 |
Главная страница | Номера | Именной указатель | Где купить журнал |
Марк КоганМалоимущие граждане обречены на беззащитность
М. Коган - адвокат, член Московской городской палаты адвокатов и Международного союза адвокатов.
В России суд присяжных и состязательный процесс, невозможный без адвокатов, был введен судебной реформой Александра II. Именитые адвокаты того времени не гнушались принимать на себя бесплатную защиту тех, кто в ней нуждался. При некоторых окружных Советах присяжных были созданы кассы взаимопомощи, откуда в случае необходимости адвокатам, ведшим бесплатную защиту, выдавались безвозвратные ссуды. Нередко адвокатам приходилось брать на себя бесплатную защиту большевиков, которые, придя к власти в 1917 году, отблагодарили их одним из первых своих декретов, разогнав адвокатуру.
"Представители адвокатуры, - писал А.Я. Вышинский, - в подавляющем большинстве оказались по ту сторону Октябрьской баррикады, в стане врагов диктатуры пролетариата и должны были поэтому разделить их судьбу".
В 1922 году пришлось все-таки возродить адвокатуру, которая, несмотря на последующие неоднократные изменения в ее организационной форме и структуре, до последнего времени рассматривалась властью как неизбежное зло.
Когда же тоталитарная система затрещала по всем швам, большевики заговорили о "правовом государстве". В 1988 году, в последний день XIX партконференции, была принята резолюция "О правовом государстве". В числе других мер, направленных на формирование в России такого государства, значилось и повышение роли адвокатуры в защите прав и интересов граждан.
Однако привычные методы работы в одночасье изменить невозможно. Фикция независимости судов, "телефонное право" и воспитанное за годы Советской власти пренебрежительное отношение к адвокатам позволяли только отдельным наиболее известным адвокатам успешно отстаивать права и свободы граждан, попавших в механизм советского правосудия. Оправдательных приговоров почти не было.
В конце 90-х годов Министерство юстиции СССР и смежные с ним заведения вынуждены были отказаться от прямых "наездов" на адвокатуру. Но хитроумные чиновники от юстиции нашли другой способ воздействия. С их благословения, а часто и по их инициативе наряду со старыми традиционными коллегиями, в которых профессиональный уровень адвокатов все-таки продолжал оставаться на определенной высоте, в столице и других крупных городах стали создавать новые так называемые "параллельные", или "альтернативные", коллегии.
Серьезный вступительный экзамен, существовавший многие годы для приема в адвокатуру, был заменен в новых коллегиях вступительным денежным взносом. В эти новые коллегии рванулись бывшие чиновники от юстиции, проштрафившиеся, но не пойманные за руку сотрудники милиции, прокуратуры и органов безопасности.
В Москве и Питере две такие новые коллегии организовали и возглавили лично бывшие начальники местных управлений юстиции.
Нет необходимости доказывать, что эти люди по своему менталитету и привычным методам работы чужды традиционной адвокатуре. Между тем они, пользуясь своими связями с бывшими коллегами, довольно быстро завоевали "рынок юридических услуг".
Эти новые "параллельные" коллегии практически ушли от бесплатного обслуживания бедных клиентов. Между тем число уголовных дел, по которым адвокаты обязаны оказывать юридическую помощь малоимущим клиентам бесплатно, за последние годы выросло до 70-80% от общего их числа. А государство номинально (но не реально) выделяло для таких адвокатов из своего бюджета органам предварительного следствия и судам мизерные суммы, исчисляемые от установленного минимального размера оплаты труда, что практически составляло 50-100 рублей за дело. И даже эти деньги далеко не всегда доходили до адвокатов, застревая где-то в бюджетах этих ведомств. Традиционные коллегии вынуждены были за счет отчислений от гонораров известных высокооплачиваемых адвокатов доплачивать немалые суммы своим бедным коллегам, которые ведут дела бесплатно. Поэтому средняя зарплата адвокатов традиционных коллегий составляла где-то всего около 2000 рублей в месяц, то есть менее, чем у дворника или истопника (и это "в среднем", с учетом высоких заработков адвокатов, обслуживающих бизнес и богатых клиентов).
И вот принят и введен в действие новый Закон "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации".
Концепция
Нет сомнений в том, что концепция нового закона прогрессивна и в основном отвечает международным стандартам, выраженным в документах Конгресса ООН["Основные положения о роли адвокатуры" от 27.08-07.09.1990] и Комитета министров Совета Европы["Об основных принципах свободного осуществления адвокатской профессии" от 25.10.2000].
