных преступных формирований (ОПФ), в том числе 4689 тяжких и особо тяжких. По сравнению с 2015 годом указанные показатели сократились более чем на 22%. Как оказалось, основная часть таких преступлений приходится на Центральный, Приволжский, Северо-Кавказский и Сибирский федеральные округа (ФО). В оставшихся округах количество таких деяний не превышает 260 [ Здесь и далее Форма 1-ОП ГИАЦ МВД России за 2016 год. ].

На этом фоне несколько порадовало количество участников ОПФ, привлеченных к уголовной ответственности, – 9,4 тыс., из которых 1,4 тыс.  – организаторы. По оконченным уголовным делам у них изъяли 150 единиц огнестрельного оружия, 5,6 тыс. боеприпасов, 15 взрывных устройств, а также различных материальных ценностей более чем на 2 млрд руб.

Претерпела изменения и общая структура оргпреступности. На фоне «сокращения» типичных для отечественных ОПФ корыстно-насильственных деяний (убийств, похищений, краж, грабежей и разбоев) было выявлено более 2 тыс. мошенничеств, 848 деяний должностных лиц, 371 террористическое и 91 компьютерное преступление. Тридцать семь преступлений были совершены ОПФ с международными связями, 18 – с межрегиональными и 9 – с коррупционными. Гораздо реже криминалитет применял огнестрельное оружие и взрывчатку (61 факт), занимался вымогательством (60) и бандитизмом (59). Фактов организации преступного сообщества оказалось всего 58. Большая часть из них приходится на Центральный, Приволжский и Северо-Западный ФО. Незаконный оборот наркотиков сократился наполовину (до 884 фактов), а оружия – почти на 7% (до 121). Странным образом улетучились работорговцы, порнографы, сутенеры и организаторы каналов незаконной миграции. Количество преступлений прошлых лет, уголовные дела о которых были расследованы в минувшем году, сократилось на 23,7% (до 2,2 тыс.).

Высвобождение экономики от засилья криминала, как прежде, продвигается ни шатко ни валко. Видимо по этой причине правоохранители не указывают число зарегистрированных экономических преступлений, предпочитая отчитываться только расследованными. Однако и тут есть над чем задуматься. За прошлый год таковых набралось всего 4,2 тыс., что почти на 3% ниже показателя 2015 года. Причем речь идет об успеваемости Центрального ФО (2,2 тыс.), преимущественно Москвы, и о мошенничествах (ч. 4 ст. 159 УК РФ). Между тем неудовлетворительной остается раскрываемость таких преступлений, как незаконное предпринимательство и банковская деятельность, производство немаркированной продукции, организация нелегальных казино, изготовление и сбыт поддельных кредиток, контрабанда и отмывание денег. По-прежнему не соответствует реалиям и декриминализация рыбной, лесной, алкогольной, топливно-энергетической и других отраслей экономики. Вопреки многочисленным публикациям в СМИ лишь 8 рейдерских захватов предприятий попали в поле зрения правоохранителей.

Малоэффективной остается борьба и с организованными формами коррупции: за весь год правоохранителям удалось раскрыть всего 661 коррупционное преступление (+7,8% к 2015 году), включая 220 фактов мздоимства. Судя по масштабам этого явления (чего стоит одна лишь сфера госзакупок), прирост этого показателя можно расценивать не более чем как статпогрешность.

Прошлогоднее дело, возбужденное против грузинского вора в законе Захария Калашова («Шакро Молодого»), явственно дает понять, что главной причиной незаметности оргпреступности является коррупция. Как оказалось, его проделки покрывали за взятки высокопоставленные сотрудники столичного главка Следственного комитета  РФ и Пресненского отдела полиции [ ria.ru ]. Коррупционная подоплека всплывает и в других регионах.

Согласно февральскому соцопросу ВЦИОМ, 39% потерпевших не обращались в полицию, посчитав ее не способной помочь, из-за незначительности причиненного ущерба (17%) или желая самостоятельно разобраться с обидчиком (13%). Другие побоялись огласки или мести со стороны преступников (по 4%), а также не хотели тратить время на хождение по инстанциям (7%). Среди тех, кто все-таки обратился в органы, 17% признались, что полицейские пытались отговорить их от подачи заявления. В целом за последние пять лет в правоохранительные органы по факту совершения в отношении их преступлений обращались всего 17% респондентов (в крупных городах – 25%). При этом 70% обращавшихся сообщили, что причиненный материальный ущерб так и не был возмещен.

Надеемся, что продолжающееся реформирование правоохранительной системы и антикоррупционные зачистки отдельных ведомств приведут к позитивным сдвигам, в том числе и в сфере борьбы с оргпреступностью. Тем более что Стратегия национальной безопасности РФ (2015 г.) обязывает силовиков заниматься решением и этой проблемы.