экология и права человека
Содержание и поиск
Последний выпуск
Предыдущий выпуск
|
Союз "За химическую Безопасность" экология и права человека |
Об издании Содержание и поиск Последний выпуск Предыдущий выпуск |
журнал Индекс
|
| Выпуск 549, 22 ноября 2001 |
Право на участие в принятии решений
ЗА ЖИТЕЛЕЙ ПЕРМИ УЖЕ РЕШИЛИ - ОНИ УЧАСТНИКИ УНИЧТОЖЕНИЯ
ХИМИЧЕСКОГО ОРУЖИЯ
КТО
ПОСЛЕДНЯЯ ТАЙНА ПЕРМСКОЙ "ОБОРОНКИ". Как правило, широкая
общественность узнает о наличии в Прикамье "секретных" предприятий
лишь на пике скандального ажиотажа. Такова специфика региона,
доставшаяся со времен "холодной войны". Еще недавно журналисты
полагали, что знают об оборонной промышленности Прикамья все. Ну,
или почти все...
Слухи о том, что на территории региона планируется переработка
химического оружия, заставили предстать на всеобщее обозрение Пермский
филиал Российского научного центра "Прикладная химия".
Пермский филиал РНЦ "Прикладная химия" (бывший филиал ГИПХа) был
создан 40 лет назад. Головному же институту, расположенному в
Санкт-Петербурге, более 80 лет. Ибо первое, что решили сделать
большевики после прихода к власти в то время, когда не хватало хлеба и
калош, - это издать указ о создании института для разработки технологий
и организации химической промышленности страны. 70-80% предприятий бывшего
Союза были построены по проектам ГИПХа. До 80% технологий химических
предприятий также разработаны в этой системе.
Пермский филиал создавался по образу и подобию ГИПХа как дублирующая
фирма на случай войны - ему поручалось все, что было связано с обороной.
В состав предприятия входят НИИ, проектный институт и опытное производство.
Эти три составляющие единого комплекса создали за минувшие десятилетия
целый ряд уникальных технологий.
Территория Пермского филиала составляет 115 га - эти земли были
отведены институту еще при его создании, поскольку проектом
предусматривалось возведение второй очереди опытного производства.
Сейчас, когда ситуация изменилась, предприятие, реально занимающее менее
трети выделенных земель, должно платить за всю принадлежащую ему
территорию (сдать ее в аренду не представляется возможным). Эти же площади,
впрочем, дают широкие перспективы для расширения производства, перевода
его из опытного в промышленное.
Действующие производственные мощности используются ныне примерно на 10%.
А интеллектуальный потенциал высококвалифицированных специалистов интересует
в основном иностранцев, которые приезжают на предприятие едва ли не каждую
неделю. Такое исключительное внимание к Пермскому филиалу РНЦ не случайно. У
центра есть разработки, не имеющие мировых аналогов. Они бесценны для
организации экспортно ориентированных производств. В том числе -
озонобезопасных хладонов, которые вскоре окажутся на пике спроса, а также
трифторида азота - электронного газа последнего поколения, который
используется в производстве микроэлектроники. Для специалистов таких
компаний, как Daikin и Samsung, Пермский центр РНЦ уже становится местом
постоянной работы.
В России этот центр приобрел известность другой своей разработкой:
оригинальной установкой по уничтожению химического оружия "класса 2"
(боеприпасы с фосгеном). Председатель государственной комиссии по
уничтожению химического оружия, полномочный представитель президента РФ
в Приволжском федеральном округе Сергей Кириенко во время очередного
визита в Пермь посетил филиал и сказал, что Прикамью очень повезло
с интеллектуальным потенциалом. У него были для этого основания.
"Новый Компаньон" (Пермь), 20 ноября 2001 года
ЧТО
ПРИКАМЬЕ В ЛЮБОМ СЛУЧАЕ ПРИМЕТ УЧАСТИЕ В УТИЛИЗАЦИИ ХИМИЧЕСКОГО
ОРУЖИЯ. Вопрос: в каком качестве?
