Межрегиональная общественная организация Общественный центр Судебно-правовая реформа Восстановительное правосудие [1]Главная страница [2]Восстановительное правосудие [3]Ювенальная юстиция [4]Суд присяжных [5]Профилактика социального сиротства [6]Восстановительное правосудие в школе [7]Образовательные услуги [8]Библиотека [9]Персоналии [10]Контакты Зер Ховард Введение в восстановительное правосудие[11]1 Я рад присутствовать здесь и принимать участие в этой дискуссии. Как я понимаю, моя задача рассказать об опыте других стран в области восстановительного правосудия. Я испытываю смешан-ные чувства по поводу того, что рассказывать вам. Создается впечатление, что американцы ездят по всему миру и считают, что они все знают, что у них самые лучшие идеи. Но, к сожалению, как раз в области правосудия у нас очень мало хороших идей, в основном плохие. Особенно это касается сис-темы правосудия. Может быть, наблюдая за нами, вы поймете, чего не стоит делать, не будете повто-рять наши ошибки. Мы добились больших успехов в наказании людей. Сейчас мы сажаем людей в тюрьму боль-ше, чем когда-либо в своей истории. Каждый день в тюрьмах находится около 2 миллионов людей и еще около 4 миллионов человек осуждены условно. Обходится нам это очень дорого, мы забираем деньги из сферы здравоохранения и социального обеспечения. Криминолог Нильс Кристи из Норвегии предупреждает о том, что мы подрываем демократическое общество. Он говорит, что мы создаем ин-дустрию контроля за преступностью, которую почти невозможно будет остановить. Теперь, когда мы больше не называем вас нашими врагами, ими стали преступники. Те производители, которые раньше делали оружие, сейчас создают различные технологии наказания. И они продают свои технологии по всему миру, как МакДональдс. К счастью, существуют позитивные движения и не только в Соединен-ных Штатах, но и в других странах мира. Во многих странах появилось движение, которое стали назы-вать восстановительным правосудием. У восстановительного правосудия очень разные и интересные формы и у каждой из них можно многому научиться. Интересно, что самые последние и многообе-щающие разработки появились не на Западе, а в традиционных культурах. Меня попросили рассказать о том, что происходит в движении восстановительного правосудия. Позвольте начать с четырех положений. Первое положение - большинство наших правовых систем слишком сосредоточены на правонарушителях, но справляются они с ними не очень успешно. И ваша и наша страна наказывают тысячи людей. Но последнее исследование, рассмотревшее 23 тыс. случа-ев наказания, не обнаружило ни одного наказания, которое было бы эффективным в изменении пове-дения. Нет никаких признаков, говорящих о том, что наказание помогает людям стать лучше. Мы нака-зываем людей, чтобы привлечь их к ответственности за свои поступки, преступления. Мы определяем наказание как причинение боли: ты причинил вред кому-то, теперь мы причиним вред тебе. Но такое наказание не является истинной ответственностью за содеянное. Настоящая ответственность - это понимание того, как и кому ты нанес ущерб и возмещение его. Многие правонарушители совершают преступления, используя то, что психологи называют стратегией "нейтрализации". У них есть оправда-ния и стереотипы, мешающие им понять человека, которому они причинили вред. Я разговаривал со взломщиками, которые, забираясь в чужой дом, переворачивали фотографии лицом к стене, чтобы не думать о том, кому именно они причиняют вред. Они находят любые извинения и оправдания своим действиям. Что делаем мы? Мы их ловим и передаем системе правосудия, где они предоставлены сами себе. Обязанность адвокатов - помогать правонарушителю заботиться о себе самом, а не думать о жертве. Один из моих друзей, судья из Новой Зеландии, говорит, что большинство наших систем правосудия построены таким образом, что государство обязано доказывать факт свершения преступ-ления, а дело правонарушителя заботиться о самом себе. Затем мы сажаем преступников в тюрьму, они сами становятся жертвами и верят в то, что они жертвы. Именно система правосудия должна воз-лагать на них ответственность, т.