Index

Содержание номера

Сапар Кульянов
От бездомности - к дому

С. Кульянов - директор приюта "Дорога к дому", президент фонда "Приют Детства".

Ребенок в экстремальной ситуации - проблема большого города любой страны: дети теряются, внезапно остаются сиротами, подвергаются жестокому обращению, их крадут, они сами уходят из дома и т.д. С середины e0-х годов в Москве и в России в целом прибавились и другие, всем известные причины. Росту числа беспризорных детей, которые, чтобы выжить, вынуждены были бродяжничать, подрабатывать, воровать, попрошайничать, государственные учреждения, по долгу службы работающие с детьми (органы милиции, образования, опеки и попечительства и др.), не могли препятствовать эффективно, так как не было законодательных актов, признающих факт существования беспризорных детей, не выделялись средства на профилактику беспризорничества, притом что материальное положение россиян продолжало ухудшаться.

Беспризорные дети стали пополнять ряды тех несовершеннолетних, кто потребляет наркотики и занимается различной криминальной деятельностью (торговлей наркотиками, проституцией, воровством и т.п.). Поскольку дети до 14 лет неподсудны, малолетние подростки активно вовлекались криминальными элементами в свою деятельность.

Первыми на неблагополучие детей отреагировали общественные организации и частные лица. В Москве стали открываться приюты для детей, попавших в кризисную ситуацию: "Синяя лампа" (руководитель З.А. Янкова, с 90 г.), "Дорога к дому" (М. Алейникова, О.В. Зыков, с 92 г.), школа-приют "Уэйверли Хаус" (Б. Бриттел, С.М. Кульянов, с 92 г.). Их деятельность поддержали средства массовой информации, однако со стороны государственных учреждений, имеющих отношение к детям, ощущалось явное противодействие. Чиновникам не нравилось, что кто-то вместо них помогает детям, попавшим в тяжелую жизненную ситуацию, но сами они ничего не предпринимали, поскольку официально существование детской беспризорности не признавалось. Лишь в начале 90-х годов появились распоряжения президента России, мэра г. Москвы об оказании помощи детям, о создании социальных гостиниц и приютов для беспризорных детей. К приютам, созданным частными лицами и общественными организациями, стали добавляться государственные приюты, созданные на бюджетные средства.

Детский приют "Дорога к дому" был создан осенью 1992 года Российским благотворительным фондом "Нет алкоголизму и наркомании" (НАН). Предполагалось, что в приют будут поступать дети из тех семей, в которых родители решили лечиться от алкоголизма (ранее, по их объяснениям, они делать этого не могли, так как им не с кем оставить ребенка). Время показало, что таких семей совсем немного. И в приют хлынули дети из отделений милиции, из подвалов и чердаков. В 1992 году это был самый большой приют, он единственный принимал детей со всей территории Москвы. За первые два года работы через приют прошли около 200 детей. В 1994 году префектура Юго-Западного округа выделила средства на ремонт старого здания, и после окончания ремонта, с 1995 года, в приюте начала действовать совместная программа общественного фонда "Нет алкоголизму и наркомании" и Комитета здравоохранения г. Москвы: на базе приюта создается Отделение медико-социальной помощи детям и подросткам с государственным финансированием.

Таким образом, финансирование приюта носит комбинированный характер: расходы на питание детей (70% от необходимого), зарплаты сотрудников, медикаменты, коммунальные платежи (вода, электроэнергия, вывоз мусора) оплачиваются государством, все остальное - дополнительное питание, одежда, обувь, канцелярские товары и прочее - помогают приобрести благотворительные фонды, коммерческие организации, частные лица и т.д.

Когда ребенок поступает в приют, сотрудники приюта выясняют причины, по которым он оказался в кризисной ситуации, и в зависимости от этого ставятся задачи по реабилитации или коррекции (медико-психологической, учебно-воспитательной) состояния ребенка в стенах приюта и намечаются пути дальнейшего оптимального жизнеустройства (социально-правовая помощь). Главная цель - вернуть ребенка в родную семью, естественно, если в семье нет какой-либо патологии во взаимоотношениях. К таким патологиям могут относятся психические заболевания, жестокость, насилие, отсутствие родительских чувств и т.п.

В случае, если возвращение ребенка в семью не отвечает его интересам, родители в судебном порядке лишаются родительских прав, далее, совместно с органами опеки и попечительства, производится поиск семьи, куда ребенок может быть устроен под опеку или попечительство.