Сергей ИГУМНОВ, первый заместитель директора Пермского филиала РНЦ
"Прикладная химия":
- Наша продукция очень дорогая. Сегодня экономическое благополучие
России принято измерять рыночной стоимостью добываемой нефти. Мы можем
отправить потребителю бочку продукта в 200 кг, что будет эквивалентно по
стоимости железнодорожному составу с нефтью "ЛУКОЙЛа". Если нефть стоит в
среднем $20 за баррель, то наша продукция - от $100 до $500 за килограмм.
Иной раз продаем и 100 граммов за сотню долларов. Иногда одна бочка
вещества может оцениваться в $20 тыс. И когда потребителю требуются
сотни тонн продукции стоимостью в $100 за килограмм, получается очень
весомо.
- Химические предприятия в России всегда пользовались у населения дурной
славой из-за экологической несостоятельности...
- Никто и нигде в мире не боится нормальной химической промышленности. В
мае этого года мы побывали в фирме Daikin, только что вернулись из
компании Samsung. Производство Daikin, скажем, отделяет от жилых домов
обычная автомобильная дорога (российские нормы - 1,5 км от жилого массива).
Каждый месяц компания устраивает для местных жителей своего рода "дни
открытых дверей", когда всех желающих, в том числе - экологов, водят по
предприятию, демонстрируют им результаты экологических экспертиз.
На Западе метод борьбы за экологическую безопасность заключается в том,
чтобы создавать такую промышленность, которая не производит отходов. У нас
же многие считают единственным способом решения проблемы закрытие
химических производств, подобных нашему. Вместо того, чтобы помогать
строить предприятие на новых условиях и по новым правилам, и на этом
зарабатывать деньги.
- Сегодня РНЦ "Прикладная химия" оказался в центре скандала, связанного с
переработкой химического оружия. Так, вас обвиняют в попытке создать на
своей территории промышленную базу для переработки химического оружия...
- Этот вопрос, видимо, требует дополнительного разъяснения, поскольку в
существующих слухах очень много путаницы. В том числе - преднамеренной.
Давайте разберемся по порядку.
Россия подписала международную конвенцию, в соответствии с которой
обязана в установленные сроки уничтожить свое химическое оружие. В
документе сказано однозначно: химическое оружие будет уничтожаться только
в местах его складирования. В Пермской области мест складирования такого
оружия нет, а перевозить его по территории России запрещено.
Следовательно, в Прикамье химическое оружие попасть просто не может.
Чтобы адекватно оценить ситуацию, надо прежде всего разобраться в
терминологии: химическое оружие - это химическое вещество, предназначенное
для "нанесения ущерба живой силе противника" и средство его доставки,
то есть - снаряд. Оружие считается уничтоженным в тот момент, когда
химвещество разъединяется со средством его доставки (оболочкой) и
переводится в нетоксичное состояние. То есть, такое состояние, из которого
обратный процесс невозможен: из полученных отходов уже нельзя снова сделать
исходное отравляющее вещество. По сути, то вещество, что получается в
результате применения технологии, разработанной нашим центром, уже не
химическое оружие. Эта масса по своим токсическим свойствам не более
опасна, чем нефть или бензин, которые транспортируются по стране
сотнями тысяч тонн. Одна из наших технологий успешно применена на месте
размещения и утилизации химоружия в Щучьем.
Правительство решает сегодня задачу переработки не только самого
химического оружия, но и отходов его переработки. У него есть два варианта.
Можно построить мощности по переработке реакционной массы прямо в местах
складирования и уничтожения химического оружия. Но это дорого и
нецелесообразно. В Щучанском районе Курганской области (месте
складирования химоружия) живут люди, которые более страшного отравляющего
вещества, чем куриный помет, никогда в жизни своими глазами не видели. Как
там строить завод полной утилизации? Как из этих людей создавать рабочую
силу? Сколько денег для этого потребуется?
Между тем, в стране есть промышленные центры с развитой химической
промышленностью и квалифицированными специалистами. Эти предприятия
сегодня, по сути, простаивают из-за недозагрузки мощностей. Привлечение их
к дальнейшему этапу утилизации признано наиболее целесообразным. И очень
многие российские регионы сегодня готовы поучаствовать в этой
правительственной программе.
