Юрий Савенко
История Ларисы Арап, или Как поместить любого в психиатрическую лечебницу?
Текст, размещенный на сайте НПА, был обрезан по отмеченной линии, что полностью меняет его смысл.
5 июля 2007 года активистка Объединенного гражданского фронта (ОГФ) Лариса Арап была принудительно доставлена в стационар психоневрологического диспансера г. Мурманска в сопровождении милиции «в возбужденном состоянии» из кабинета участкового психиатра, к которому она обратилась за справкой для вождения автомобиля. По утверждению представителей Фронта, Лариса Арап психически здорова и в помощи психиатров не нуждалась. Тем не менее она была госпитализирована в недобровольном порядке в соответствии с п. «а» ст. 29 Закона о психиатрической помощи как представляющая непосредственную опасность для себя и окружающих. 18 июля Ленинский районный суд г. Мурманска санкционировал это решение. 26 июля, неожиданно для родственников и ее самой, Лариса Арап была переведена в Мурманскую областную психиатрическую больницу, которая расположена в 250 км от Мурманска в г. Апатиты. 6 августа на фоне мощной кампании протеста администрация больницы обратилась в суд с просьбой продлить принудительное лечение Ларисы Арап по п. «в» ст. 29, согласно которой оставление без психиатрической помощи может нанести «существенный вред здоровью вследствие ухудшения психического состояния».
За время пребывания в стационаре Лариса Арап неоднократно выражала протест против своего недобровольного лечения, объявляла голодовки. В последнее время она не отказывалась от лечения, обращалась к руководству больницы с просьбой перевести ее в дневной стационар, обещала принимать назначенное лечение. С аналогичными просьбами обращался муж Ларисы, гарантируя оказание содействия в лечении Ларисы дома. Однако 10 августа городской суд г. Апатиты вопреки аргументации нашей комиссии дал санкцию на принудительное лечение Ларисы Арап в психиатрическом стационаре, что позволяет врачам больницы не выписывать ее в течение 6 месяцев.
Шум в международной прессе по этому поводу стал действенным фактором дальнейшего развития событий, вызывая контрреакцию властей. Является ли этот случай использованием психиатрии в политических целях? Этот вопрос взбудоражил столь многих, что сама эта реакция уже делается положительным фактором.
По предложению Независимой психиатрической ассоциации России Уполномоченный по правам человека Владимир Лукин создал специальную комиссию для независимого освидетельствования Ларисы Арап и оценки обоснованности ее недобровольного стационирования.
9–11 августа 2007 года комиссия из членов НПА России (психиатров Ю.С. Савенко и В.Н. Прокудина и медицинского психолога Л.Н. Виноградовой) вопреки целому ряду препятствий посетила Мурманскую областную психиатрическую больницу, сумела изучить материалы дела и медицинскую документацию, провести клинико-психопатологическое исследование Ларисы Арап (до неожиданно назначенного суда) и принять участие в судебном заседании.
Комиссия установила, что у Ларисы Арап действительно имеются психические расстройства, требующие лечения, и подтвердила диагноз, который был поставлен в 2004 году.
----------------------------------------------
Психиатры Мурманской областной ПБ согласились, что внесенное ими изменение «приступообразной» формы течения на «непрерывную» является преждевременным и не может быть обосновано. Однако действия психиатрической службы Мурманской области существенно нарушили права Ларисы Арап. Прежде всего, принудительное стационирование в психиатрический стационар 5 июля 2007 года было необоснованным, поскольку она не представляла «непосредственной опасности» ни для себя, ни для окружающих. Никаких примеров и признаков такой опасности приведено не было.
Грубая форма стационирования, с привлечением сотрудников милиции и применением насилия в приемном покое, нанесла моральный и психический ущерб Л. Арап, вызвала реакции протеста – от «попыток рвать занавески» до трех голодовок, которые упорно выдавались главным врачом за «непосредственную опасность для себя и окружающих». Доводы о необходимости лечения, которые не доносятся до больного в психотерапевтичной форме, и грубая принудительность не только препятствуют полноценному лечению, но и обостряют подозрительность, отчужденность, недоверие.
Судебное решение Ленинского районного суда г. Мурманска о госпитализации Л.И. Арап в психиатрический стационар без ее согласия было вынесено 18 июля 2007 года, то есть спустя 13 дней после ее помещения в стационар, а не 7, как требует Закон о психиатрической помощи. При этом с первого дня Л.И. Арап получала лечение психотропными препаратами, использование которых сильно напугало и саму Ларису, и ее родственников. Перевод Л.И. Арап 26 июля 2007 года в Мурманскую областную психиатрическую больницу, расположенную в г. Апатиты за 250 км от ее места жительства, был проведен без согласования с родственниками и без предварительного уведомления Ларисы Арап и противоречил требованиям Закона о лечении в наименее ограничительных условиях, по возможности по месту жительства. Лариса оказалась оторванной от своих близких, что также ухудшило ее психическое состояние и течение заболевания.
Суд, длившийся почти 7 часов и предлагавший обеим сторонам найти компромиссное решение, уступил требованию прокурора и администрации больницы. Между тем продолжение принудительного лечения Ларисы Арап в настоящее время грубо противоречит мнению комиссии и согласию Ларисы на амбулаторное лечение по месту жительства, подкрепленному готовностью семьи оказывать ей всяческое содействие. Это удалось сделать не пустым обещанием благодаря атмосфере полного доверия к рекомендациям нашей комиссии. Достигнутый терапевтический эффект подвергся испытанию психотравмой в связи с отказом от перевода на амбулаторное лечение, что было продиктовано явно не медицинскими соображениями. Рвение дошло до обесценивания главным врачом на судебном заседании (в присутствии больной!) той терапии, которая обеспечивает возможность надежной амбулаторной терапии. Между тем дочь Л. Арап за интервью в защиту матери была уволена с работы.
