 |
Главная страница | Номера | Именной указатель |
Эдуард Воробьев
Перемены должны стать необратимыми
Эдуард Воробьев -- заместитель председателя Комитета Госдумы РФ по обороне, член фракции "Союз правых сил", генерал-полковник запаса.
Материал подготовлен на основании интервью, которое Э.Воробьев дал редакции в августе 2003 г.
Распад Советского Союза происходил по территориальному принципу, и Вооруженные силы распались по территориальному принципу, а не в соответствии со своей организационно-штатной структурой. В результате Вооруженные силы Российской Федерации являются осколками единых Вооруженных сил Советского Союза. Самые сильные формирования, за исключением Ленинградского и Дальневосточного округа, -- Прибалтийский, Белорусский, Киевский, Туркестанский, Среднеазиатский военные округа -- остались за границами России. В составе России остались округа не первого разряда -- Северокавказский, Московский, Приволжский и Уральский. В силу ряда изменившихся политических, геостратегических, геополитических причин, ни по своему предназначению, ни по своей численности, ни по организационно-штатной структуре Вооруженные силы России не могут уже быть теми же, что Вооруженные силы Советского Союза. Это должны быть Вооруженные силы другого типа, с другими задачами.
История нашей страны знает пять военных реформ: Ивана Грозного, Петра Первого, Милютина, реформу 1905--1912 гг. и реформу Фрунзе (1922--1924 гг.). Других реформ не было -- даже после массового сокращения численности Вооруженных сил на 1 миллион 200 тысяч человек, принятия на вооружение ядерного оружия и создания в 1959 году нового вида Вооруженных сил СССР -- Ракетных войск стратегического назначения. Шло обычное военное строительство, которое идет, пока существуют Вооруженные силы.
Реформа же -- это наиболее существенная часть военного строительства, которая предназначена для выполнения определенных целей. Однако если в документе "Основы (концепция) государственной политики РФ в области военного строительства до 2005-го года" (в 1998 г. он был утвержден президентом Ельциным) было словосочетание "военная реформа", то в новом документе с аналогичным названием ("Основы государственной политики РФ по военному строительству до 2010 г."), утвержденном 7 августа 2002 г. президентом В. В. Путиным, словосочетания "военная реформа" нет.
В этом документе определено десять направлений, по которым должно осуществляться военное строительство. Одно из них связано с "совершенствованием системы комплектования". Но, с нашей точки зрения, говорить надо не о совершенствовании, а о реформировании системы комплектования.
Это направление является самым "острым", потому что прямо затрагивает людей.
Вооруженные силы как организм состоят из двух основных частей. Это техника и вооружение и людская составляющая. Что важнее -- сказать сложно, а может быть, и невозможно. Если люди недовольны своим положением, то, какую технику им ни дай, отношение к ней будет соответствующим и о ее эффективном использовании нечего будет говорить. С другой стороны, если военнослужащие будут жить нормально, будут социально защищены и обеспечены, но вооружены будут техникой, которая отстает от вооружения передовых армий других стран, то выполнить современные задачи будет трудно или, может быть, невозможно.
Принято считать, что необходимость проведения военной реформы вызывается новыми политическими задачами государства, появлением новых видов оружия, экономическими соображениями, изменением средств и способов вооруженной обороны, итогами крупных военных кампаний или совокупностью перечисленных факторов. Если считать, что ликвидация Варшавского Договора и распад Советского Союза -- это крупнейшее поражение, не силовое, а политико-экономическое, то необходимость проведения военной реформы очевидна. Военную реформу нужно было проводить сразу же, начиная с 1992 г. 7 мая 1992 г. был подписан Указ Президента "Об образовании Вооруженных сил РФ", но по ряду причин замысел проведения военной реформы созрел только в 1996 г. Была и попытка упразднить службу по призыву. В 1996 г. Б. Ельцин подписал указ об отмене призыва и переходе на добровольный принцип комплектования с весны 2000 г. После избрания Бориса Николаевича повторно Президентом РФ указ был отменен. В 1996 г. принимается и концепция государственной политики в области военного строительства. Но фактически Вооруженные силы были оставлены на произвол судьбы, и положение ухудшалось: недовольство офицерского состава росло, неуставные отношения стали обыденной практикой, техника устаревала. Нынче Вооруженные силы лишены перспективы, соотношение людского и материального пришло в противоречие, идет деградация во взаимоотношениях между генералитетом, старшим офицерским составом, младшим офицерским и сержантским составом, рядовыми призывниками.
