 |
Главная страница | Номера | Именной указатель | Где купить журнал |
Ирина Кудрина"Меня поддерживают добрые люди и вера... в то, что наша жизнь все же изменится"
Ирина Кудрина - руководитель Фонда социальных, культурных и благотворительных программ "Северная корона".
Материал подготовлен на основе интервью, которое И. Кудрина дала редакции журнала в октябре 2002 года.
До появления на свет моего ребенка, я, честно говоря, нечасто задумывалась о проблемах детей. После его рождения для меня все изменилось. На мир, в котором многим детям приходится сталкиваться с взрослыми сложностями, я стала смотреть другими глазами. Ведь и раньше встречались мне на улицах попрошайки, нищие дети из явно неблагополучных семей. Но тогда я, что называется, кожей стала ощущать, насколько они, по сути, беззащитны, обездоленны и как необходима им любовь и ласка, родительская забота, которой они лишены.
Долго не находила себе места, пробовала заговорить с маленькими попрошайками на улице - бесполезно, рядом сразу появлялся взрослый "опекун" подозрительного вида. И однажды решила: поеду в какой-нибудь детский дом, там тоже детям несладко, вот и узнаю, чем могу помочь. В первый раз поехала в Дом ребенка, где находятся дети до трех лет, то есть сверстники моему сыну. Когда зашла в него, не выдержала и расплакалась. Лежит мальчик, совсем маленький, ему еще и года нет, и вот через решетку своей кровати он смотрит совершенно взрослым взглядом, в упор, глаза в глаза. И такое чувство, будто он кричит, что он одинок, что ему плохо и как ему хочется тепла и ласки. Под его взглядом я даже съежилась. До сих пор его помню... А этому московскому Дому наш фонд сейчас активно помогает.
Когда схлынули эмоции, стала спрашивать, узнавать, чем могу помочь, как лично участвовать в улучшении жизни этих обделенных судьбой малышей. Помню, тогда подумала, что сама, силами своей семьи эффективно смогу помочь одному, ну может быть, двум детям, а это так мало. В Доме ребенка подсказали, что сочувствующих много, но реально помогают организации, а их немного. Хорошо, благотворительная организация, решила я, это уже сотни, а может быть, и тысячи детей. Причем тогда легче оказывать не только материальную, но и социальную помощь. Опыта, признаюсь, не было никакого, так что пришлось внимательно изучить, как это делается в нашей стране и за рубежом, прочла много юридической литературы. Оказалось, что наиболее эффективно действуют благотворительные фонды.
Так два с половиной года назад и появилась "Северная корона". Нами была разработана "программа ответственности". В основном, это работа напрямую с несколькими Домами ребенка, которым мы помогаем в решении материальных, социальных и медицинских проблем. Уже два года мы работаем с калужским Домом ребенка. В настоящее время, например, его специалисты, массажисты, логопеды, повышают свою квалификацию на платных высокопрофессиональных курсах. Также на средства фонда удалось заменить часть медицинского, кухонного оборудования, совершенно устаревшего, привезти детям развивающие игры, специальные тренажеры для того, чтобы малыши и малышки росли физически здоровыми. Посмотрели на результат и сразу почувствовали нужность работы, которую делаем. Подобная помощь - это лишь часть всего необходимого детским учреждениям. Обеспечить всем необходимым, конечно, мы не в состоянии, никаких благотворителей не хватит. С другой стороны, и выделенных государством средств постоянно не хватает. Но очень хорошо видно, как эта конкретная дополнительная помощь делает жизнь детишек вкуснее, уютнее, здоровей и веселей.
В ряде детских домов вопросы дополнительной помощи решают Попечительские советы. Но как создать подобную структуру, многие не знают, поэтому важной нашей задачей стали консультации и предоставление необходимой информации персоналу Дома ребенка, интерната, чтобы они могли правильно подойти к созданию собственной структуры для поиска дополнительных средств, хотя есть и такие, кто довольствуется тем, что дает государство. Именно поэтому крайне важно помочь каждому учреждению найти попечителей, которые могли бы помогать напрямую, сформировать из них Совет.
Постепенно приходил опыт, мы почти сразу поняли, что в нашей работе очень важный принцип - не разбрасываться. Даже если дело организовывать правильно, даже при наличии средств такой небольшой фонд, как наш, сможет ощутимо помогать на постоянной основе не более чем двум Домам. В нашей программе это два Дома ребенка - в Калуге и в Москве. И все-таки ограничиться только этим не получается. К нам поступает много других обращений: кто-то о нас рассказал, кто-то услышал. Приходит много писем с просьбами, за каждой надежда. "У нас сломалась стиральная машина, не могли бы нам помочь". Мы рассматриваем все обращения, смотрим, что в наших силах. Нередко обращаются родители, у которых заболели дети, а они не могут найти деньги на операцию. Мы и в этом случае ищем новые возможности.
