 |
Главная страница | Номера | Именной указатель | Где купить журнал |
Олег ЯницкийВертикаль и сеть
Контакты власти и гражданского общества - это всегда хорошо. Даже если власть авторитарна, а гражданское общество еще в пеленках. Гражданский форум, собираемый в ноябре в Москве, - это много лучше хронического противостояния государства и общества. И меня ничуть не смущает, что одни видят в этом собрании формирование новой модели их взаимодействия, другие - "единение власти и общества", третьи же квалифицируют данное собрание как "легитимное самозванство", а его оргкомитет как "коалиционное правительство". Политический шум - неизбежное сопровождение подобного рода мероприятий.
Взаимоотношение государства и общества в России имеет историю, которая вовсе не определяется привычным разделением на "до" и "после" революции. Например, "Вольное экономическое общество", существовавшее в России с 1765 года, находилось под официальным покровительством царской фамилии (то есть верховной власти), но в нем на благо России работали многие выдающиеся мужи. Но как только Общество организовало помощь голодающим, император Николай II его закрыл. Союз архитекторов СССР, вобравший в себя (согласно сталинской стратегии "унификации" творческой жизни советской интеллигенции) разнообразие организаций и групп, тем не менее оказал огромное влияние на государственную урбанистическую политику именно как профессиональный клуб. Всеевропейское движение "городов-садов", возникшее после выхода книги английского экономиста и политика Э. Говарда, не только охватило предреволюционную Россию, но и протянулось в годы первых советских пятилеток. Сегодня мало кто знает, сколь значительным был размах дискуссии о социалистическом городе (как "городе-саде"), развернувшейся на рубеже 1920-30-х годов именно между властью и обществом.
Суть, однако, в том, что сегодня проблема взаимоотношения государства и общества лежит в иной плоскости, существенно в иной. И организаторы подобных публичных собраний, и их предполагаемые участники, и те, кто остался за бортом, исходят из представления о некоторой границе, "фронте", разделяющих эти социальные макросубъекты. В памяти политиков, да и рядовых граждан, еще свежи воспоминания о народных фронтах, бесконечные конфронтации "государственников" и "рыночников", сторонников "сильной влас-ти" и самоорганизующегося гражданского общества. Иными словами, мы все время стремились впихнуть все многообразие политических событий в привычные рамки "мы - они". И чем больше был внешний хаос и внутренний разлад, тем естественней было стремление найти "свою" ячейку, только бы не остаться одному. В результате, по разным подсчетам, в стране сегодня действует от 70 до 300 тысяч некоммерческих организаций плюс политические партии, малые и большие, плюс организации и сообщества, которые очень не хотели бы себя обнаруживать (для сравнения: к 1905 году в стране одних только благотворительных обществ и заведений было более 50 тысяч). Россия, хотя и с отставанием, превращается в сетевое общество. Почему?
Прежде всего потому, что сеть сильнее вертикали. Чем более громоздкой, "железной" становится вертикаль власти, тем чаще она проигрывает "слабым" горизонтальным воздействиям. Это нам еще Руст продемонстрировал, когда посадил свой легкомоторный самолет на Красной площади. Но тогда мы восприняли это как милую шутку - пожурили, подержали для порядка и отпустили. А ведь это был политический сигнал! Который мы услышали только через десять лет, когда вся мощная система американских спецслужб и ПВО оказалась бессильной перед смертоносными ударами, поразившими самое сердце самой мощной мировой державы.
Сеть мобильнее, если угодно, "быстрее" вертикали. Пока государственная машина разворачивается, сеть успевает десять раз перестроиться, изменить свою структуру, внешний вид, методы социального действия. Но, заметим, это только в теории. Сеть тоже может окостеневать, превращаясь если не в вертикаль, то в замкнутую на себя бюрократическую структуру. Что и произошло со многими нашими некоммерческими организациями. Как сказал один из активистов: "Мы так боролись против Системы, что не заметили, как создали свою собственную". Оборотная сторона этой медали - растущее множество фигур, удивительным образом соединяющих роли активиста-общественника и властвующего бюрократа. Оказывается, сидеть на двух стульях бывает не только удобно, но и выгодно.
Но "окостенение", совмещение несовместимых ролей еще полбеды. В течение прошедшего десятилетия Запад интенсивно продвигал в Россию сетевые системы гражданского общества и добился на этом пути немалых успехов, однако не заметил, как внутри сообщества, именующего себя "золотым миллиардом", под прикрытием респектабельных фирм и организаций сформировалась сеть криминальная и мафиозная, протянувшаяся из стран бывшего СССР.