Однако эксперты Совета Европы выразили и некоторую обеспокоенность в связи с тем, каким образом новый закон обеспечивает независимость адвокатуры, хотя и приняли заверения разработчиков законопроекта в том, что участие Министерства юстиции РФ в формировании деятельности адвокатуры является лишь временной мерой, отражающей сложившуюся сегодня в стране ситуацию.
Концепция независимости адвокатуры отражена в тексте закона[Статья 3, п.1] который гласит, что адвокатура является профессиональным сообществом адвокатов и как институт гражданского общества не входит в систему органов государственной власти и органов местного самоуправления.
Далее в той же статье[Пункт 2] указано, что адвокатура действует на основе принципов законности, независимости, самоуправления, корпоративности и равноправия адвокатов.
В той же статье[Пункт 3] декларировано, что в целях обеспечения доступности для населения юридической помощи и содействия адвокатской деятельности органы государственной власти обеспечивают гарантии независимости адвокатуры и осуществляют финансирование деятельности адвокатов, оказывающих юридическую помощь гражданам Российской Федерации бесплатно в случаях, предусмотренных законодательством.
Эти прекрасные положения соответствуют мировым стандартам и социальному назначению адвокатуры в правовом государстве. Но последующие нормы Закона явно противоречат его прогрессивной концепции и сводят ее практически на нет.
Похоже, что новый закон об адвокатуре нацелен не столько на обеспечение необходимой юридической помощи гражданам, сколько просто на то, чтобы упорядочить структуру и деятельность адвокатуры в интересах власти. Юридическая помощь гражданам упоминается как бы вскользь и лишь для того чтобы объяснить, почему государство вынуждено оказывать некое эфемерное содействие адвокатуре.
Подробный анализ всех норм закона в рамках настоящей статьи невозможен. Остановимся на важнейших из них. Особого внимания заслуживают нормы, касающиеся содействия государства адвокатуре путем обеспечения гарантий независимости адвокатов и осуществления финансирования их деятельности, связанной с оказанием гражданам юридической помощи бесплатно во всех случаях, когда такая бесплатная помощь гражданам предусмотрена законодательством.
"Гарантии" независимости адвокатов
Специальная статья[Статья 18] закона так и озаглавлена "Гарантии независимости адвоката".
Против положения, запрещающего вмешательство в адвокатскую деятельность либо препятствование ей каким бы то ни было образом, возражений быть не может.
Но вот вопрос: простаивание по нескольку часов на морозе в очереди перед входом в СИЗО для свидания с подзащитным или просиживание часами в приемной прокурора, а еще чаще в коридоре суда в ожидании приема или начала слушания дела - это препятствование деятельности адвоката или нет? А ожидание ответа на заявленное адвокатом ходатайство или поданную им жалобу месяцами сверх установленного законом срока - это не препятствование его деятельности?
Наиболее важная гарантия независимости адвокатуры, естественно, заключается в обеспечении безопасности адвокатов. Такая гарантия в аконе прямо не прописана. Он отсылает нас к гарантии, установленной Уголовно-процессуальным кодексом [1]. [1 Статья 18, п.5] А согласно УПК[Статья 448] прокурор любого уровня на основании заключения любого районного судьи может возбудить уголовное дело против любого адвоката. Вот и представьте себе положение адвоката, работающего в каком-нибудь районе и посмевшего в состязательном процессе разоблачить халтуру предварительного следствия по делу, обвинительное заключение по которому утвердил прокурор. Да еще к тому же подать жалобу на незаконный, по его мнению, приговор суда. Не завидую я такому адвокату, тем более если ему в качестве гонорара бедный крестьянин принес десяток яиц или мешок картошки, со стоимости которых адвокат как-то не додумался уплатить налоги.
Прокурорам и судьям независимость гарантируется иначе: прокурора может привлечь к уголовной ответственности только вышестоящий прокурор, а судью - по согласованию этого вопроса с квалификационной комиссией судейского сообщества.
Ну уж если адвокатскую корпорацию законодатель признал тоже сообществом и создал при каждой адвокатской палате квалификационную комиссию, хочется надеяться на то, что при дальнейшей доработке закона об адвокатуре право привлечения адвоката к уголовной ответственности будет предоставлено не прокурору любого уровня, а только прокурору субъекта Федерации и по согласованию с квалификационной комиссией адвокатской палаты данного субъекта Федерации.