При поступлении ребенка в приют его проблемы делятся на четыре группы и решаются соответствующими службами специалистов: медицинской, психологической, учебно-воспитательной и социально-правовой. В приюте есть, разумеется, и хозяйственная служба (повара, прачки, рабочие и т.д.), которая обеспечивает детям нормальные бытовые условия.

Дети поступают в приют чаще всего из экстремальной ситуации (из притона, с улицы, с вокзалов и т.д.), нередко с кожными болезнями и большой вероятностью наличия инфекционных заболеваний. В нашем санитарном изоляторе состояние здоровья ребенка определяет квалифицированный медицинский персонал, который одновременно успокаивает и адаптирует его к проживанию в приюте.

Роль психологической службы трудно переоценить - все поступающие в приют дети в той или иной степени прошли через насилие или жестокое обращение. К психологическим травмам, нанесенным в семье, часто добавляются другие: школьные проблемы, опыт уличной жизни и т.п. Кроме того, попадание в любое учреждение - детский сад, школа, переход в новую школу, больница - означает для ребенка сильный стресс. Этот стресс многократно возрастает, если речь идет об учреждениях закрытого типа (детских домах, интернатах, приютах). И даже целенаправленные усилия администрации и сотрудников нашего приюта смягчить психологическую травму поступления и пребывания в приюте - не могут устранить ее совсем.

Попадая в приют, ребенок сталкивается с жесткими ограничениями (нельзя курить, драться, ругаться матом, нельзя выходить за территорию приюта). Его пугают и унижают медицинские процедуры, а также тот факт, что решения относительно его судьбы принимаются независимо от его желания. Кроме того, нужно налаживать отношения с другими детьми. И ребенок становится то жертвой, то агрессором. Дополнительная травма ребенку может быть нанесена и со стороны персонала, если к работе с детьми оказываются допущены сотрудники с плохой профессиональной подготовкой или люди равнодушные.

По мере решения внешних проблем - с новыми товарищами, с персоналом, бытом, - ребенок может уже обратиться к своему прошлому, осмыслить события, произошедшие с ним. У ребенка возникают вопросы: "Почему это произошло со мной? Меня не любят родители? А может, я сам виноват во всем случившемся? Или виноваты все эти люди, которые говорят о моем благе, а сами рушат мою семью, мою жизнь?".

Но вот решены и эти вопросы, вроде бы можно успокоиться, но приходит время покидать и это пристанище; приют - это только временное прибежище. И снова в неизвестность, теряя все приобретенное - друзей, ставших близкими взрослых, социальный статус и многое другое. И снова почти ничто не зависит от ребенка.

Это лишь те немногие травмирующие ситуации, которые практически неизбежны в том или ином виде для каждого воспитанника приюта. А сколько существует специфичных, особых для каждого ребенка проблем! И в каждой такой ситуации рядом с ним должен оказаться человек, который сможет поддержать и помочь, объяснить, понять интересы ребенка, активизировать его собственные ресурсы, сможет говорить с ним на его языке - действия, игры, рисунка. Именно таким человеком и должен стать психолог.

Замечательно, если ребенок возвращается в родную семью, если родители изменили свой образ жизни: бросили пить, устроились на работу. Но где уверенность, что вновь не включится психологический механизм, разрушающий семью и ребенок не попадет в приют в еще более тяжелой ситуации? Опекунская или приемная семья - тоже хороший вариант. Но было бы большой неосмотрительностью забывать, что чуть ли не 2/3 семей не справляются с воспитанием приемного ребенка. И он опять попадает в приют, с новой психологической травмой, с неверием в себя и других. Участие психолога в работе с родными или приемными родителями помогает значительно уменьшить риск возникновения травмирующих ситуаций в семье. Конечно, в данной области как нигде важно сотрудничество психолога с социальным работником.

Социальная служба приюта обеспечивает социальную реабилитацию несовершеннолетних, оказавшихся в трудной жизненной ситуации и нуждающихся в экстренной социальной помощи. Это - поиск и восстановление утерянных на ребенка документов; направление писем с запросами и ходатайствами в различные государственные учреждения; телефонные звонки в различные организации, выступления на суде в качестве свидетелей при восстановлении жилищных прав детей и т.д.

Социальные работники собирают максимум сведений о жизни ребенка до его помещения в приют, чтобы создать более полную картину причин неблагополучия, поскольку, как уже говорилось, наша основная цель - не просто вернуть ребенка в семью, а максимально содействовать улучшению ситуации в семье в интересах ребенка.