Среди наших подопечных есть несколько интернатов, где живут дети уже постарше, которым мы сегодня также стали помогать практически на постоянной основе. Например, при Коломенском монастыре и при Троице-Сергиевской лавре. Мимо проблем детей пройти невозможно.
В работе нашего фонда следуем строгим правилам сбора благотворительных средств и возможностей оказания помощи. Первое правило заключается в том, что у коммерческих структур мы никогда не просим денег. Формулировкой "дайте нам денег, а мы найдем, как ими распорядиться" добросовестные фонды никогда не пользуются. Еще перед тем, как начать работу с благотворителями, мы по пунктам расписываем все то, что нужно нашим подопечным, определяем вместе с ними, какие проблемы первостепенные, какие - на втором или на третьем месте. В письме-обращении к потенциальному благотворителю, должна быть четко и - что важно - коротко изложена информация: какому Дому ребенка, интернату, конкретному малышу нужна помощь, какая именно, кто постоянно находится рядом с детьми и сможет ли он в полной мере и эффективно использовать предоставленную для них помощь. Необходимо также предусмотреть и формы решения той или иной детской проблемы, учитывая характер деятельности благотворителя, предложить наиболее доступную. Допустим, у Дома ребенка нет телефона или он один, или не очень надежно работает. Конечно же, легче всего эту проблему может решить компания связи, а может, дешевле будет обратиться к оператору сети мобильных телефонов. То же самое касается и оснащения такими необходимыми сегодня детям компьютерами, решения многих медицинских проблем и так далее. Но даже если помощь приходит от благотворителя, который хочет помочь деньгами, мы просто помогаем ему приобрести необходимые детям вещи или услуги так, чтобы он сам контролировал расходование своих средств. Под полный отчет. Вот так мы и работаем.
В деле благотворительности очень многое значат, конечно, личные знакомства с руководителями организаций которые могут и хотят помочь. Как-никак это вопрос доверия, каждый хочет заранее быть уверенным, что его средства или возможности будут использованы с максимальной пользой для нуждающихся. Но, в целом, в последнее время люди стали относиться к благотворительности совершенно по-другому, фактически они открыли для себя такую возможность. Если еще недавно все пытались заработать как можно больше денег, наверное, даже не из жадности, а чтобы реализовать себя, то сейчас что-то изменилось. Может быть, это новая возможность реализоваться, или люди стали думать о душе... Буквально на днях нам пришло письмо из одного детского дома, над которым попечительствует монастырь. И вот батюшка пишет: "Жизнь не вечна, и придется вернуться из нее туда, откуда мы посланы Господом, каждый из нас это знает и понимает, но иногда не осознает, что конец придет. Но какие бы мы ни были здесь, на земле, ответ нам все равно давать перед Господом, и защитить и спасти нас могут только добрые дела, которые складываются, как в копилочку, и которые мы сможем взять с собой в вечность". Сейчас народ возвращается к вере, начинает думать и о душе, и о том, что он действительно сможет взять с собой в вечную жизнь. Заметьте, в Россию вместе с верой возвращается благотворительность, сострадание, что всегда было традиционно для населяющих нашу страну народов.
Возвращение к своим корням всегда проходит непросто, тут людям просто необходимы помощники. У нашего фонда тоже есть свои "секретные" подходы к возможным "спонсорам". Вот пример: детскому дому нужны были развивающие игрушки спортивного типа. Мы нашли по рекламе компанию, которая занимается продажей таких изделий - горок, качелей и тому подобное, - и обратились к ним: не хотите ли принять участие в акции благотворительной помощи, а если не хотите, мы у вас купим это оборудование. Они отказались, и мы купили спортинвентарь с помощью своих спонсоров. Второй раз обратились в ту же компанию и опять купили. На третий раз они нам уже сами предложили форму сотрудничества - огромную скидку, а кое-что передали для детей безвозмездно. То есть мы постепенно вовлекли их в благотворительность. Научились использовать и ситуации, когда предприятия или фирмы меняют свое оборудование, например компьютеры, на более современное, а устаревшее списывают. Техника в прекрасном состоянии, да и устарела она только для фирмы, детям за этими компьютерами еще учиться и учиться. Благотворительность для этой компании, таким образом, стала весьма необременительной и удобной, а главное, они поняли, что их старое оборудование пойдет на доброе дело.
