 |
Главная страница | Номера | Именной указатель | Где купить журнал |
Михаил ГорбаневскийОсторожно: двери закрываются. Следующая станция - Лубянка!
"Покорность перед властью приводит к отождествлению себя с властью, к принятию на себя всей ответственности за ее поступки, за все ее злодеяния. Смирение перед злом, непротивление злу - есть признание зла... Человек, мирящийся со злом, сам творит зло".
Александр Трушнович. Ценою подвига
Советский терроризм: государственная политика.
13 апреля 1954 года на квартире немецкого провокатора в английском секторе Западного Берлина советскими чекистами был похищен один из руководителей Народно-трудового союза российских солидаристов (НТС) и председатель Комитета помощи русским беженцам доктор Александр Рудольфович Трушнович. С тех пор все следы его исчезли.
Надежда узнать правду об этом злодеянии, приоткрыв архивы Лубянки, возникла у нас после неудавшейся попытки государственного переворота в 1991 году, к чему КГБ СССР имел прямое отношение. Надежда укрепилась летом следующего, 1992 года. Именно тогда шеф пресс-бюро Службы внешней разведки генерал Юрий Кобаладзе в особняке СВР в Колпачном переулке на беспрецедентной для истории советских спецслужб пресс-конференции, которая была посвящена "делу доктора Трушновича" и проведена только благодаря жесткому давлению СМИ и общественного мнения, признал факт похищения и гибели А.Р.Трушновича и передал его сыну - Ярославу Александровичу (специально прибывшему из Франкфурта-на-Майне) - копии некоторых документов Лубянки, связанных с этой "операцией", а также некоторые личные вещи, которые находились у доктора Трушновича в момент его похищения и убийства.
Прошло почти десять лет с того момента, как 3 сентября 1991 года группа представителей СМИ (главным инициатором стала редакция журнала "Посев") и народных депутатов России и Москвы, заявив о создании в Москве Общественного комитета имени Александра Трушновича, начала свое расследование этой таинственной и трагической страницы в истории России. В чем-то она была схожа со знаменитым делом Рауля Валленберга. О похищении советской госбезопасностью шведского дипломата, спасшего тысячи людей, в начале 90-х годов знали или слышали очень многие наши сограждане. А кто знал об исчезновении и гибели борца за свободную Россию Александра Трушновича, спасшего от сталинских лагерей тысячи наших соотечественников - "перемещенных лиц" в Германии и бывших советских солдат? Почти никто...
Минувшее десятилетие кто-то попытался назвать "десятилетием гласности". Это было бы допустимо, если только под такой "гласностью" понимать жгучую смесь минимальных доз исторической правды с тоннами вымыслов, умноженную на точную целевую установку российской номенклатуры (заметим, успешно мимикрировавшей в финансово-промышленные группировки) любой ценой сохранить в стране свою абсолютную власть и доступ к источникам непрекращающегося обогащения. Историческая правда и публикация сенсационных документов из архивов КПСС и КГБ в конце 80-х - начале 90-х годов были предъявлены народу одновременно как приманка, "страшилка" и инструмент политической борьбы. Как только завершился основной передел власти, эта опасная "архивная пыль" была снова изъята из оборота.
"Дело доктора Трушновича" - яркое тому доказательство. И трудно поверить, чтобы при нынешнем президенте "демократической" России, шагнувшем на мировую политическую арену из той самой советской разведки, сотрудники которой и убили Александра Рудольфовича Трушновича, реальная правда о тщательно разработанном чекистами теракте против видного деятеля русской эмиграции может быть в России получена кем бы то ни было, даже при вмешательстве международных судебных инстанций. Однако вспомним основные известные нам факты...
"Нам надо в больницу..."
Западный Берлин. 13 апреля 1954 года. С третьего этажа дома по Гейль-броннерштрассе спускается мужчина. Он тащит на себе потерявшего сознание человека. За ними следует женщина. Шествие замыкает некий Гейнц Глезке, жилец этого дома. Зачем-то он прихватил с собой ковер-дорожку. "Что случилось? - спрашивает, приоткрывая дверь, встревоженная соседка. - Это пьяный?" Глезке молча прикладывает палец к губам. "Нам надо в больницу", - мягко говорит незнакомка.
На улице их ждет лимузин. Едва за пассажирами захлопывается дверь, шофер резко трогает с места. Вслед за лимузином устремляется "шкода" - машина польской дипломатической миссии, что будет установлено потом. В ночь с 13 на 14 апреля только эта машина пересечет границу, направляясь из Западного в Восточный Берлин.
