 |
Главная страница | Номера | Именной указатель |
Андрей Пионтковский
Самая эффективная форма цензуры - самоцензура
Материал подготовлен на основании интервью, которое А. Пионтковский дал редакции в мае 2004 г.
После показательной расправы над НТВ людям, работающим в средствах массовой информации, абсолютно ясно, что поощряется в нашей стране, а что, наоборот, подвергается санкциям и наказывается. Все - люди грамотные и, за редчайшими исключениями, прекрасно понимают, что приведет к успеху, в том числе финансовому, а что приведет к противоположным результатам. В этом смысле операция с НТВ носила показательный характер и поэтому оказалась наиболее важной для определения не только состояния средств массовой информации, но и состояния всего нашего общества.
Сегодня, при формальном отсутствии запретов на свободное слово, процветает самая эффективная форма цензуры - самоцензура. Повсеместно демонстрируется максимальная гибкость и послушность. И меня удивляет, с какой готовностью эту игру приняло молодое поколение журналистов. Если старшие помнят советские времена, когда их "дрессировали" именно так, когда был надет намордник, то молодежь, выросшая совершенно в новой атмосфере, восприняла условия этой игры совершенно естественно. У меня есть только одно объяснение: для молодых телевизионщиков, особенно для мальчиков в железных очечках на первых двух каналах, значительную роль сыграла финансовая сторона дела. Их желание очень хорошо зарабатывать замечательно используется. Известно, что люди, перешедшие с НТВ (начиная с Добродеева и его компании) на государственные каналы, получили очень большие повышения в окладах.
Телевизионщики вообще привыкли к очень большим деньгам, а власть дала им понять, что очень большие деньги можно обеспечить только абсолютно лояльным поведением и даже угадыванием желаний власти. И если в советские времена основным механизмом самоцензуры, индуцированной цензурой, был страх, то сейчас это - не страх, а деньги. Мне действительно кажется, что сегодняшнее молодое поколение страха не знает. Оно просто совершенно цинично и защищено большими деньгами.
Интеллигент всегда шкурничает, он всякий раз убеждает себя или старается убедить, что поступает так, а не иначе из "идеологических" соображений, скажем, печется о величии России. Сколько людей в коммунистические времена убеждали себя, что они вступают в партию, чтобы улучшать ее изнутри. То же самое происходит и сейчас. Средства массовой информации несут свою ответственность за приход неодержавнического путинизма. Все валить на одного Путина нельзя. Управляемая демократия началась при Ельцине, - достаточно вспомнить поведение СМИ во время выборов 1996 года, когда средства массовой информации разделили: вот эти - Гусинского, эти - Березовского, а это - Потанина. И они вели между собой информационно-банковские войны... Поэтому нельзя говорить о прекрасной независимой демократической прессе, которую задавил Путин вместе со своими чекистами. Это был гораздо более сложный процесс.
Однако в сегодняшней ситуации "неявной" цензуры я бы не стал принижать персональную ответственность первого лица. Свои вкусы, свои пожелания он часто артикулирует в достаточно энергичной форме. Вспомним хотя бы его предложение отрезать некие жизненно важные органы одному французскому журналисту.
Нам, живущим в пределах Москвы, представляется, что сегодня никто никого не репрессирует. Но ведь десятки журналистов погибли в различных регионах России, и их гибель была связана с выполнением профессиональных обязанностей, с критикой местных властей, с попыткой расследования финансовых махинаций. У нас на глазах продолжается расследование убийства Холодова. Оно идет уже десять лет, и при том, что абсолютно ясно, кто убийцы, они уходят от ответственности. Более того, во всем этом активно участвует и часть известных журналистов, как, например, хорошо известный господин Леонтьев.
Да, нас не убивают и даже не сажают. Но если завтра начнут, то обществом это будет воспринято совершенно спокойно. То есть все относительное благополучие, в конце концов, зависит от настроения одного лица. Это очень неустойчивая ситуация и очень спорное благополучие.
Иногда говорят: двадцать лет тому назад маломощные самиздатовские коммуникации вполне соперничали с огромными государственными возможностями. Однако мне кажется, мы все-таки преувеличиваем эффективность диссидентского движения и самиздатовской формы информации. Она циркулировала в очень ограниченной среде. И Советский Союз и коммунистическая система рухнули не из-за сопротивления этой среды, а по другим причинам. Сейчас в той же самой среде слушают "Эхо Москвы" и читают "Новую газету", но это - современный технологизированный вариант советского самиздата и никаким образом не сказывается на очевидных экономических и политических тенденциях развития общества, что и было продемонстрировано на последних выборах.
Конечно, в обществе остаются люди, у которых есть иные ценности, их волнует не только финансовое благополучие. Но зато все меньше становится тех средств массовой информации, где эти люди могут выражать свои взгляды. Осталось закрыть полторы газеты и одну радиостанцию.