- То есть, вопрос еще окончательно не решен?
- Мы стараемся попасть в эту федеральную программу, поскольку нашему
производству остро не хватает объемов. Более того, у нас есть собственная
технология утилизации, самая лучшая и перспективная в России на сегодняшний
момент. Вернее, это пока еще не совсем технология, а скорее - научная
разработка. До конца 2001 года мы работу над ней закончим и выдадим
исходные данные. В следующем году технология будет проектироваться и
согласовываться со всеми инстанциями. Затем, года через два, эта разработка
окончательно превратится в технологию, утвержденную всеми государственными
и независимыми экспертизами.
Благодаря комплексному подходу - наличию не только производственных
мощностей, но и уникальной технологии, у нас есть реальный шанс попасть в
государственную программу, на которую идут деньги из федерального бюджета.
Цена вопроса - $100 млн, приблизительно такая сумма требуется для создания
комплекса по утилизации отходов. Мы прилагаем все усилия, чтобы эти деньги
оказались в Пермской области. Тем более, что в самой программе есть пункт,
где значится: 10% от этой суммы должны быть направлены на социальные нужды,
а это - около $10 млн. Эти деньги область получит только за то, что ее
руководители примут решение об участии в этой программе.
Но это еще не все. Когда комплекс заработает, пойдут налоги в местную
казну. Новое производство даст минимум 600-700 рабочих мест с
соответствующей заработной платой. Работы по программе хватит лет на
10. Но поскольку этот комплекс будет создаваться (на бюджетные деньги) как
предприятие ХХI века, то в последующем на этом оборудовании можно будет не
только заниматься утилизацией, но и производить современную химическую
продукцию. И при этом мы готовы, как в фирме Daikin, водить жителей нашего
микрорайона по территории предприятия и демонстрировать им экологическую
безопасность технологии.
- Каковы аргументы в пользу уникальности и экологической безопасности
вашей технологии?
- В мире действительно нет технологии, подобной нашей. Американцы считают,
что самый простой и дешевый способ - все отходы сжигать. Что они и делают:
сжигают свое химическое оружие на каком-то атолле. Но, во-первых, это очень
опасно. Во-вторых, чтобы сжечь 1 кг отравляющего вещества, требуется 2,5
кг чистого кислорода. 3,5 кг этой газовой смеси плохо горят и требуют
дополнительной добавки топлива (в объеме от 3 до 4 кг на 1 кг исходного
вещества). То есть, на 1 кг отравляющего вещества американцы получают 7
кг токсичных газов, которые требуют очистки.
Россия на такую технологию пойти не может. У нее нет таких денег, да и
собственного атолла в Тихом океане для строительства гигантских предприятий
тоже. Одна из технологий, которая сегодня официально принята госэкспертизой
и согласована с американцами, в России существует. Заключается она в
следующем. Отравляющее вещество, путем обработки химическими реагентами,
переводится в отходы, которые засыпаются окисью кальция и заливаются
битумом. Битумированная масса, выросшая в объеме в 7 или 10 раз, зарывается
в землю. Пермский регион в этом не участвует, но зато участвуют соседи.
Например, Кировская и Челябинская области. А это - не так уж далеко, как
может показаться. Эта отрава рано или поздно к нам прилетит или приплывет
и достанется нашим детям и внукам.
Мы предложили другой путь. Мы берем килограмм отходов, полученных
после уничтожения химического оружия, перемешиваем его с дешевым
окислителем - нитратом кальция (он представляет собой отходы производства
минеральных удобрений), нагреваем и в результате из 2 кг этой массы
получается 0,5 кг газа. Его состав: 70% азота, остальное - углекислый газ
(который промышленность умеет легко нейтрализовать) и топочный газ (который
используется в котельных). Кроме того, на выходе образуется 1 кг жидкости,
80% которой составляет вода (не токсичнее, чем обычная техническая).