Вероятно, в багажнике этой "шкоды" лежит закатанный в ковровую дорожку беспомощный человек. Когда он очнется (в Восточном Берлине? на Лубянке?), то увидит склонившуюся над ним харю чекиста.
До самой смерти своей он теперь будет глядеть только на эти специфические лица, только с этими людьми разговаривать, только от их воли зависеть.
Его зовут доктор Александр Трушнович.
Из официальных сообщений западногерманской полиции: "Д-р Александр Трушнович был... похищен по поручению советских властей агентами госбезопасности советской зоны. Трушнович, которого ударили стальным прутом, получил тяжелое ранение головы и был усыплен инъекцией".
Еще раз назову время, когда совершено преступление, - 1954 год. Сталин уже умер, но дело его живет. Теракт произведен на территории, находившейся под юрисдикцией другого государства, и против человека, не являвшегося гражданином СССР, - так, как будто речь шла о захвате уголовного преступника где-нибудь в Ставрополе. Впрочем, чекисты - везде у себя дома...
Необъявленная война
Известна целая серия покушений, взрывов, убийств, похищений, отравлений, провокаций против Народно-трудового союза, методично и скрупулезно подготовленных лубянскими "специалистами". Вот они:
В июне 1951 года разоблачены трое советских агентов, намеревавшихся похитить Георгия Околовича, председателя Исполнительного бюро НТС; в мае 1952-го - создание советским агентом Вальтером Новаком фиктивной группы-ловушки НТС в Тюрингии; летом 1953-го - попытка похищения Валентины Околович в одном из городов Западной Германии; в январе 1954-го - операция капитана госбезопасности Н. Хохлова, прибывшего в Вену рейсом "Аэрофлота" для убийства Георгия Околовича (Хохлов отказывается от дьявольского плана, отдает себя в руки НТС, остается на Западе и пишет книгу о терроризме советских спецслужб); в июне 1954-го - похищение советскими агентами, Геннадием и Марией Волковыми и Рудольфом Гинтером, работника НТС Валерия Треммля в австрийском городе Линц из его собственной квартиры и вывоз Треммля в советскую зону оккупации; осенью 1954-го - похищение у памятника советским воинам в Западном Берлине члена НТС Георгия Хрулева, оказавшегося затем в ГУЛАГе; в 1955-м - попытка похищения, приведшая к смертельному исходу, члена НТС Сергея Попова на границе с Тюрингией; в декабре 1955-го - операция восточногерманского агента Вольфганга Вильдпретта по убийству председателя НТС Владимира Поремского за 20 тысяч марок (Вильдпретт отказывается от убийства, предупреждает Поремского и сдается западногерманским властям); в сентябре 1957-го - попытка отравления радиоактивным порошком, подсыпанным в кофе, бывшего чекиста Николая Хохлова; в июле 1958-го - взрыв жилого дома семей членов НТС в Шпрендлингене под Франкфуртом; в июле 1961-го - взрыв во дворе здания издательства "Посев"...
Доктор Трушнович был не единственной жертвой гебистов. Но - вовсе не случайной!
Молчание Вячеслава Молотова
Советские власти понимали, что одними убийствами, взрывами, отравлениями "проблему" НТС не решить. Стратеги психологических диверсий постоянно предлагали завербовать кого-нибудь из руководства НТС и затем развязать пропагандистскую кампанию о "добровольном уходе на Восток и разрыве с НТС". Потому появилась идея насильственного вывоза одного из наиболее авторитетных руководителей НТС в СССР, где после спецобработки (от избиений и пыток до психотропных снадобий и гипноза) легким делом казалось добиться нужных публичных покаяний, выступлений, заявлений, интервью.
Однако варварскому замыслу не суждено было осуществиться: Александр Рудольфович Трушнович предателем не стал. И не мог стать! Что касается подленькой статейки-заявления "Почему я порвал с прошлым", опубликованной в гэдээровской газете "Теглихе рундшау" в апреле 1954 года с подписью "Д-р А. Трушнович", то она - типичная гебистская фальшивка. Советская сторона обязательно бы использовала - в случае успешного "зомбирования"! - доктора Трушновича вживую - по радио, на лекциях и встречах, в фоторепортажах и т.д. Но не было опубликовано ни одной фотографии, сделанной после 13 апреля. Не прозвучала ни одна радиопередача с участием самого Александра Рудольфовича. Не состоялось ни одного его публичного выступления.