Основным критерием оценки ситуации в семье является любовь ребенка к родителям и родителей к ребенку. Если эта любовь есть, то наши сотрудники направляют все свои усилия на восстановление семьи.

В большинстве случаев - более чем в 70% - неблагополучие в семье объясняется алкоголизмом родителей. При первых встречах с родителями социальная служба приюта ставит перед собой задачу помочь семье ликвидировать кризисную ситуацию и вернуть ребенка. Пьющим родителям предлагается бесплатное лечение в наркологическом диспансере, постоянная возможность видеться с ребенком, содействие возвращению ребенка. Помощь семье согласуется с органами опеки и попечительства. В тех случаях, когда между родителями и ребенком сохранены нормальные взаимоотношения (они любят друг друга, дети ждут родителей, родители часто навещают детей, встречи проходят тепло, родители и ребенок не видят смысла в отдельном существовании), начинается программа по оказанию помощи семье. Родители получают направление в наркологический диспансер на лечение. При благополучном исходе родители получают документ о прохождении лечения, что является важным основанием для возвращения ребенка.

К сожалению, пагубным свое пристрастие к алкоголю признает лишь небольшой процент пьющих родителей, еще меньший процент проходит весь курс лечения, а возвращают ребенка всего несколько семей в год. Низкий процент успеха объясняется тем, что органы опеки начинают заниматься семьей на поздней стадии ее алкоголизации, когда болезнь родителей зашла уже далеко.

До 1996 года детей, при злостном нарушении их прав, можно было изымать из семьи только после лишения родителей (а также опекунов или попечителей) родительских прав судом. В Кодексе о семье и браке были строго определены права родителей на детей и совсем не были определены права детей. Так как процедура лишения родительских прав была очень громоздка и сложна, не все дела доводились до судебного разбирательства, а те, что доводились, годами не решались. Лишь благодаря возникновению и деятельности первых приютов, созданных общественными организациями или частными лицами, средства массовой информации стали привлекать внимание общественности к неблагополучию детей. В 1995 году в новой редакции Семейного кодекса появились разделы, описывающие оказание помощи детям, попавшим в кризисную ситуацию: отобрание ребенка при непосредственной угрозе жизни ребенка и его здоровью; выявление и устройство детей, оставшихся без попечения родителей; защита прав и интересов детей, оставшихся без попечения родителей, и др.

Следующим шагом к правовому государству явилось принятие федерального закона "Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних" (принят Государственной Думой 21.05.1999 г.), в котором были обозначены основные задачи и принципы деятельности по профилактике безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних, определены органы и учреждения профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних и категории лиц, в отношении которых проводится индивидуальная профилактическая работа (безнадзорных и беспризорных, занимающихся бродяжничеством или попрошайничеством и т.д.).

Но несмотря на общий положительный характер принятого закона, в нем имеются недостатки: статья 22-я перекрыла иногородним детям, не совершившим правонарушений, дорогу в центры временной изоляции несовершеннолетних правонарушителей (ЦВИНП). Эти учреждения МВД ранее традиционно оказывали помощь всем иногородним детям, оказавшимся в городе без попечения родителей: в течение месяца их содержали, оказывали необходимую помощь, выясняли их личность, место жительство и возвращали обратно. Законодатели, принимая эту статью, были уверены, что нахождение таких детей в ЦВИНПе рядом с детьми-правонарушителями неправомерно, они предполагали, что к принятию данного закона в городе заработают новые приюты, специально созданные органами управления социальной защиты населения для такой категории детей. Но ни одного приюта к сентябрю 1999 года не было создано, а ЦВИНП таких детей перестал принимать.

Ситуация резко изменилась в январе 2002 года. Была определена следующая схема оказания помощи иногородним детям: милиция должна задерживать беспризорных детей и через службу 03 доставлять их в специально выделенные для них больницы; в больнице (Морозовская, 21-я и Тушинская) у детей берут анализы, проверяют состояние здоровья и через 1-2 недели переводят во вновь созданные социальные приюты, в приюте ребенка содержат около месяца, за это время его приводят в порядок, выясняют откуда он приехал, связываются с местом жительства и переправляют его домой.