е. помогать им осознать, что они сделали, и ответить за свои поступ-ки. Мы должны сделать так, чтобы правонарушители были лучше, а не хуже подготовлены к возвра-щению в общество. К сожалению, наш способ пристыжения правонарушителей усложняет, а не облег-чает их возвращение в общество. Процесс правосудия заставляет людей испытывать чувство стыда за себя. Они стараются избежать его и найти себе оправдания. В тюрьме правонарушители присоеди-няются к другим пристыженным людям и образуют особую субкультуру, как это называют криминологи. Они переворачивают ценности с ног на голову и то, что считалось постыдным, становится в их глазах достойным. Я спрашивал заключенного, отбывающего пожизненное наказание в одной из тюрем Со-единенных Штатов, что заставляло его испытывать чувство стыда, а что вызывало уважение, когда он был на воле. Он назвал совершенно противоположное тому, что считает общество. Он говорит, что чувствует уважение к себе со стороны друзей, когда в их присутствии с оружием прижимает кого-либо к стене. Он говорит: "Я помню свой первый арест, я проезжал на заднем сиденье полицейской машины через всю свою округу. Я испытывал чувство гордости". Вот что происходит, когда человека присты-жают и не дают ему возможности избавиться от этого чувства. Некоторые из вас, вероятно, знают ра-боту Джона Брэйтуэйта, криминолога из Австралии. Он говорит, что стыд может быть позитивным или воссоединяющим, предоставляющим возможность со временем избиваться от этого чувства. Об этом мы сможем поговорить позже. Второе положение касается жертв. Несмотря на то внимание, которое стали уделять жертвам преступлений во всем мире, мы мало делаем для них. Путешествуя по миру в связи с моей работой, я разговаривал со многими судьями, прокурорами и работниками полиции, и большинство из них крайне мало знают о жертвах. Многие из них не понимают, насколько сильно травмированы жертвы преступ-лений. Мы редко осознаем, что быть жертвой, так называемого, незначительного преступления так же тяжело, как и жертвой тяжкого преступления. Жертвы испытывают целую гамму чувств и эмоций, страх, например. Страх увеличивается, когда они вспоминают о случившемся или думают о том, поче-му преступник совершил это. Страх вызывает ассоциации, например, женщина, подвергшаяся нападе-нию мужчины, начинает бояться всех незнакомых мужчин. Страх часто питает расовые и националь-ные конфликты. Если преступление совершил представитель той или иной национальности или расо-вой группы, жертва начинает бояться таких людей. Жертвам свойственно чувствовать свою уязви-мость и изолированность от других людей, они часто испытывают гнев. Гнев не только в отношении преступника, но также к полиции и суду. Они злятся и на себя, так как часто обвиняют и себя в случив-шемся. Гнев распространяется на друзей и близких, так как те не оказывают им необходимой поддерж-ки. Их близкие убеждают простить и забыть или говорят, что не так уж все страшно. Они говорят: "Тебе не стоит так злиться, ты мне это уже рассказывал". Верующие часто злятся на Бога. Как Бог мог допус-тить, чтобы такое случилось? У жертв много вопросов. Почему преступники ворвались в мой дом? Как они узнали, что меня нет? Вернутся ли они опять? Он направил на меня пистолет и сказал, что мне делать, я сделал это, почему он выстрелил в меня? Есть и другие проявления состояния жертвы, о которых мы можем поговорить, если хотите: сны, воспоминания, чувство вины. Я иногда говорю, что жертвы проходят через три кризиса, три цикла, накладывающихся друг на друга. Существует кризис личности: что я за человек? хозяин ли я своей жизни? в состоянии ли я лю-бить, если я так зол? Есть кризис взаимоотношений: кому я могу доверять, могу ли я доверять своим друзьям, могу ли я доверять своим соседям, могу ли я доверять своему партнеру в жизни? В Северной Америке очень высок уровень разводов в семьях, потерявших ребенка в результате убийства. В такой ситуации взаимоотношения подорваны. И третий кризис это кризис понимания: что это за мир, в кото-ром мы живем? Состояние жертвы характеризуется очень глубоким кризисом. Я считаю, что у жертв преступлений есть потребности, которые должны быть удовлетворены системой правосудия. Это поможет им в процессе исцеления. К сожалению, наша система, и я подоз-реваю ваша тоже, не в состоянии этого сделать. Фактически, пострадавший становится жертвой дваж-ды - первый раз от рук преступника и второй раз в процессе правосудия. Как сказал один из специали-стов по проблемам жертв преступлений в Соединенных Штатах, если вы хотите создать систему по производству жертв преступлений, лучшую чем суд вам не придумать. Я бы хотел определить 5 потребностей жертв. Одной из них является чувство безопасности. Пострадавшие