Отмолчался, разумеется, и Вячеслав Молотов, не ответив ни слова на обращение к нему жены (теперь мы уже знаем - вдовы) А.Р.Трушновича Зинаиды Трушнович, специально приехавшей в Женеву в мае 1954 года и умолявшей советские власти дать ей хоть какую-то информацию о судьбе мужа. Зинаида Никаноровна, заявившая в Женеве, что она "решилась жить с мужем в стране по его выбору", скончалась в Германии в 1989 году, так и не узнав, жив Александр Рудольфович или мертв. Впрочем, свечи в православном храме она всегда ставила только "о здравии", а не "об упокоении"...
Чистые руки и холодная голова
Только в январе 1992 года и, разумеется, не по своей воле, а под давлением запросов, в том числе и депутатских, которые направлял или инициировал Общественный комитет имени Александра Трушновича, контора подтвердила факт похищения и уничтожения доктора Трушновича.
Слова вынужденного официального признания прозвучали в одном из кабинетов центрального здания ГБ в Москве. Владелец кабинета - заместитель начальника Центра общественных связей полковник Алексей Петрович Кондауров. Прежде полковник Кондауров успешно "трудился" в приснопамятном Пятом (идеологическом) управлении КГБ СССР...
Внешне по-деловому, заинтересованно принял полковник Кондауров в ноябре 1991 года первый наш официальный запрос о судьбе Александра Рудольфовича Трушновича. Начал с фальшивой ноты: Бакатину не доложил, хотя клялся сделать это в трехдневный срок. Комитету имени Трушновича понадобились дополнительные усилия и даже кое-какие тактические маневры (включая поддержку некоторых депутатов ВС России из Белого дома на Красной Пресне), чтобы необходимые поиски были в ГБ начаты.
Быстро (всего за несколько недель!) они привели к первому положительному результату: версия 1954 года о похищении Трушновича советскими чекистами (при содействии восточногерманской службы безопасности) оправдалась. В архивах Лубянки сохранились даже... некоторые личные вещи Александра Рудольфовича!
Из заявления исполнительного бюро НТС для средств массовой информации, 9 марта 1992 года:
"...16 января 1992 г. в ходе новой официальной встречи доцента М.В. Горбаневского с полковником А.П. Кондауровым последний признал, что А.Р. Трушнович действительно был похищен советскими агентами и погиб на территории СССР. В настоящее время, подчеркнул полковник А.П. Кондауров, заканчивается формирование сводного пакета документов (включая личные вещи жертвы) по данному делу, который будет передан наследнику А.Р. Трушновича - Я.А. Трушновичу или доверенному лицу наследника".
Из факсограммы Я.А.Трушновича, 23 января 1992 года:
"Глубокоуважаемый Михаил Викторович! Получив от вас сообщение о том, что Центр общественных связей бывшего КГБ СССР передаст мне материалы по делу моего отца, доктора Александра Трушновича, похищенного из Западного Берлина работниками КГБ 13 апреля 1954 года, сообщаю, что для получения указанных материалов хочу приехать в Москву вместе со своим сыном, Марком Трушновичем... Сердечно благодарю заранее. Искренне ваш, Ярослав Трушнович".
Из заявления Исполнительного бюро НТС для СМИ, 9 марта 1992 года:
"...После встречи 16 января дело с открытием документов начало заметно тормозиться. Несмотря на настойчивые напоминания и письменные заявления председателя Общественного комитета имени Александра Трушновича доцента М.В.Горбаневского, ЦОС Министерства безопасности России не выполняет данных ранее обещаний по передаче документов и по подготовке встречи с Я.А.Трушновичем (проживающим в Германии), объясняя задержку некими "внутренними проблемами и неурядицами" в МБРФ.
Мы вынуждены констатировать, что в МБРФ действуют силы, сознательно задерживающие раскрытие правды о похищении доктора Трушновича, силы, намеренные препятствовать установлению истины и о других злодеяниях. В связи с этим Исполнительное бюро НТС заявляет следующее:
Бывшие работники КГБ порвут с преступным прошлым этой организации и очистятся от этого прошлого только в том случае, если откроют, ничего не утаивая, все ее архивы. Тот, кто сегодня все еще пытается скрыть свидетельства зла, совершенного коммунистической диктатурой и ее творцами и возглавителями Лениным и Сталиным, - становится соучастником этого зла и порожденных ею преступлений".
