Лев Левинсон

Просвет в конце тоннеля

В сентябре опубликован второй доклад Глобальной комиссии по вопросам наркополитики.

На основе социологических, криминологических, экономических и других исследований в докладе доказывается, что полувековая мировая война с наркотиками превратилась в войну ради войны, не привела к снижению наркомании, наркотизма и преступности, а напротив, способствовала формированию мощных преступных сообществ, росту коррупции, что привело к бесчисленным человеческим жертвам и продолжает их множить. Люди становятся жертвами как самих наркотиков, так и борьбы с ними. Больше всего в сохранении режима запретов заинтересован наркобизнес, сверхдоходы которого – производное этих запретов. Вот только две цитаты из доклада:

«По данным 2005 года (берутся данные наиболее достоверного исследования. – Л.Л.), производство оценивалось в $13 миллиардов, оптовая индустрия – в $94 миллиарда, розничная – в $332 миллиарда».

«Прибыль от стремительно растущих цен на нелегальные препараты мотивирует криминальные группы заниматься наркобизнесом, а наркозависимые люди вынуждены совершать правонарушения, чтобы платить за наркотики».

Гигантская разница между доходами производителей (крестьян, лабораторий) и доходами от продажи наркотиков – это цена риска. Такие доходы позволяют скупать полицию вплоть до инфильтрации и поглощения ее силами наркобизнеса. Запреты, жесткие уголовные санкции не приводят к декларируемым результатам – наркотиков и наркоманов меньше не становится. Спрос формируется как сам по себе – социальной отторженностью людей, в основном молодых, не находящих места в жизни, так и агрессивным маркетингом, организуемым наркобизнесом. Одновременно и спрос порождает предложение, и предложение стимулирует спрос.

Выводы доклада подтверждают сказанное Львом Тимофеевым в работе «Наркобизнес: начальная теория экономической отрасли»: «Запрет не останавливает рыночные операции, но лишь меняет условия, в которых они происходят, и сам становится решающим операциональным фактором. <…> Запретить рынок значит отдать запрещенный, но активно развивающийся рынок под полный контроль криминальных корпораций».

О необходимости пересмотра прогибиционистской политики в отношении психоактивных веществ, ревизии международных конвенций 1961, 1971 и 1988 годов, на которых эта политика держится, говорится давно. С начала 80-х такую кампанию вела созданная в Италии Транснациональная радикальная партия – маргинальная с точки зрения политического истеблишмента организация. За изменение вектора наркополитики выступали такие выдающиеся интеллектуалы? как, например, Габриэль Гарсия Маркес. Звучали голоса и в России. Но сегодня позволить себе здесь такое вольномыслие может разве что Владимир Познер.

Общественная комиссия, имеющая при ООН консультативный статус – Глобальная комиссия по вопросам наркополитики? – впервые вывела критику существующих подходов и рекомендации по их решительному пересмотру на столь высокий уровень.

Комиссия образована в 2011 году в составе 22 политических и общественных деятелей. Их оппоненты (во всяком случае в РФ) пытаются представить комиссию ничего не значащим собранием выживших из ума «отставников-фантазеров», как обозвал их директор ФСКН Иванов. Поэтому «фантазеров» надо назвать поименно.

Это бывший генсек ООН Кофи Аннан, бывший Верховный комиссар ООН по правам человека Луиза Арбур, бывшие президенты Сесор Гавириа (Колумбия, либерал), Рут Дрейфус (Швейцария, социал-демократка), Фернандо Кардозо (Бразилия, социал-демократ, председатель Комиссии), Александр Квасьневский (Польша, социал-демократ), Рикардо Лагос (Чили, социалист), Жорже Сампойю (Португалия, социалист), Эрнесто Седальо (Мексика, социалист), бывший премьер-министр Греции Георгиос Папандреу (социалист), бывший госсекретарь США Джон Шульц (республиканец), бывший председатель Федеральной резервной системы США Пол Волкер, бывший мэр Праги Павел Бём, бывший министр иностранных дел Норвегии Торвальд Столтенберг, бывшая статс-секретарь Минздрава Германии Мария Касперс-Марк, бывший генсек НАТО Хавьер Солана, бывший генсек Международной торговой палаты Мария Каттаи, специальный докладчик ООН по ВИЧ Мишель Казачкин, пакистанская правозащитница Асма Джаханбир, банкир Джон Уайтед(США), предприниматель Ричард Бренсон (Великобритания) и два писателя – нобелевский лауреат Марио Варгас Льоса (Перу) и Карлос Фуэнтес (Мексика), скончавшийся в 2012 году.

Экс-президенты и другие бывшие высокопоставленные чиновники свободнее действующих в своих суждениях и, как никто другой, осведомлены об истинных «успехах» традиционной борьбы с наркотиками, о том, чего стоит эта борьба не только по строке бюджета.

В докладе Глобальной комиссии предложены системные изменения наркополитики, и все они заслуживают поддержки. Комиссия рекомендует:

– полностью декриминализовать потребление наркотиков и их хранение для личного употребления;

– сосредоточить усилия органов правопорядка на противодействии организованным криминальным структурам наркобизнеса;

– не применять лишение свободы к мелким уличным продавцам, фермерам, курьерам, ограничиваясь альтернативными мерами наказания;

– отказаться от принудительного лечения наркомании как неэффективного, освободить наркологию от полицейских функций в целях формирования доверия пациентов к медицинским службам и мотивировки к лечению;

– обеспечить приоритетное финансирование социальных и медицинских антинаркотических программ;

– «разрешать и поощрять эксперименты по легальному регулированию оборота веществ, являющихся сейчас незаконными, – каннабиса, а также листьев коки и некоторых психоактивных средств»;

– сделать максимально доступными для больных обезболивающие препараты, в том числе опиоидные;

– обсудить все это в 2016 году на сессии Генеральной Ассамблеи ООН, дабы поменять репрессивную полицейскую политику на более гуманное и эффективное регулирование.