Решение суда будет оспорено в кассационной инстанции. Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации Владимир Лукин обещал взять дело Ларисы Арап под свой личный контроль и оказывать ей поддержку на всех этапах дальнейших судебных разбирательств.
Добившись решения суда, удовлетворившего амбиции местной администрации, врачи больницы заверили нас, что очень быстро переведут Арап на амбулаторное лечение. Однако международный ажиотаж вокруг этого дела задел амбиции и центральной власти, прежде всего психиатрической, в лице Государственного центра социальной и судебной психиатрии им. Сербского. 16 августа в прямом эфире радиостанции «Говорит Москва» история с Л.Арап в течение часа обсуждалась членом экспертной комиссии Л.Н. Виноградовой и заместителем директора Центра им. Сербского З.И. Кекелидзе. Ведущий Роман Доброхотов, выбирая Л.Н. Виноградову, колебался, кого пригласить для дискуссии с ней: представителей антипсихиатрии или государственной психиатрии. Дело в том, что позиция НПА России является взвешенной – мы против полицейской психиатрии, но и против антипсихиатрии, которая отождествляет полицейскую психиатрию со всей психиатрией и вообще не признает психиатрию наукой.
В результате все увидели агрессивную воинственно-начальственную манеру представителя руководителя Центра им. Сербского, который начал с возмущения: «Как! Здесь нет психиатров? Разве я могу обсуждать с вами диагноз, лечение, осложнения? Вы работали когда-нибудь в психиатрии?» – «Да, работала много лет в Институте психиатрии, но мы не только не вправе обсуждать по радио диагноз и лечение, что вы, конечно, знаете. Главное, что не в этом дело. Мы не оспариваем ни диагноз, ни лечение. Все дело в грубых правовых нарушениях». Было хорошо видно, что представитель Центра Сербского не знал и не интересовался никакими подробностями этого дела, широко освещенного в прессе, но мнение о нем, притом непреклонное, уже имел. Он даже не выслушал результаты работы комиссии. Наоборот, грубо перебивал оппонента, говорил в сторону, переходил на личности, подменяя доводы нахрапистым стилем и пиаром своего недоброй славы учреждения, которое «по зову сердца» помогает всем пострадавшим, регулярно проводит день открытых дверей и т.д. и т.п. И намеренно заполнял время проблемами, не имеющими к Л. Арап никакого отношения. Это отражало и характерное отсутствие всякого интереса и участия к судьбе конкретной больной, в истории которой, по его мнению, полностью права больница, так как амбулаторная терапия может вызвать «злокачественный нейролептический синдром», а отделений по его лечению почти нигде нет. То есть оседлал свою привычную тему, не имеющую отношения к заявленной проблеме.
Такая позиция Центра им. Сербского – этого «министерства психиатрии», откровенно проводящего политику полицейской психиатрии, ясно сформулированную в предназначенной для широкого читателя книге директора этого центра Т.Б. Дмитриевой «Альянс права и милосердия», – крайне неблагоприятна для разумного исхода истории Ларисы Арап и идет вразрез с призывом Уполномоченного по правам человека решить этот вопрос в течение ближайшего времени, не дожидаясь апелляции, что было бы на благо и больной, и больнице, и даже престижу страны.
Символично, что этот призыв и само разбирательство дела Ларисы Арап прозвучали 14 августа на очень представительной, с участием десятков отечественных и зарубежных органов СМИ, пресс-конференции в газете «Комсомольская правда», посвященной мрачному юбилею трагедии 1937 года.
Руководство Центра им. Сербского до сих пор апеллирует к Комментарию к Закону о психиатрической помощи, составленному в 2002 году и не отвечающему духу самого Закона, принятого в 1992 году. В соответствии с этим Комментарием, отражающим традиции полицейской психиатрии (которой решительно противостояли все классики отечественной психиатрии и которая задачу психиатрии видит в защите общества и государства от психически больных, а не в защите этой самой уязвимой во всех отношениях категории граждан от общества и государства), все пункты ст. 29 – «а», «б» и «в» – равнозначны, а слово «непосредственная» излишне. Знак равенства между непосредственным риском убийства, самоубийства или тяжелых физических повреждений и растратами, загулами, подрывом своей репутации, порчей имущества и т. д. отражает установку авторов Комментария на грубую расширительность недобровольных мер.
После трех попыток Государственного центра социальной и судебной психиатрии им. Сербского на протяжении пяти лет (1998–2003 гг.) вынести на думские чтения поправки и дополнения такого рода к Закону, которые НПА России и широкой общественности удалось успешно оспорить, эти поправки были окончательно сняты с обсуждения.
Поэтому важно подчеркнуть, что комментарии к Закону о психиатрической помощи писались авторами отклоненных поправок, а сами комментарии не имеют статуса нормативных правовых актов. Поэтому ссылки на этот Комментарий 2002 года отражают установки, отвергнутые в 2003 году, когда было отклонено их правовое закрепление.
Дело Ларисы Арап, уже далеко не первое и не самое грубое, оказалось прецедентным – куда пойдет отечественная психиатрия или, вернее, куда ее поведет власть? Несомненно, что мы стоим на пороге возможного широкомасштабного использования психиатрии в политических целях, для чего уже не требуется распоряжений властей. Все технологии давно отработаны и наготове. Это будет происходить автоматически.
От власти требуется сейчас окрик в адрес ее слишком рьяных исполнителей, не считающихся с имиджем страны.