Нужно признать, что весной 1992 года ситуация в высших эшелонах власти для номенклатуры не стала еще стабильной, и власть откровенно побаивалась прессы. Четыре издания - журналы "Огонек" и "Новое время", газета "Московские новости" и журнал "Посев" - договорились в течение 10 дней опубликовать очерки и статьи о "деле доктора Трушновича", о новой попытке ГБ скрыть правду. Честь и хвала всем, кто помог этой нашей акции - Леониду Млечину, Илье Мильштейну, Павлу Гутионтову, многим журналистам и редакторам: это получилось!
И вот уже в "Посев" последовал телефонный звонок Юрия Кобаладзе с извинениями за ЦОС ГБ: против А.Р. Трушновича проводилась "закордонная операция", поэтому всем отныне будет заниматься пресс-служба разведки, а не контрразведки, "положительное решение руководством СВР" принято, въездную визу Я.А.Трушновичу дадут, передача материалов состоится в Москве в присутствии российских и зарубежных журналистов и телекамер.
В последние дни Юрий Георгиевич был очень обеспокоен, волновался и не раз предлагал, чтобы передача материалов и документов прошла приватно, с глазу на глаз. Это было нами с Я.А.Трушновичем отвергнуто. Об остальном Ярослав Александрович позже напишет сам в "Новом времени". Вот текст его небольшой заметки, которую стоит привести полностью1 [1 "Новое время", 1992 г., ╧ 31, с.9, рубрика "Судьбы".].
В СХВАТКЕ С ЧЕКИСТАМИ ЗАДУШЕН
Сын доктора Трушновича, сотрудник НТС, похищенного КГБ в 1954-м, получает документы о смерти отца. Но не все...
В полдень семнадцатого июля 1992 г. в Колпачном переулке начальник пресс-бюро Службы внешней разведки России Юрий Кобаладзе в присутствии работников прессы и телевидения передал мне ("как наследнику" - было сказано) и представителям Общественного комитета имени А.Р. Трушновича... Нет, не обширный материал, о котором говорил полковник Кондауров, а восемь листочков: медицинскую справку о том, что в схватке с чекистами А. Трушнович был задушен и попытки вернуть его к жизни не удались; врачебное заключение о вскрытии и корявый чертежик с указанием, что тело зарыто в ельничке около таких-то деревень вблизи Франкфурта-на-Одере.
Все не в оригиналах, а в ксерокопиях, не заверенное ни подписями, ни печатями, без сопроводительного документа, который гарантировал бы подлинность бумаг и объяснял бы, почему на оригинале перед копированием что-то прикрыли бумажечкой.
Юрий Кобаладзе передал еще и записные книжки, бывшие у моего отца в тот вечер.
Меня возмущает количество переданного материала. Возмущают слова Юрия Кобаладзе, с обидой в голосе сказавшего, что А. Трушнович выхватил пистолет и, "естественно, завязалась драка". Не драка, Юрий Георгиевич, а попытка не даться в руки чекистам, которых, как установила немецкая полиция, было семь человек. От них и пытался отстреливаться мой отец, но неудачно: пули были найдены в полу. То, что отец отстреливался, меня нисколько не удивляет: бывший командир пулеметной роты третьего корниловского полка погиб с оружием в руках.
Если, впрочем, верно, что он погиб именно тогда, а не значительно позже. Есть основания полагать, что мой отец закопан (не поворачивается язык сказать: похоронен) в России. И при встрече с бывшим капитаном КГБ Николаем Хохловым (о деле которого был материал в "Новом времени" ╧ 21/92) Алексей Кондауров говорил, что готов отправиться вместе со мной и показать место захоронения.
Чрезвычайно настораживает заявление Юрия Кобаладзе, что имен организаторов и участников "операции захвата" сообщить не могут; ни одна, мол, разведка этого не делает. Неверно! В иностранных разведках существует срок давности, после чего и имена сообщаются, и материалы доступны. Ладно, может быть, некоторые имена нельзя сообщать: западная печать все время возмущается тем, что советские разведчики занимаются промышленным шпионажем. Но имена "товарищей" из отдела убийств и похищений? Их - тоже нельзя?! Кто-то считает, что они еще могут понадобиться?
Мы будем добиваться не такой вот декоративной, а подлинной передачи документов...
Ярослав Трушнович
При подготовке статьи использованы: М.В.Горбаневский. "Конспект по корифею: статьи, очерки, интервью" (М.: Галерия. 2001); М. Горбаневский. "Нужно запачкать грязью" ("Огонек", 1992, ╧18-19); "Дело доктора Трушновича" ("Посев", 1992, ╧3); публикация Я.А. Трушновича "В схватке с чекистами задушен" ("Новое время", 1992, ╧31). - М.Г.