В такой ситуации СПС считает приоритетными вопросы социальной защищенности военнослужащих и реформирование системы комплектования. Нельзя сегодня давать современное вооружение неподготовленному, необученному, недовольному, социально слабо защищенному военнослужащему. Высший офицерский состав, старший офицерский состав, младший офицерский состав и прапорщики -- это люди, служащие по контракту. Но есть еще призывники. Уже в 2000 г. те, кто анализировал ситуацию, видели, что назревает необходимость принятия решения по призывному контингенту. Это связано прежде всего с тем, что войны будущего поколения -- это войны высокоинтеллектуальные. Современная техника вооружения требует, чтобы ею управляли люди, способные использовать ее максимально эффективно, то есть профессионалы.
СПС не выступает против утвержденных Президентом РФ десяти направлений военного строительства. Просто мы выделяем в качестве первоочередного совершенствование системы комплектования. И мы не говорим: давайте с других направлений возьмем средства именно на это. СПС доказывает, что в бюджете есть средства, которые надо сосредоточить для полного перехода на контрактную армию.
Напомню, кстати, что фракция СПС начала свою работу в Думе с определения нескольких особо важных задач, и среди них как важнейшая выделялось скорейшее осуществление реформы армии наряду с земельной, судебной, пенсионной реформами. Мы настойчиво говорим о военной реформе именно сегодня еще и потому, что 2006--2008 гг. -- это демографическая яма, и если призыв останется, то Вооруженные силы и другие военные ведомства будут укомплектованы в лучшем случае на 45--50 %. Будет как в 1992--1993 гг., когда офицеры несли службу в караулах, работали истопниками...
Необходимость перехода на контрактную армию была понятна давно. Я, можно сказать, был у истоков этой работы в 1992 г., будучи первым заместителем главкома Сухопутных войск. Когда СПС говорит о необходимости перехода на контрактную армию, он вовсе не претендует на роль первооткрывателя. Мы считаем, что переход на контрактную службу и привлекательная оплата низовой должности контрактника поднимет оклады всех остальных (прапорщиков, младших и старших офицеров). Социальная поддержка, материальное обеспечение военнослужащих улучшится. Необходимо также решать жилищную проблему. СПС говорит, каким путем здесь следует идти: строительство служебного жилья, жилищный сертификат. Автором этой идеи был Борис Немцов, когда он находился в должности заместителя главы правительства.
Хочу уточнить цифры. Речь идет о четырехстах тысячах контрактников при численности армии несколько более миллиона человек. Привлекательными условиями можно, с нашей точки зрения, счесть следующие: денежное довольствие контрактников должно быть повышено в два с половиной раза. В 76-й воздушно-десантной дивизии содержание повысили с 2 400 руб. до 6 лишним тысяч. Этот уровень в перспективе необходимо, конечно, поднять. Для тех, кто будет проходить службу на постоянной основе в горячих точках, в Чечне, минимальный денежный оклад должен уже сегодня составить 15 тысяч рублей. Без боевых.
В 76-й воздушно-десантной дивизии контрактникам первоначально объявили, что им будет предоставляться жилье. Конечно, СПС выступил категорически против этого: на сегодняшний день мы имеем более 160 тысяч бесквартирных офицеров и прапорщиков... Конечно, ребята кинулись заключать контракты. Борис Немцов (я был вместе с ним) вынужден был выезжать в 76-ю воздушно-десантную дивизию и выступать, вызывая огонь на себя, и говорить, что нельзя идти на это. И СПС добился того, что первоначально выделенные на воздушно-десантную дивизию средства, 2 миллиарда 678 миллионов рублей, были сокращены. Мы на эти деньги обустроим одну дивизию, а с остальными что делать?
К сожалению, нынешний состав Вооруженных сил, прежде всего руководство Вооруженных сил внутренне не готово к переходу на контрактную армию, оно всячески старается хоть каким-то образом оставить службу по призыву. Контрактная служба радикально меняет сущность воинской службы. Если призывник, придя на службу на два года, ждет, когда эти два года пройдут, и готов выполнять любую работу, то с контрактником так обращаться нельзя. Он потребует, чтобы на службе он занимался делами служебными, связанными с боевой подготовкой, с обслуживанием техники, с вооружением, с тактическими поручениями, со стрельбой, с вождением и так далее.
В чем заключается концепция СПС? Мы не вмешиваемся в то, что составляет прерогативу президента. Президент говорит, что Вооруженные силы РФ должны быть численностью около 1 миллиона человек. Кроме того, статью 59, части 1 и 2 Конституции никто не отменял: защита отечества есть обязанность и долг каждого гражданина. СПС не посягает на Конституцию и говорит: пусть призыв остается. Но этот призыв должен иметь три особенности. Во-первых, призывники должны сразу попадать в учебные центры военного обучения. Во-вторых, продолжительность службы в этих центрах должна составлять 6--8 месяцев, необходимых для получения подготовки по военно-учетной специальности. За шесть месяцев можно подготовить специалиста, призывник, окончивший учебное подразделение, получает квалификацию третьего класса (это высокая квалификация) и может совершенствоваться дальше. В-третьих, после того, как призывник получил военно-учетную специальность, у него должен быть выбор. Если он хочет продолжать военную службу, то он заключает контракт на три года, но на добровольной основе. Если он не заключает такой контракт, то через шесть месяцев увольняется из Вооруженных сил и становится военнообязанным запаса на тот случай, если с обострением обстановки контрактную армию нужно будет увеличить. Мобилизационный резерв нужен на случай серьезной войны, без него на сегодняшний день не обходится ни одна армия.