С уверенностью можно сказать, что подобным метаморфозам подвержены и российские некоммерческие организации. Им, созданным для прикрытия криминального или теневого бизнеса, получения государственных кредитов или "откачивания" ресурсов из западных фондов, несть числа. Возникает неприятный, но законный вопрос: а кто, собственно говоря, будет править бал на подобных общероссийских форумах, когда обе стороны - власть и общество - постоянно говорят о всепроникающей коррупции? Кто сможет отделить овец от козлищ? Надежды некоторых организаторов Гражданского форума, что он "поможет выявить негодяев", сомнительны. Известно ведь, что прятаться лучше всего на свету.
Но даже если наивно предположить, что вся эта сеть - "светлая", то она выглядит архипелагом благоденствия в море атомизированных не-граждан, то есть тех, кто реально не может воспользоваться правами и свободами, которые им гарантированы Конституцией РФ. В том числе, правом на ассоциации и объединения.
Другая проблема. Сегодня ни вертикаль представительной власти (парламент, законодательные собрания), ни горизонтальная сеть некоммерческих организаций не являются действительными субъектами принятия решений. Современная властная вертикаль - это лишь "фасад", вершина айсберга, который именуется корпорацией. Реальная политика все более уходит в тень, в серую область корпоративизма. Болезнь корпоративизма поразила сегодня и часть неправительственных организаций. Возникает реальная опасность, что "общественный договор", который не раз на нашей памяти безуспешно пытались заключить власть и общество, будет на этот раз заключен, но - именно на платформе корпоративизма, а не общегражданского блага.
Отсюда еще одна и, пожалуй, самая главная тема. Сегодня и еще долгое время всякое подобное собрание будет отражением "двойственности" нашего общества (двоемыслия, двоедушия, двойных стандартов действия). Взаимопроникновения белого и черного, добра и зла, наконец. И это вовсе не признак "плохой" России - весь мир действует по этому принципу, сколько бы слов о демократии не было бы сказано. Но как же тогда быть? В свое время большевики, осознав масштабы этого двоедушия, хотели решить эту проблему путем "селекции", отбора самых честных, самых преданных делу революции людей. Путь этот, как известно, оказался гибельным. Пролетарская диктатура, переросшая позже в массовый террор, уничтожила ростки нормального гражданского общества в России. Кстати, нелишне будет напомнить, что одним из первых большевики было разгромили российское краеведческое движение, потому что - при всей его аполитичности - оно было одним из главных хранителей национальной памяти и культуры, то есть сберегало "дух места".
Как же выбираться из этой, отнюдь не только российской ситуации? Мир неуклонно движется к сетевой организации общественной жизни. Интернет - самое яркое тому свидетельство. Сети быстры и гибки, экономически эффективны, менее, чем "вертикаль", уязвимы - все это так. Но они не панацея, потому что оборотной стороной их функционирования является их всеядность или, точнее, нравственная индифферентность. Вряд ли кто-нибудь сегодня, после терактов в Нью-Йорке и Вашингтоне, рискнет подсчитать, чья сеть - созидателей или разрушителей - сильнее. Нравственность - вот ключевая проблема.
Но нравственность - это не функция, не "сообщение", которое можно послать по мейлу, а состояние общества, настрой мыслей и чувств, внутренний ограничитель и контролер. Мир сделал резкий рывок вперед в технических средствах межличностного общения, но отстал в воспитании мыслей и чувств. Возвращаясь к теме Гражданского форума, замечу, что среди его организаторов (надеюсь, пока) преобладают люди прагматического склада - руководители организаций и представители ветвей власти, но не те, кого мы привыкли считать нравственными авторитетами, совестью нации. Снова политика довлеет над моралью, снова власть выступает в качестве высшей ценности. Не рискуем ли мы получить через некоторое время "альтернативный форум"? Неужели новейшая история антиглобалистского движения нас ничему не научила? Почему мы ничего не знаем о позиции А.И. Солженицына или В.П. Астафьева? Невольно приходит на ум максима из "Горе от ума": "Где, укажите нам, отечества отцы/ Которых мы должны принять за образцы?". Читатель может назвать другие имена, но очевидно, что фигуры нравственных лидеров очень плохо вписываются в прагматику быстрой реакции и столь же быстрой "отдачи" сетевых связей и отношений.