Технологий ее очистки - масса, здесь подойдет любая. Еще остается 0,5 кг
твердого остатка, который на 70% представляет собой природный апатит.
То есть, процесс практически безопасен для окружающей среды.
Разработка уже готова, мы отправили ее на получение патента. Она еще
будет проходить государственную экспертизу, до завершения которой никто
ничего нам не позволит делать.
- А если предположить, что общественное мнение и администрация выскажутся
категорически против организации на территории области такого производства?
- Нас вычеркнут из федеральной программы, и не о чем будет говорить. Нам
государство даст денег на завершение разработки (это - копейки по сравнению
с тем, что можно было бы получить) и все "сливки" снимет кто-нибудь другой.
Саратовский губернатор Аяцков, к примеру, который предлагает свое участие и
полную поддержку программы. Но это уже будет другой разговор. Получится,
что мы свою технологию отдадим за гроши и предоставим другой территории
гигантские средства для освоения.
Мы больше, чем кто-либо, заинтересованы в том, чтобы именно у нас было
выстроено современное производство, безопасное с экологической точки
зрения. Ведь мы здесь работаем и живем.
В этой проблеме есть вторая сторона, о которой почти никто не
задумывается. Вернее, она просто не столь привлекательна для обсуждения в
политических и популистских целях. Если РНЦ "Прикладная химия" не
наберет объемов производства и предприятие развалится, то в Закамске на
территории в десятки гектаров останется просто грязная земля. Государство
на ее рекультивацию денег не даст. Других источников средств на эти цели
просто не найдется. Все это приведет к резкому ухудшению экологической
обстановки в поселке. Не считая того, что без работы останется почти все
население удаленного от центра микрорайона Крым.
Единственный выход, экологически (и социально) грамотный - дать
возможность предприятию развиваться. Помогать ему в этом. И требовать,
чтобы оно строило свою работу по стандартам ХХI века. Единственный
грамотный подход к российской химической промышленности в целом - это ее
развитие, но никак не сворачивание. Сворачивание нанесет непоправимый
экологический ущерб. Значительно больший, чем сегодняшнее плачевное
существование.
Можно, конечно, сказать: вот Пермская область до сих пор жила тихо,
ни в чем не участвовала, а тут - "черти накачали". Но при этом надо иметь
в виду, что регион в любом случае не останется в стороне. Комплексы по
переработке отходов требуют гигантских затрат. Пермская область, как и все
остальные, в этом строительстве будет принимать участие если не прямо, то
косвенно - деньгами своих налогоплательщиков. Иного не дано: либо как
субъект освоения средств, либо как донор. Выбор формы участия в
государственной программе пока за нами.
"Новый Компаньон" (Пермь), 20 ноября 2001 года
В этих двух текстах враньем является все - от начала и до конца.
Во всяком случае реакционная масса после "нейтрализации" зарина и
зомана будет иметь токсичность 1-2 классов опасности. Да и фтор из нее
никуда не девается (ему еще предстоит отправиться в атмосферу Перми под
маркой "топочного газа"). Мы приводим эти изделия исключительно как
пример красивой упаковки, использованной акулами пера для достижения
конечного результата - облапошивания жителей Перми. Остается посмотреть
на то, как роль Перми выглядит со стороны - той самой, которая давно и
всеми силами старается избавиться от "безвредной" реакционной массы.
ВЗГЛЯД СО СТОРОНЫ
В Кирове состоялась пресс-конференция по вопросу уничтожения
аварийных боеприпасов с отравляющими веществами на Марадыковском
арсенале. По словам выступавших, на установке КУАСИ (комплекс по
уничтожению аварийных специзделий) был обезврежен 31 боеприпас. Работы
проводились с 5 по 10 октября под контролем военных и международных
наблюдателей. По уверениям специалистов, проводивших работы, полученная
в результате нейтрализации химоружия реакционная масса не опаснее
поваренной соли. Перекачанная в 6-кубовые емкости, она будет храниться
на арсенале, пока ее не вывезут в Пермь на переработку.
"Вятский край" (Киров), 16 октября 2001 года