Однако и такой гарантии еще недостаточно. Закон[Статья 17] содержит еще одну угрозу независимому адвокату. Она предусматривает возможность избавления от адвоката, неугодного власти, путем лишения его профессионального статуса "за совершение поступка, порочащего его честь и достоинство или умаляющего авторитет адвокатуры". Безгранично широкая и расплывчатая формулировка этой нормы практически позволяет изгнать из адвокатуры любого адвоката, ставшего поперек горла власти. Ведь инициатива постановки этого вопроса предоставлена теперь и органам Министерства юстиции. А ежели совет палаты не согласится с этой инициативой, то органам юстиции предоставлено право обратиться в суд с заявлением о прекращении статуса неугодного им адвоката. Решение суда в этом случае предугадать нетрудно.
Адвокатские "корочки"
В законе об адвокатуре прямо записано, что решение о присвоении претенденту статуса адвоката принимает квалификационная комиссия адвокатской палаты [1]. [1 Статья 12] И далее указано, что это решение вступает в силу со дня принятия претендентом присяги адвоката. И записано даже, что со дня принятия такой присяги претенденту присваивается статус адвоката и он становится членом адвокатской палаты [1]. [1 Статья 13] Казалось бы, с этого момента бывший претендент, а отныне адвокат может начинать свою адвокатскую деятельность. На самом деле это не так. Если раньше юристам, принятым в коллегию адвокатов, удостоверение выдавал Президиум этой коллегии, что вполне логично, то теперь выдача удостоверений возложена на органы Министерства юстиции, которые к тому же должны еще вести реестр адвокатов, какого они не вели даже (по крайней мере официально) во времена Сталина. Причем только это удостоверение является единственным документом, подтверждающим статус адвоката [1]. [1 Статья 15, п. 3]
Что же должен делать адвокат, которому присвоен уже такой статус и который уже стал членом адвокатской палаты целый месяц? И кто он такой в течение этого месяца? Адвокат? Безусловно, поскольку ему такой статус уже присвоен квалификационной комиссией. Член адвокатской палаты? Бесспорно - по тем же основаниям. Но без "корочки", выданной органами Минюста, он лишен возможности заниматься своей профессиональной деятельностью.
Правда, закон[Статья 15, п.7] устанавливает, что в случае невыдачи адвокату удостоверения в установленный срок этот вопрос может быть решен в судебном порядке. Кто и на кого в этом случае должен жаловаться в суд, неизвестно. Ведь формально конфликт в данном случае имеет место между органом юстиции и квалификационной комиссией. А ущемлены права и интересы конкретного адвоката. И узаконенный месяц его вынужденной бездеятельности может затянуться на гораздо более длительный срок.
Профанация защиты малоимущих граждан
Как было уже указано, согласно новому закону финансирование адвокатов, оказывающих бесплатную юридическую помощь гражданам в случаях, предусмотренных законодательством, осуществляет государство.
Закон прямо указывает[Статья 25, п.8] что труд адвоката, участвующего в качестве защитника в уголовном процессе по назначению органов дознания и предварительного следствия, а также прокурора или суда, оплачивается за счет федерального бюджета, в котором эти расходы на очередной год предусматриваются в соответствующей целевой статье расходов. Той же статьей установлено[Пункт 9], что размер гонорара такого адвоката и порядок его выплаты определяет правительство. Сегодня размер такого гонорара определен правительством в размере 50-100 рублей. Но...
В той же статье[Пункт 10] вроде между прочим, записано, что размер дополнительного вознаграждения такому адвокату выплачивается за счет средств адвокатской палаты.
Уже сегодня только что образованная по новому закону Московская городская палата адвокатов вынуждена установить, что адвокаты, которые сами не ведут уголовных дел по назначению, должны перечислять на вспомоществование своим бедным коллегам, которые ведут такие дела, по 1200 рублей в месяц. И это сверх отчислений на содержание городской и федеральной палат в сумме 600 рублей и на расходы своего адвокатского объединения. Для основной массы адвокатов это весьма ощутимая сумма.
А ведь закон декларирует государственное финансирование бесплатной (для клиента) работы адвоката. Кого мы обманываем? Адвокатов? Или Совет Европы? Не только.
Закон практически обманывает наших многострадальных малоимущих граждан, которым Конституция гарантирует квалифицированную юридическую помощь, но такой помощи фактически не обеспечивает.
Не подумайте, что я этим хочу сказать, будто бы все адвокаты, работающие бесплатно по назначению, являются недостаточно квалифицированными. Отнюдь. Но даже суперквалифицированные "бесплатные" адвокаты физически не в состоянии должным образом вести бесплатные дела. Получит такой адвокат вызов по назначению в суд. А в этот же день в этом же суде рассматривается еще пять дел по назначению. И ему вручают ордера на участие в этот день во всех шести делах. И бегает он, как белка в колесе, с одного этажа на другой, из одного судебного зала в другой, озабоченный только тем, чтобы не перепутать фамилии своих подзащитных. С делом он заранее не имел физической возможности ознакомиться, с подзащитным позицию не согласовал и ориентируется в деле уже в ходе судебного заседания. Может ли он достойно при этом состязаться с прокурором? Иногда - может, благодаря своему таланту и умелому анализу материалов судебного следствия. А в большинстве случаев ему ведь нечего даже сказать в защитительной речи, кроме просьбы к суду о снисхождении к обвиняемому.