Первые выводы таковы: поручение президента активно выполняется - беспризорных детей уже почти не видно на вокзалах, в метро и на улицах. Но это не значит, что их больше нет - они разбежались и попрятались по темным углам, поселились в заброшенных домах. Персонал больниц и приютов стонет от необычной нагрузки (по 15-20 человек в день). На всех этапах операции против беспризорности большую роль начинают играть не опытные сотрудники (которых в новых приютах почти нет), а охрана.

Автоматическое (без активной профессиональной помощи членам семьи) возвращение ребенка из приюта в семью, из которой он убежал, не решает проблему. После нового побега он уже так легко не попадется в руки сотрудников милиции.

Опыт "старых" приютов говорит в пользу тщательной работы во имя благополучного исхода судьбы каждого ребенка всего коллектива специалистов: медиков, психологов, педагогов, социальных работников и юристов. Подростка нельзя заставить быть счастливым силой, общение должно быть очень деликатным, ненасильственным. Если подростку что-то не нравится и он хочет уйти, не нужно силой ему препятствовать - в этом гарантия, что, одумавшись, он вернется и больше уходить не будет. В приюте должна существовать атмосфера любви к детям, без вседозволенности, с требовательным отношением к поведению, и работать тут должны профессионалы и те, кто стремится ими стать. К ребенку в приюте необходимо относится как к своему собственному, в этом и состоит гарантия того, что будущее жизнеустройство ребенка будет оптимальным.

В настоящее время силами специалистов городского Комитета социальной защиты населения организуется обучение сотрудников новых приютов на базе приюта "Отрадное" (опытный директор - Барсукова Т.М.), что вселяет надежду на то, что ситуация с беспризорными детьми будет улучшаться.

Весной 2002 года произошло чудо (не без участия президента): в Москве за короткий срок возникли и продолжают возникать новые приюты (на 100-150 мест каждый). Такой количественный подход помогает решить сиюминутную задачу по удалению беспризорных детей с улицы, но не решит кардинально проблему детской беспризорности, через год приюты наполнятся и вновь некуда будет принимать детей.

Чтобы изменить ситуацию к лучшему необходим качественный подход к проблеме: от работы по принципу "пожарной команды" необходимо перейти к налаживанию повсеместной профилактической работы с семьями группы риска. Важен подход к детской проблеме не в отрыве от окружающего ребенка мира (что происходит в интернатных учреждениях), а с его учетом: семья, родители, бабушка и дедушка и т.д. И тогда станет достижимой наша главная цель - всесторонняя защита интересов ребенка.


Группы беспризорных и безнадзорных детей, выявленные социальной службой приюта "Дорога к дому":

  1. живущие в условиях, угрожающих их жизни и здоровью (в квартирах-притонах, со слабоумными родителями или алкоголиками и т.д.), в том числе дети, изолированные частично или полностью от внешнего мирав своих квартирах родителями, так называемые "дети-Маугли";
  2. частично потерявшие связь с родителями и бесцельно проводящие все время бодрствования на улице (в парках и т.п.), подрабатывающие (мытьем стекол машин на перекрестках, продажей мелких товаров и т.п.) или добывающие деньги (попрошайничеством и т.п.) и ночующие дома;
  3. "дети улиц" - полностью потерявшие связь с родителями (по причине их жестокости, равнодушия, болезни), живущие в подвалах, на чердаках, в старых машинах и т.п., зарабатывающие на жизнь самостоятельно и неночующие дома;
  4. дети-"бомжи" - ставшиебездомнымипо причине незаконной купли-продажи квартир у их родителей;
  5. благополучные ранее, но внезапно оставшиеся без попечения родителей(их гибель, экстренная госпитализация, арест и т.д.) или вместе с родителямипопавшие в кризисную ситуацию (жестокое отношение родственников и т.д.);
  6. завезенные в Москву родителями-немосквичами ипотерянные или брошенные на произвол судьбы, в том числе - дети цыган (таджиков и др.), зарабатывающие деньги самостоятельно или по заданию взрослых;
  7. "путешественники и искатели приключений" из других городов России или стран СНГ, в том числе психически нездоровые (дромомания);
  8. подростки, приезжающие из других населенных пунктов (где нет средств к существованию) в Москву на заработки, содержащие на эти средства семьи;
  9. убежавшие из государственного интернатного учреждения по причине жестокого обращения со стороны воспитанников или сотрудников учреждения;
  10. украденныеу родителей (в целях: требования выкупа, продажи новым родителям и т.п.).

Содержание номера | Главная страница