Создать финансовый кризис, например, в "Новой газете" не представляет никаких трудностей. Совсем недавно это произошло с "Новым временем". Но "Новое время" было почти не заметно, а "Новую газету" как-то неудобно закрывать - перед Западом. Конечно, если совсем достанет - закроют, вернее, произойдет спор хозяйствующих субъектов, и "Новая газета" потеряет, скажем, свое помещение. На самом деле все средства массовой информации находятся под этим дамокловым мечом, а радиостанция и те полторы газеты, о которых я говорил, пока в какой-то степени являются витриной управляемой, но все-таки демократии. Тем самым сохраняется некая возможность выпустить пар, некая возможность "понять" "оппозиционные настроения". Но опять же - все это в полной власти одного и того же лица.
При всем восхищении экспоненциальным ростом числа пользователей Интернета, для специалистов уже очевидно, что уже произошло насыщение. Кроме того, в Интернете масса не только державных, но и полуфашистских, и откровенно фашистских сайтов. Да, там свобода. Но в том числе и свобода уничтож ать свободу.
Haционалисты скорее в любимцах у власти, им даже разрешается довольноагрессивно иногдапокусывать ее - своим покусыванием они подвигают власть в том направлении, куда власть сама бы желала двинуться, но по ряду соображений пока не отваживается.
Сегодня из открытого обсуждения в СМИ практически исключены некоторые темы, и прежде всего Чечня. Затем - любая критика лично президента. Всерьез не освещаются и не обсуждаются безобразия в армии, коррупция высших чиновников, включая министров. Этого уже достаточно, чтобы страна получала абсолютно искаженную картину реальной жизни.
Ведь представления большинства жителей страны о стране и мире формируются двумя государственными каналами. Если эти каналы говорят, что Запад и Америка - это очень плохо, значит, Запад и Америка - это очень плохо. И если Путин - наше все, значит, Путин - наше все.
Конечно, НТВ пытается выглядеть хотя бы профессионально интереснее, чем первый и второй каналы, стилистически как-то иначе выглядеть. Но и здесь явно действуют те же самые запреты на вышеназванные темы. Не случайно же была ликвидирована программа Шендеровича, более того, целый канал был ликвидирован дважды и трижды для того, чтобы этой программы не было. Теперь только иногда Парфенов фигу в кармане покажет.
Рано или поздно сегодняшняя власть снова из любимой станет смешной.Она станет смешной потому, что она экономически несостоятельна. В условиях несвободы невозможно ни построение постиндустриальной экономики, ни борьба с тотальной коррупцией. Нам надо благодарить президента Буша - пока он ведет войну, пока держатся высокие цены на нефть - у нас все будет по-прежнему. Но - максимум три-четыре года, то есть один еще срок Владимира Владимировича. Поскольку даже при самом благоприятном нефтяном сценарии экономика стопятидесятимиллионного государства не может держаться на нефтяной трубе. На трубе может держаться иллюзия стабильности, в том числе и экономической, которая у нас поддерживается последние четыре года.
Я думаю, что эта система рухнет также, как брежневская - не в результате активного сопротивления. Ведь брежневская система рухнула, когда активное сопротивление было подавлено, последние диссиденты зачищены, а самиздат уже фактически перестал существовать. И эта система рухнет в силу своей неэффективности, экономической и политической неадекватности реалиям XXI столетия, постиндустриального общества.
Это уже произошло во времена Горбачева - и с фантастической быстротой стала нарастать открытость СМИ, сразу же проявился критический настрой к власти. Если бы подобное вдруг произошло теперь, многие сегодняшние апологеты власти, я уверен, кардинально изменили бы свои взгляды.
Многие из тех, кто восхваляет Путина и проводит так называемый державнический курс, в прошлом были либералами, и теперь они - либералы-расстриги. Они, может быть, громче всех кричали о необратимости демократических преобразований в начале 90-х. В истории России - и царской, и советской - либеральные оттепели происходили неоднократно. И рано или поздно опять наступит оттепель - по тем или другим, внешним или внутренним причинам. И опять проявится невероятная гибкость нашего журналистского сообщества. Я убежден, что цикл авторитарного замораживания для нас был неизбежен, потому что после падения коммунистов мы не произвели серьезного анализа нашей коммунистической истории. Но когда наша неодержавная модель все-таки рухнет, это будет уже последнее, окончательное расставание с ней. И мы придем к нормальному европейскому обществу. Еще через один такой цикл мы неизбежно должны пройти - пока подавляющее большинство элиты не расстанется со всем тем, что замешано на конформизме, что связано с имперским мессианством, удовольствием грезить о нашем величии и особости. Чтобы расстаться с этим мифом, нам нужно пройти через сегодняшние испытания - немного походить по пустыне.