Авторы доклада не призывают взять и легализовать наркотики, как это представляется предвзятыми комментаторами. Речь идет об исследовании, путем практических экспериментов, в странах, которые сочтут это возможным, целесообразности изменения правового статуса легких наркотиков (легких не потому, что от них хорошо и никакого вреда – вред несомненен, но легких только по сравнению с тяжелыми). Голландия, например, проводит такой эксперимент с 1976 года, а Индия просто игнорирует требования конвенций о запрете каннабиса.

Доклад же вообще не о том – не о легализации. Предложенная комиссией стратегия – стратегия выхода из тупика агрессивной войны с наркотиками, только активизирующей и наркопреступность, и наркотизацию. Чем более бесчеловечной война с наркотиками становится к людям, их принимающим, тем глубже загоняется в подполье эта социальная болезнь. Глобальная комиссия призывает отказаться от политики насилия и страха. И исходит она из того, что пакты и конвенции, гарантирующие права личности, имеют правовое первенство перед всеми другими международными договорами, в том числе перед Единой конвенцией о наркотических средствах.

Смягчение, очеловечивание наркополитики отнюдь не означает, что государства, международное сообщество расписываются в своем поражении, прячут голову в песок и умывают руки, отдавая молодежь на пожирание наркомафии. Речь идет о выработке реалистичной концепции. Популистская и утопичная политика, основанная на заклинании «мир без наркотиков», себя изжила. Но институты, созданные для борьбы за мир без наркотиков, разросшиеся и самодостаточные, существующее положение вполне устраивает. Рубить драконьи головы можно до бесконечности. Работы хватит на века. Звания, зарплаты, власть обеспечены (а с иной головой можно и договориться). Для демонстрации же достижений и оправдания своего существования в одну кучу с настоящими проблемами наркозависимости мешаются явления побочные, второстепенные, к наиболее опасным веществам приравниваются менее опасные, и борьба ведется там, где светлее.

Яркую иллюстрацию сказанного представляет антинаркотическая деятельность правоохранительных органов РФ. Борьба идет широким фронтом. Наряду с героином наркоконтроль занимается таблетками для похудения, анаболическими стероидами, ртутью и прочими ядами, кондитерским маком, технической коноплей и даже ее изображениями на пряжках, майках и зажигалках. Излюбленным местом дежурства полицейских являются кусты в местах произрастания дикорастущей конопли. Три года – за пакет конопли. Раскрываемость особо тяжких преступлений обеспечивается провокациями: хватают наркомана и ловят на него других. Этакий горизонтальный метод борьбы с торговлей. Ловля мальков.

Отечественная наркология шагает под тем же флагом «мир без наркотиков», что в переводе на медицинский означает: «Каждого наркомана должно лечить до полного выздоровления». При этом официально признается, что из прошедших лечение в государственных наркологических клиниках годовая ремиссия достигается только у 5–7% «пролеченных» (и то, похоже, дикое преувеличение), а остальные возвращаются на круги своя. Юрий Шевченко, будучи министром здравоохранения при раннем Путине, с думской трибуны высказался по этому поводу так: «Наркомания – болезнь неизлечимая! И если мы щадим больных, конечно же, даем надежду на излечение, то общество должно знать: наркомания – болезнь неизлечимая! Как только состоялась ломка, появилась явная зависимость, вылечить этого больного невозможно». (В скобках: теперь Юрий Шевченко – священник РПЦ и дает надежду на излечение верующим.)

Вылечить якобы невозможно (нет денег, нет коек, некогда, некому), но при этом заместительная терапия, поддерживающая и социализирующая наиболее проблемных наркозависимых, выводящая их из криминального подполья, служащая как раз этапом при плавном переходе к окончательному освобождению от зависимости, – запрещена и заклеймена в РФ, с тяжелой руки покойного академика Бабаяна как «наркотический паек» заместительная терапия проводится героиновым наркоманам во всем мире (метадоновые, бупренорфиновые и другие программы) – в том числе в Беларуси, Иране, Китае. Но не в России.

В таких условиях принудительное лечение наркомании, постепенно вводимое в РФ «вместо наказания», хуже любого наказания, хуже лишения свободы. В отличие от наказания уголовного, принудительное лечение не ограничено никакими сроками и фактически не регламентировано законом. При этом лечение наркомании разрешено в РФ только в государственных медицинских учреждениях (где вылечить, как признал министр, никого не могут). Негосударственная наркология вправе осуществлять постлечебную реабилитацию. Но это, как правило, платно.

Сартр писал: «Институциональный психиатр, обращающийся с принудительно госпитализированными пациентами, занят делом, добродетельность которого настолько самоочевидна, что оправдывает самые подлые средства. Он обманывает, принуждает, лишает своих жертв свободы, загоняет их препаратами в ступор и разрушает ткани их мозга электрошоком. Уменьшает ли это доброту его работы? Ни в коей мере. Он сражается со злом».

Глобальная комиссия ставит знак равенства между уголовным наказанием и принудительным лечением наркоманов, рекомендуя отказаться и от того, и от другого.

Реакция ФСКН на доклад Глобальной комиссии была предсказуемо примитивной. Директор Иванов ограничился тем, что посоветовал «сторонникам легализации» летать самолетами, пилотируемыми наркоманами, и ложиться на стол к хирургам-наркоманам. С чего это он? Нигде в докладе нет и не могло быть и намека на отказ от предрейсовых осмотров и профессиональных ограничений для употребляющих наркотики, равно как и алкоголь. Как тут дискутировать?