И это еще не самое страшное при сложившейся и подтвержденной новым законом практике участия адвокатов в качестве защитников в уголовных делах по назначению.
По новому УПК РФ функции защитников значительно расширены. Защитник теперь допускается к участию в уголовном деле с момента фактического задержания подозреваемого.
По первому звонку из милиции адвокат обязан явиться для участия в деле. Протокол о задержании подозреваемого должен быть составлен милицией в течение трех часов с момента его фактического задержания. Опытный преступник, конечно, за эти три часа до явки адвоката и беседы с ним лишнего не наговорит. Но милиционеры постараются. А большинство раскрываемых в настоящее время дел - это дела, по которым задерживаются полуграмотные бомжи, нелегалы, наркоманы или случайные прохожие. И если они даже сообразят потребовать участия в деле защитника, то в дежурной части отделения милиции им предоставят сразу "случайно" оказавшегося там адвоката. И если такой адвокат выяснит, что рассчитывать на заключение соглашения с задержанным или его родственниками и получение от них гонорара не приходится, он ограничится подписанием протокола о задержании, не оговорив даже, что при фактическом задержании подозреваемого он не присутствовал. Больше в деле он никогда не появится.
При предъявлении обвинения в деле будет участвовать уже другой адвокат, оказавшийся дежурным в этот день. При дальнейших следственных действиях могут участвовать в деле уже совсем другие адвокаты, тоже попавшиеся в нужный момент на глаза заведующему юрконсультацией (коллегии, бюро).
В суде может объявиться по этому делу опять новый адвокат, не знакомый ни с подсудимым, ни с его делом. Разве могут возникнуть при такой ситуации доверительные отношения между адвокатом и подзащитным, без которых эффективная защита практически невозможна?
При таком положении концептуальная норма закона о финансировании государством деятельности адвокатов, оказывающих гражданам юридическую помощь бесплатно во всех случаях, когда такая помощь предусмотрена законодательством[. Статья 3, п.3] остается пустой декларацией для создания видимости соответствия закона мировым стандартам.
И пока эта декларация не будет подкреплена конкретными нормами, гарантирующими надлежащую оплату труда таких адвокатов государством, малоимущие граждане, привлеченные к уголовной ответственности, не могут быть обеспечены квалифицированной юридической помощью.
Адвокатура как институт гражданского общества
В любом правовом демократическом государстве неизбежно - чаще или реже - возникают пустяковые или серьезные конфликты между отдельными людьми, разными их объединениями, а иногда между гражданами и государством в лице чиновничьей бюрократии.
Адвокатура по своей социально-экономической природе, по специфике профессии призвана в правовом государстве помогать обществу разрешать эти конфликты цивилизованным способом в судебном порядке. Этой задаче, конечно, служит и вся судебная система, выделенная поэтому в самостоятельную ветвь власти.
Адвокатура своей профессиональной деятельностью часто противостоит власти, представляемой чиновниками, которые, так или иначе нарушая закон, ущемляют права и свободы граждан. Однако, формально противостоя власти, адвокатура способствует ее совершенствованию, устранению в ее деятельности тех недостатков, которые могут быть чреваты социальными потрясениями. И разумная власть обязана расставаться с теми должностными лицами, которые ее компрометируют - независимо от их ранга и прежних заслуг.
Когда адвокатура в России действительно станет независимой и самоуправляемой корпорацией, которая, оказывая юридическую помощь гражданам, развивает их правосознание, тогда она будет способствовать развитию правового государства и формированию гражданского общества, без помощи которого власть никогда не справится с разгулом преступности, захлестнувшей сегодня страну. Без помощи гражданского общества власть с этой задачей никогда не справится.
Надеюсь, что созданный впервые в России высший орган адвокатского самоуправления - Федеральная палата адвокатов - докажет обществу свою дееспособность соответствующими предложениями о поправках в закон об адвокатуре, которые необходимы для превращения адвокатуры в реальный институт гражданского общества.
Не мешает Федеральной палате ускорить и принятие предусмотренного законом Кодекса профессиональной этики адвокатов, который способствовал бы очищению рядов адвокатуры от многих случайных и нечистоплотных людей, проникших в нее за последние годы и компрометирующих нашу корпорацию в глазах граждан и государства.