[ Дайджест публикаций центральной прессы и интернет-изданий ]
региональной общественной организации "Правозащитная информация"
Выпуск N 201 (727) от 23 октября 2003 г. [ N 200 ] [ N 202 ]
публикации:
[ Предыдущая ] [ Следующая ] [ Содержание выпуска ]
Комментирует сложившуюся ситуацию с адвокатом А. Дрелем президент Адвокатской палаты Москвы, член Совета при Президенте РФ по вопросам совершенствования правосудия Г. Резник.
-- Генри Маркович! Как вы оцениваете события, которые происходят сегодня на явно неправовом поле отношений между адвокатурой и прокуратурой?
-- Действия Генеральной прокуратуры -- вопиющее беззаконие.
Случаи давления на адвокатов были и раньше. Например, попытка допроса известного адвоката Елены Львовой в 2000 году. Тогда адвокатура сумела полностью защитить коллегу, а сам прецедент запрещения адвокату президиумом Московской городской коллегии адвокатов являться на допрос был использован и сейчас советом Адвокатской палаты Москвы.
Адвокатура в 80-е годы сумела также защитить себя от так называемой "каратаевщины". Был в Генеральной прокуратуре СССР такой высокопоставленный чиновник -- Владимир Каратаев, который ставил целью преследовать адвокатов в качестве мошенников за получение ими гонораров. Тогда все закончилось возвращением Каратаева в родной Нижний Тагил. Прокурорская атака была отбита.
Конечно, и среди адвокатов встречаются разные личности. Адвокаты не обладают иммунитетом от уголовного преследования. Но то, что сейчас творит прокуратура, -- это посягательство на саму основу нашей профессии: адвокатскую тайну. Но я полагаю, что этот номер у Генеральной прокуратуры не пройдет. Мы сумеем себя защитить. Хотя, конечно, очевидно и то, что накануне выборов силовики вместе с некоторыми политиками разыгрывают карту недоверчивого отношения части общества к адвокатам, эксплуатируют низкую правовую культуру части населения нашей страны.
-- Действия прокуратуры можно обжаловать в суде...
-- ...Например, в Басманном районном, который прославился тем, что не удовлетворил ни одного ходатайства, ни одной жалобы адвокатов по известным делам? Но мы же -- адвокаты, мы не тупые законники. Мы приняли решение в пределах своей компетенции. Теперь пусть прокуратура идет в суд. Я еще раз повторю: российская адвокатура сумеет себя защитить. А если власть рассчитывает построить демократическое общество без свободной прессы и без независимой адвокатуры, то она сильно заблуждается. Не удастся.
-- Видимо, пора сказать о том, во что превратилась или превращается прокуратура. Сегодня она никому не подконтрольна и не подотчетна. В принципе она демонстрирует пример вывода защитников из любого процесса путем превращения адвоката в свидетеля по делу. Кому нужна такая прокуратура?
-- По поводу места прокуратуры в системе государственной власти до сих пор идут жаркие дебаты. Я придерживаюсь мнения, что нынешняя организация прокуратуры не вписывается в конструкцию правового государства и разделения властей. Сегодня у прокуратуры осталась функция общего надзора за законностью. Она дублирует контрольные функции многих других ведомств. Однажды на заседании в Совете Федерации один из заместителей генерального прокурора сказал, что параллелизм и дублирование недопустимы, но многоканальность надзора нужна. Блеск! Слово-то какое -- многоканальность!
Вообще-то прокуратура должна выполнять одну функцию -- обвинения. Но обвинительная власть должна находиться в системе Министерства юстиции. Так было при батюшке-царе, так было в первые годы Советской власти... А сегодня прокуратура везде и нигде. Она -- безответственна! При этом она очень нужна нынешней власти -- как инструмент выполнения политических и экономических заказов. Отсюда искусственно созданные дела: "Медиа-Моста", "Аэрофлота"... Прокуратура -- участник передела бизнеса. Несомненно, она должна быть реформирована.
-- Известно, что у нового закона об адвокатуре было немало противников, в том числе и среди прокуроров. Но адвокатскому сообществу удалось добиться его принятия. Не в этом ли еще одна причина недолюбливать защитников?
-- Права адвокатов с принятием нового закона конечно же расширились. И суть конфликта в том, что наши пинкертоны не привыкли вести расследование дел с соблюдением прав. Обществу предлагается чуть ли не сделка: мы обещаем эффективно бороться с преступностью в обмен на ваши права. Действительно, в тоталитарных обществах уровень преступности ниже, чем в демократических. Тоталитаризм давит все -- и преступность в том числе. С внедрением тотального прослушивания и массовых обысков преступность снизится. Но жить в таком обществе станет невозможно.
-- В законе об адвокатуре сказано еще и о том, что оперативно-разыскные и следственные мероприятия в отношении адвокатов допускаются только на основании судебных решений. Вы думаете, что наши суды станут медлить в выдаче таких решений?
-- Не сразу, но станут. Разруха в некоторых головах еще не исчезла. И термин еще живуч -- "социальная близость". Так вот, прокуратура и суд до сих пор "социально близки", а адвокатура -- нет. Тем не менее гласная состязательная процедура, которая появилась с принятием новых законов, сама по себе конечно же прогрессивна. В гласном процессе творить беззаконие сложнее.
Конечно, не следует считать, что все может измениться в одночасье. Нужно, с одной стороны, реалистично оценивать ситуацию, с другой -- сражаться, сражаться по каждому делу.
Выпуск N 201 (727) от 23 октября 2003 г. [ N 200 ] [ N 202 ]
публикации:
[ Предыдущая ] [ Следующая ] [ Содержание выпуска ]