Что же, нет никакого выхода? Отнюдь. Но российское общество находится на очередном переломе. Как обычно полагают, самое опасное для сетевого общества - это вирус: технический, дезинформации или манипулирования общественным сознанием. А как насчет антивируса, называемого нравственностью? Обществу нужен не просто диалог, а нравственные и правовые рамки любой социальной коммуникации. В каком направлении эволюционируют и вертикаль, и сеть, как они воздействуют на формирование нравственно здорового общества? Долго ли еще мы будем понимать общественный диалог как войну на уничтожение между кланами и группами - вот что следовало бы обсудить в первую очередь.
Сам процесс подготовки к Форуму наводит на некоторые размышления. Многими его потенциальными участниками он рассматривается как ресурс, как средство приобретения политического капитала для себя. Все хотят туда прорваться, кого-то привлечь на свою сторону, но мало заботятся о главной цели: как наладить этот диалог. Как сказал один, весьма уважаемый общественный лидер: "Игра не наша, но мы должны попробовать использовать ее в наших целях". Это и есть корпоративизм. Еще один нюанс: наметилось размежевание между элитой и массой внутри гражданского общества. Первая (политически организованная и зарегистрированная) полагает, что она и есть "соль земли", а общественность - это митинговщина.
По моему глубокому убеждению, в современной России главной темой любого гражданского собрания должна быть человечность, помощь страждущим и обездоленным, пораженным локальными войнами, экологическими катастрофами и национальными конфликтами. Не укладывается в голове, что в России не хотят принимать русских! Не это ли нравственная катастрофа? Поскольку Россия становится страной "повседневных катастроф", то помощь их жертвам - еще одна актуальная платформа для диалога власти и общества. Не может, не должен один, даже самый "чрезвычайный" министр олицетворять всероссийское милосердие и сострадание. Человечность - вот вызов тем, кто действительно хочет хотя бы относительного мира и спокойствия в обществе.
Если это будет политической доминантой подобного диалога, то постепенно и "вертикаль", и "сеть" обретут новый, а в действительности "старый" общественный смысл. Вертикаль - это государственная система защиты гражданских прав и свобод, пропаганда и защита таких ценностей, как уважение к личности, сострадание к больным и слабым, воспитание и просвещение. Вертикаль - это нравственные корни российской нации и культуры, воспроизводство и защита ее традиционных ценностей: патриотизма и интернационализма, разумного консерватизма и изобретательности, обстоятельности и душевной чувствительности, осознание себя (снова) как частицы многонационального целого. Надо ли далеко ходить за примерами - посмотрите, какой гигантский человеческий резонанс вызывает передача "Жди меня" на всем постсоветском пространстве! Передача официозного канала, спонсируемого государством, вновь и вновь возвращает нас к вечным человеческим ценностям: добра, взаимной поддержки и надежды. Не пора ли российским медиа резко расширить зону милосердия и сострадания?
Россия, оказывающая помощь другим, сегодня сама остро нуждается в гуманитарной помощи и не только в виде пиломатериалов, батарей отопления или "точечных" сбросов мешков с крупой и подсолнечным маслом, но прежде всего - в ласке и добром слове, идущем от человека к человеку. Нет, конечно, добро не исчезло, но оно ушло вглубь общества, в его поры. Пора предпринять соединенные усилия, чтобы вернуть эту ценность в публичную сферу, на шкалу политических приоритетов. И первый шаг на этом пути - включить тему человеческих ценностей в публичный дискурс. Но для этого нужны не политические чревовещатели, а доступные и понятные людям нравственные авторитеты. Где же наша собственная принцесса Диана, куда вообще делась прекрасная российская традиция непосредственной, от сердца к сердцу - а не с экрана телевизора - помощи страдающим и нуждающимся со стороны жен и мужей нашей властвующей элиты? Нужна общественно-государственная сеть, но не замкнутая на групповые или корпоративные интересы, а "страховочная сетка", помогающая людям вернуться из состояния выживания к нормальной жизни.
Наконец, сеть, в моем понимании, - это идущая с самого низу система взаимопомощи и поддержки, в центре которой была и есть семья. Это также первоочередная забота о детях, о родных и близких, но не только о них - о дальних тоже. Неужели мы уже в который раз отринем не только весь гуманистический капитал российской культуры (и, прежде всего, ее литературы - сколь гражданственной, столь и человечной), но и тот бесценный обыденный опыт, который помогает нам выживать сегодня, в тяжелые времена "переходного периода"?