[ Дайджест публикаций центральной прессы и интернет-изданий ]
региональной общественной организации "Правозащитная информация"
Выпуск N 5 (543) от 14 января 2003 года [ N 6 ]
публикации:
[ Предыдущая ] [ Следующая ] [ Содержание выпуска ]
Что произошло 15 февраля 2002 года между Юлией Ш. и ее мужем Александром? Свидетелей этой трагедии нет. Александр мертв. Юлия уже почти год содержится в одном из московских СИЗО по обвинению в умышленном убийстве.
На первый взгляд эта банальная история об убийстве в результате ссоры мужа с женой не представляет общественного интереса. В российских следственных изоляторах сегодня содержатся около 20 тысяч женщин. И многие из них попали туда по 105-й статье УК РФ (умышленное убийство). Часть этих женщин стали жертвами неудачной семейной жизни и убили своих мужей во время пьяной ссоры. Убили, защищая свою жизнь.
Когда читаешь уголовные дела, чьи фигуранты живут на расстоянии тысяч километров друг от друга, не оставляет странное ощущение: фабула преступлений как будто бы написана под копирку. Если бы она его не убила, то он бы ее непременно убил, - так, как правило, можно вкратце сформулировать то, что происходит в результате пьяной ссоры.
Не хочу быть суррогатной матерью
В истории 24-летней Юлии Ш. странным образом переплелись некоторые уродливые проблемы нашей жизни. Поэтому, как мне кажется, она и представляет общественный интерес, выбиваясь из разряда чисто частной истории.
Как говорят родители супружеской пары и подтверждает сама Юлия, они с Александром поженились по взаимной любви. Прожили вместе всего полгода. И, как часто бывает, семейная жизнь оказалась серьезным испытанием. В последнее время Юлю обижало, что Александр проводит слишком много времени у своих родителей. "Материально мы жили слабо, - рассказывает она. - Муж тайно от меня копил деньги на машину. Кроме того, когда он приходил от своих родителей, то требовал от меня родить малыша. Мне казалось, что это преждевременно, ведь денег нам самим едва хватало. Его разговоры о рождении ребенка вызывали у меня внутренний протест. Раздражали тем, что я -- какая-то суррогатная мать. По его мнению и по мнению его родителей, я должна была родить, для того чтобы мужа не призвали в армию".
По иронии судьбы, 14 февраля, накануне трагедии, Юлия сделала тесты на беременность. Они оказались положительными. Но она ничего не сказала Александру. А 15 февраля, почувствовав себя очень плохо, молодая женщина отпросилась с работы и с трудом добралась домой. Измерила температуру - 38,9. Легла спать. Александр пришел навеселе, вместе с братом Сергеем. Он разбудил жену и попросил приготовить поесть. Братья еще выпили. После ухода Сергея между супругами началась очередная ссора. Речь зашла, как обычно, о будущем ребенке и о призыве в армию. По словам Юлии, "в какой-то момент муж вскочил со стула и начал бить меня ладонью по щекам, схватил за волосы... стал бить головой об стену... Я перестала что-либо понимать ... все плыло перед глазами и чувствовала, что сейчас отключусь...".
Из обвинительного заключения: "... в ходе произошедшей ссоры с мужем Юлия Ш. на почве внезапно возникших личных неприязненных отношений, с целью умышленного убийства нанесла удар колюще-режущим предметом...".
Судя по объяснениям молодой женщины, она плохо понимала, что произошло. Поддерживая мужа, пошла вместе с ним в соседнюю квартиру к его родителям. "Мы поссорились. Облейте его водой", - сказала она свекру и свекрови, которые с ужасом смотрели на окровавленного сына. Сказала и ушла к себе. Александр скончался, не дождавшись "скорой", которая приехала только через 40 минут.