Но поскольку призывного контингента у нас может оказаться недостаточно и для службы по контракту, то мы должны привлекать на службу русских и русскоязычных граждан, которые на сегодняшний день находятся за пределами России, но являются нашими соотечественниками. Сегодня идет спор: одни говорят, что им надо предоставить возможность служить 3 года (минимальный контракт) или 5 лет, а потом дать право пройти упрощенную процедуру и стать гражданами РФ. Другие утверждают, что это не соответствует закону и надо, чтобы сначала они стали гражданами России, а потом проходили военную службу в Вооруженных силах РФ. Однако это не имеет принципиального значения. Идея СПС о приглашении на службу наших соотечественников, находящихся за пределами России, вообще была первоначально воспринята в штыки. В том числе и руководителями Вооруженных сил. Потом ее поддержал президент, и сейчас она стала привычным тезисом.
Из чего СПС исходит сегодня? Мы считаем, что с 2004 по 2007 г. должен осуществиться полный переход на контрактную службу. И армия той численности, которую установил президент, в пределах одного миллиона человек, должна быть к 2007 г. полностью контрактной. Наши военные руководители предложили (и это на сегодняшний день поддержано Правительством), чтобы с 2004 по 2007 г. переход на контрактную армию был осуществлен только соединениями и частями постоянной боеготовности. Иначе говоря, на контрактную основу планируется перевести только одну треть призывного контингента. В этом есть своя логика, но логика половинчатая. Мы считаем, что переводить на контракт надо всех, однако в первую очередь обратить внимание на соединения и части постоянной боеготовности. Иначе, при наличии в одних и тех же Вооруженных силах и призывного, и контрактного контингента, остается нерешенной проблема взаимоотношений в воинских коллективах. Останется смешанный принцип комплектования -- то, что мы имеем на сегодняшний день. По нашему мнению, это не улучшит моральную обстановку в воинских коллективах. Такой половинчатый переход на контрактную службу приведет к тому, что в Вооруженных силах будут рядом существовать части постоянной боеготовности, полностью укомплектованные контрактниками, и части, которые укомплектованы по смешанному призыву. Эти части будут находиться в одном округе, даже в одном гарнизоне, но контрактник в части постоянной боевой готовности будет получать более шести тысяч рублей, а контрактник, не попавший в часть постоянной боеготовности, находящийся рядом, будет получать в три раза меньше. Мы получим искусственное разделение военнослужащих по социальному положению. Значит, части непостоянной боевой готовности обречены на то, что в них по контракту набрать можно будет лишь людей, для которых контрактная служба не столь привлекательна... Но контрактная служба должна быть для всех одинакова.
Есть еще одна точка зрения: предлагают шесть месяцев учить в учебном центре, а потом шесть месяцев служить в линейных частях. Что такое линейные части, никто объяснить не может. Да и чем там шесть месяцев заниматься? Я могу предположить. Если я прихожу в часть, то я должен быть поставлен на вакантную должность, если вакантной должности нет, я числюсь за штатом. В этом случае я буду заниматься чем угодно, но не боевой подготовкой, потому что не нахожусь в штате данной части. Я буду строить, скрести, мести, грести, паять, лудить и так далее. Если же я попадаю в штат, я должен заниматься боевой подготовкой. Но если там будет и контрактник, и служащий по призыву, то опять-таки взаимоотношения между ними не будут складываться.
В этом случае, по моему мнению, мы получим искусственное поддержание службы по призыву для выполнения других задач, не связанных с обучением по военно-учетной специальности. Сегодня все чаще появляются данные и публикации о том, что готовятся предложения, документы или законопроекты об уменьшении числа отсрочек. Желание сохранить призыв во что бы то ни стало конечно же тормозит быстрый, нормальный и разумный переход на контрактную службу. Конечно, сложности существуют. Но одно дело, когда военные руководители разных уровней сознательно готовы к их преодолению, и другое дело, когда такого желания нет. Тогда только и ждут, чтобы сказать: "Мы же предупреждали..."