Благотворительный фонд - это только звучит спокойно и благостно. Признаюсь, что наша работа требует постоянного, ежедневного напряжения. Дело тут не только в эмоциях, о которых, кстати, нужно забывать, чтобы четко и оперативно оказать помощь. Вот весь вчерашний день у нас решались вопросы с медициной: в Москву привезли двух детей из калужского Дома ребенка, их положили на платную операцию, у обоих очень серьезные проблемы. А недавно один из сотрудников нашего фонда увидел передачу по телевидению - страшная история о маленьком ребенке, у которого обнаружили рак мозга, и мама тоже тяжело больна. Ребенку, слава Богу, уже помогают, а мы решили помочь маме, ведь они - одно целое. Она удивительная женщина, оптимистка. А сегодня мы привезли Сергиево-Посадский интернат в театр Терезы Дуровой - на спектакль, а после представления устроили детям праздник сладкоежки. Вот так: горе и радость рядом. В фонде пять сотрудников, и практически все сейчас с детьми на празднике. У нас небольшой коллектив, все делаем самостоятельно, сами покупаем подарки, сами отвозим. Если сумеем привлечь новых помощников, то расширится и наша программа.
Конечно, существуют большие государственные программы помощи детям, мы их хорошо знаем, недаром в попечительском совете фонда "Северная корона" состоит министр здравоохранения, который нам очень помогает. Вот только в государственных программах все как-то глобально, а то, что мы делаем, дает результат сразу, пусть небольшой, но видимый.
В основном наш фонд аккумулирует помощь от отечественных предпринимателей и частных лиц, но есть небольшая доля и иностранных организаций. У зарубежной благотворительности больше возможностей, опыта и даже желания. У нас же эта традиция, широко развитая до революции, с приходом советской власти оборвалась и теперь только начинает по настоящему возрождаться.
Сегодня мы стараемся больше работать в регионах, потому что там, в отличие от Москвы, складывается иногда просто бедственное положение. Именно там выпускнику интерната или детского дома труднее устроиться в жизни, именно в провинции родители чаще оставляют своих детей на попечение государства просто потому, что либо не могут содержать ребенка, либо хронически больны.
Лично меня сегодня серьезно беспокоит такая проблема: в Домах ребенка в соответствии с законодательством разрешено содержать детей только до трехлетнего возраста, потом их распределяют по детским домам и интернатам. Ребенок, у которого на этом этапе только формируется психика, мгновенно оказывается в совершенно новой, чужой ему среде, где старшие воспитанники разных возрастных групп совсем не обязательно окружат его любовью и лаской. Еще совсем малышом он становится агрессивным, потому что он защищается. Конечно, хорошо бы внести изменения в законодательство, и те Дома ребенка, у которых есть возможность, могли бы доводить детей хотя бы до школы, до семилетнего возраста, когда уже устоялась психика, появился больший положительный опыт в общении, у ребенка появился какой-то стержень, и уже тогда переводить его в интернат. Думаю, пытаюсь узнать, как это можно сделать, кто может меня в этом поддержать.
Как человек верующий, я считаю, что, когда человек воспитывается с мыслью о Боге, он совсем другой, у него другая - разбуженная - душа, он не убьет, не украдет. И, по-моему, в российское законодательство надо внести такие изменения, чтобы церковь брала бы не только духовную, но и воспитательную, повседневную заботу в первую очередь о круглых сиротах совместно с государством, например, можно было бы создавать детские дома при монастырях. Это уже начинает происходить, широко известен детский приют в Раифском монастыре в Татарстане.
Сегодня работы по помощи российским детям непочатый край. Но если думать о перспективах решения этой проблемы, то я бы ориентировалась на американский опыт и результат. Там детских домов нет вообще. Если ребенок остается без родителей, то в специальном детском заведении он находится максимум три месяца. Его сразу усыновляют, он попадает в настоящую семью. На мой взгляд, это идеальная схема. Конечно, нам до этого еще очень далеко. Поэтому очень важен опыт детских домов семейного типа, когда есть мама и папа, у которых, к примеру, восемь или девять детей, часто - свои и приемные, они ходят в обычную школу, общаются с обычными детьми, живут нормальной семейной жизнью. Каждый участвует в семейных праздниках, каждый помогает по хозяйству маме и своим братьям и сестрам. Эта система мне по душе потому, что она по душе детям.
Конечно, мы в России должны стремиться сами заботиться о наших детях. Да, действительно, на Западе больше опыта социальной адаптации, детей-инвалидов, даже тяжелых инвалидов, к нормальной жизни. У них большие возможности, богатые разработки, они это лучше умеют делать. Но, с другой стороны, наши дети - это наши дети, и помочь им вырасти достойными людьми, приобрести хорошую профессию, нормально устроиться в жизни должны мы. Мы, и только мы, должны сделать все для их достойной жизни. Пока этого нет. Но если бы я не надеялась, если бы я не верила, что ситуацию можно изменить, я не стала бы этим заниматься. Меня поддерживают добрые люди и вера в то, что наша жизнь все же изменится.