Предательство адвоката
После ареста дочери ее родители стали искать адвоката. Нашли по рекомендации. Из заявления отца Юлии Ш. президенту Гильдии российских адвокатов: "...Выслушав нас по сути дела, адвокат С. Витебский заявил, что дело в общем-то несложное и он готов взяться за защиту нашей дочери. Адвокат сказал, что он берет дорого, но зато гарантирует результат. Дочь получит три года, при хорошем раскладе это будет условный срок. Стоить это будет 10 тысяч долларов".
Деньги были заплачены, но через какое-то время с адвокатом произошла странная метаморфоза. Он "кинул" свою подзащитную. И сделал это особо циничным образом.
28 марта, через полтора месяца после ареста Юлии, адвокат Витебский написал вполне обоснованную жалобу в суд об изменении ей меры пресечения. Он утверждал, что нет никакой необходимости в содержании его подзащитной под стражей, поскольку, по всему видно, что она не собирается скрываться от следствия и суда. За время содержания в тюрьме в отношении нее не проводилось никаких следственных действий. Кроме того, она беременна и, будучи на свободе, сможет сохранить ребенка. Действия своей подзащитной адвокат квалифицировал, как "самооборону, приведшую к трагическим последствиям", а ее содержание под стражей назвал "карательным".
Но 15 апреля он неожиданно отозвал свою жалобу и попросил ее не рассматривать. Этот беспрецедентный поступок оценивается юристами, как грубое нарушение требований адвокатской этики и как форма отказа от защиты клиента. Но не только адвокат Витебский нарушил закон, но и судья Люблинского суда Васильев. Ведь он, получив жалобу, обязан был рассмотреть ее по существу в течение трех суток. Но почему-то этого не сделал. По мнению заслуженного юриста РСФСР, судьи Сергея Пашина, со 2 апреля 2002 года Юлия Ш. находится под стражей незаконно, поскольку по ее жалобе не было вынесено никакого судебного решения.
Странное поведение адвоката и судьи заставляет родственников подсудимой и ее новых защитников Виктора Идоленко и Виктора Кузина предполагать, что следствие и суд ведут это дело необъективно.
Умышленное убийство или необходимая оборона?
"С самого начала речь идет о заказе со стороны обвинения, -- уверен адвокат Идоленко. -- Следователем Мисюрой были намеренно неправильно квалифицированы действия подзащитной. Если бы он посчитал, что она совершил убийство в состоянии необходимой обороны, то и не встал бы вопрос о ее содержании под стражей. Очевидно, главной задачей той стороны -- было "закрыть" Юлию в тюрьме".
Это мнение подтверждается и экспертными оценками. Профессор Эдуард Побегайло, заведующий кафедрой уголовного права и уголовного процесса Московского государственного индустриального университета, изучив материалы дела, пришел к выводу, что возможны два варианта поведения обвиняемой: или она действовала в состоянии правомерной обороны, при этом не превысив ее. Значит, она должна быть оправдана судом. Или превысила пределы необходимой обороны. Это могло произойти, если она находилась в состоянии аффекта.
Бывший старший следователь по особо важным делам Генеральной прокуратуры Борис Уваров согласен с мнением Э. Побегаило: "Представьте себе ситуацию: муж Юлии Ш. - здоровый, крепкий парень, лупит ее об стену. Я считаю, что у нее были все основания защищаться. Удар пришелся в сонную артерию случайно. В моей практике были похожие дела. В таких случаях я не шел за санкцией на арест к прокурору, ограничиваясь лишь подпиской о невыезде".