Еще один важнейший вопрос: кто должен управлять переходом на контрактную армию? Если это поручено делать только военным, то вероятность выполнения данной задачи резко снижается. И даже не потому, что, как говорят, военные не могут сами себя реформировать, но прежде всего потому, что не хватает полномочий, поскольку в реформировании системы комплектования важную роль играют не только военные ведомства. Потребуется решение и экономических, и финансовых задач и работа с субъектами Федерации. По опыту отечественных военных реформ и по опыту перехода на контрактную систему комплектования в США, во Франции, общее руководство должен осуществлять президент. Непосредственное, текущее руководство, осуществление контроля и прочие повседневные задачи должен осуществлять орган, который создается по его решению, например межведомственная комиссия, но в ее составе, кроме военных, должны быть и экономисты, и социологи, и другие эксперты. Должны быть определены сроки, цели и задачи.
СПС понимает опасения военных, именно поэтому мы говорим: давайте проведем отмену призыва после того, как наберем всех контрактников, но давайте не ограничиваться соединениями и частями постоянной боевой готовности, пусть набор контрактников осуществляют везде, но основные усилия должны быть сосредоточены на соединениях и частях постоянной боевой готовности, чтобы в любой момент можно было выполнять сложные военные, в том числе и боевые, задачи. И Комитет солдатских матерей не будет говорить нам, что молодых, восемнадцатилетних, посылают в Чечню...
Проблема гражданского контроля нас тоже заботит. Мы подготовили свой вариант законопроекта. Но даже по самым оптимистическим прогнозам можно рассчитывать на рассмотрение этого документа только в следующем созыве Государственной Думы. А сейчас нас никто не поддержит в таком начинании. Разве что "Яблоко". Нет закона о гражданском контроле над военной организацией. Но нет и закона о Вооруженных силах РФ. Нет закона о безопасности военной службы... Кстати, есть труд, подготовленный авторским коллективом Главного оперативного управления Вооруженных сил, где очень много сказано о гражданском контроле. Сами военные пишут, что гражданский контроль -- это хорошо: "При осуществлении военного строительства требуется обеспечить действенную систему гражданского управления и контроля, полностью реализующую полномочия Президента РФ, Правительства, Федерального Собрания, прав граждан, определенных Конституцией и действующим законодательством. Гражданский контроль над Вооруженными силами, другими войсками должен стать способом эффективного политического и экономического управления военной организацией. Гражданский контроль должен стать главной движущей силой и важнейшим элементом военной реформы...".
Написано все верно, хотя на практике военное ведомство традиционно стремится быть как можно более закрытым. Но есть два пути для утверждения открытости и обновления, которые должны действовать одновременно. Первый: Президент РФ должен быть зачинателем и поддерживать все новое и передовое. Кстати, сегодня ни один серьезный проект без персональной поддержки Президента РФ не проходит. Он должен высказать свое отношение. Когда Б. Немцов заявил о том, что в Вооруженные силы надо призывать граждан из бывших республик Советского Союза, это вызвало волну возмущения. Но теперь в Федеральной целевой программе всё это прописано как должное. Второй: все, что вводится или планируется вводить в Вооруженных силах, должно подкрепляться законодательной базой.
В 1995 году я пришел в Государственную Думу, и первое, за что я взялся, был законопроект по военной реформе в РФ. Понимая, что один я это не потяну, да и меня просто никто не допустит к такому количеству материалов, я подготовил законопроект "О полномочиях органов государственной власти в области военной реформы". Речь шла об уточнении полномочий должностных лиц, начиная с президента. Моя инициатива обросла целой комиссией, которую возглавлял вице-спикер Артур Николаевич Челенгаров, в ней было более пятидесяти человек. Вы не представляете, какое сопротивление мы испытывали в своей работе! Каких только не было отговорок, чтобы этот закон не принимать! Нет военной доктрины, нет концепции национальной безопасности, нет концепции внешней политики и так далее... Наработанные документы были сведены в пакет, и закон был принят Государственной Думой в трех чтениях, но не был поддержан Советом Федерации. Совет Федерации просто не захотел его рассматривать. Это был яркий пример влияния военного ведомства на руководство субъектов РФ. Тогда Дума преодолела вето Совета Федерации и направила закон Президенту РФ. Президент Ельцин его не подписал. Когда пришел к руководству В.В. Путин, Комитет по обороне сам обратился к нему. ГПУ сочло, что определенные положения устарели. А в последующем из документов, принимаемых в том числе и президентом, исчезло само словосочетание "военная реформа".
Повторюсь: даже положения Федеральной целевой программы обязательно должны быть закреплены законодательно. Кстати, такой законопроект был подготовлен Институтом экономических проблем Е. Гайдара и в апреле этого года внесен в Правительство. В любом случае, СПС будет прилагать усилия, чтобы внести в предложенный Думе проект такие изменения, чтобы процесс перехода на контрактную армию был необратимым.