Во время следствия была проведена амбулаторная судебно-психиатрическая экспертиза обвиняемой. Она признала молодую женщину вменяемой и не установила, что она могла совершить убийство в состоянии аффекта. Ходатайство адвоката Идоленко о проведении повторной комплексной стационарной психолого-психиатрической экспертизы было удовлетворено. Вот что пишет Юлия Ш. прокурору Москвы Авдюкову об этой "экзекуции": "Когда я прибыла в ГНЦ им. Сербского, мне сразу заявили, что я - убийца и что зря приехала, так как я ничего не получу. Назначили мне врача, который уже проводил амбулаторную экспертизу в апреле. Между нами возник конфликт. После такого начала мне уже не приходилось ждать объективности... Я считаю, что на экспертов оказывается давление, так как представителем потерпевших в суде является психиатр-шоумен доктор М. Виноградов... Никто не хочет разобраться в моем деле. Как я должна была поступить, если муж меня бил головой об стену? Ведь я осталась жива, потому что умер он. Иначе бы погибла я".
Здесь, как говорится, комментарии излишни. Остается только добавить, что судья Солнцевского суда, в производстве которого находится это дело, отказывает адвокатам в праве ознакомиться с заключением судебно-психологической экспертизы до суда, ссылаясь на "дело Буданова". Судья военного суда Ростова-на-Дону также прятал от адвокатов Эльзы Кунгаевой последнюю экспертизу полковника, чем грубо нарушал процессуальный закон. Поскольку его беззаконию не было дано правовой оценки, судья М. Данилов, видимо, воспринял поведение своего коллеги, как "руководство к действию".
Вообще в этом деле, как и в сотнях тысяч уголовных дел, ходатайства и жалобы остаются без должного ответа. Отец Юлии Ш. так и не получил даже отписки из Гильдии российских адвокатов, хотя его заявление было вручено Гасану Мирзоеву на личном приеме. Значит ли это, что поведение адвоката Витебского не нуждается в расследовании?
Генеральная прокуратура не считает нужным разобраться в действиях следователя Мисюры, неправильно квалифицирующего действия Юлии Ш., несмотря на многочисленные жалобы ее адвокатов и убедительные заключения специалистов. Все жалобы на Мисюру пересылаются ему. Прокурорский надзор, как таковой, полностью отсутствует. Получается, что Генпрокуратура возлагает всю ответственность за огрехи следствия на суд. Об этом незаконном беспредельном подходе к жалобам граждан по этому конкретному делу в Генпрокуратуру обращался депутат Госдумы Сергей Ковалев.
Год пребывания в тюрьме привел Юлию Ш. к мрачным выводам: "Я понимаю, что на сегодняшний день связи и деньги решают все. Мне всячески дают понять, что у меня остается только один выход. Чтобы удовлетворить амбиции моих "доброжелателей". Но я заявляю, не дождутся. Сама на себя я руки не наложу...", - пишет она в письме к прокурору Москвы М. Авдюкову.
P.S. Честно говоря, в этой страшной истории уродливых человеческих взаимоотношений я -- ни на чьей стороне. Был, вероятно, какой-то первоначальный изъян в союзе Юлии и Александра. В своем заявлении в прокуратуру она пишет о том, что мужа дважды задерживали за драки в пьяном виде. Если правда то, что она не хотела рожать от него ребенка, чтобы не быть "суррогатной матерью", то почему не развелась, почему терпела побои? Эти вопросы, увы, уже не имеют никакого смысла. Теперь началась совсем другая история. И оказалось, что это на первый взгляд простое дело можно "замутить" даже с помощью адвоката, который вместо того, чтобы защитить свою подзащитную, ухудшил ее положение. Вскоре после отзыва его жалобы Юлии пришлось сделать аборт по медицинским показателям. Окажись она на свободе, все могло сложиться иначе.
И неужели права она, на собственном опыте сформулировавшая порочный порядок вещей, ставший неписаным законом нашей жизни: в российской правоохранительной системе только связи и деньги решают все? А такие понятия, как профессиональный долг, честь и этика, полностью обесценились?
Сегодня в Солнцевском суде продолжится процесс по делу Ю.Ш. "Новые Известия" будут следить за этим делом.
Выпуск N 5 (543) от 14 января 2003 года [ N 6 ]
публикации:
[ Предыдущая ] [ Следующая ] [ Содержание выпуска ]