хотят знать, какие шаги будут предприняты, чтобы преступление не повторилось. Это еще и эмоциональная безопасность, когда жертвы могут излить свое горе и гнев и рассказать о своих потребностях. Вторая потребность жертв во всем мире, удовлетворение которой они ждут от системы право-судия, это возмещение ущерба, компенсация потерь. Часто они понимают, что потери невосполнимы, но иногда важна символическая компенсация, сознание того, что кто-то взял на себя ответственность, возместив ущерб. Третья потребность жертвы, и исследования в ряде стран ставят ее на первое место, состоит в необходимости получить ответы на вопросы о том, что же произошло на самом деле. Жертвы хотят знать почему был выбран именно их дом, имеет ли преступник что-то против них лично. Я знаю одного человека, в которого выстрелили при вооруженном ограблении, несмотря на то, что он сделал все, что ему велели. Он оставался инвалидом в течение 12 лет, и ему нужен был ответ на вопрос, почему в него выстрелили. Четвертая потребность жертвы - рассказать о случившемся, излить свои чувства. В этом со-стоит суть работы Комиссии по примирению в Южной Африке, которая предоставляет жертвам воз-можность рассказать свою версию преступления. Рассказывая об этом, человек преодолевает слу-чившееся. Пятая потребность состоит в необходимости вернуть власть над собственной жизнью. Право-нарушитель отнял у пострадавшего эту власть, совершив преступление. Он забрал эту власть физиче-ски, ворвавшись в его дом или взяв его в заложники. Он забрал эту власть эмоционально, когда по-страдавший настолько зол, что не может справиться с собой, не может контролировать себя. Жертве нужно вернуть эту власть, хотя бы символически. Но, как правило, пострадавшие не получают ничего из вышесказанного потому, что в большин-стве наших правовых систем для пострадавшего нет места, преступление совершается против госу-дарства, а не против жертвы. Однажды я проводил семинар по виктимизации и в конце встала одна очень сердитая женщина. Она сказал: "Я была жертвой дважды. Один раз - ограбили мой дом и второй раз - на меня напали. В обоих случаях правонарушителей судили, а меня даже не поставили в извест-ность. Я сама прокурор, и мои сотрудники не сочли необходимым сообщить мне о состоянии моего дела". Это показатель того, насколько существующая правовая система не принимает жертву во вни-мание. Еще два очень коротких положения. Большинство судебных процессов осуществляется во имя малых сообществ. Мы заявляем, что делаем это для малых сообществ. Но на самом деле они не имеют к этому никакого отношения. Один из моих друзей - судья из провинции Юкон в Канаде - гово-рит, что причиной того, что местные сообщества так слабы во всем мире в том, что система правосу-дия отбирает у них решение собственных проблем. Он говорит, что община крепнет, если сама решает свои проблемы. Когда государство берет их решение на себя, оно тем самым разрушает малые сооб-щества. Следующее положение таково: чем больше мы меняем вещи, как говорят французы, тем больше они кажутся неизменными. На мой взгляд проблема состоит в том, через какую призму или какую парадигму смотреть на систему правосудия. Это и определяет большинство систем правосудия в мире, которые я называю системами карательного правосудия. Карательное правосудие утверждает, что преступление совершается не против жертвы, а против государства. Не важно, что был нанесен вред, важно, что был нарушен закон. Цель карательного правосудия - установить вину. Когда вина ус-тановлена, необходимой реакцией на правонарушение является причинение боли. Ты навредил нам, теперь мы навредим тебе. Не думаю, что так понимали преступление наши предки. Большинство из них считали, что если вы нанесли кому-либо ущерб, суть в том, что вы причинили боль. Если вы нанесли кому-то вред, у вас появились обязательства, обязательства исправить то, что вы сделали. Большинство традиционных способов отправления правосудия состоят в обсуждении для того, чтобы человек осознал содеянное и взял на себя ответственность. Именно это старается сделать движение восстановительного правосу-дия в условиях современной системы правосудия. Упрощенно говоря, у восстановительного правосудия два основных принципа. Первый принцип относится к причиненному ущербу. Он имеет два применения. В первую очередь это значит, что жерт-ва и ее потребности должны находиться в центра процесса правосудия, т.к. ущерб был нанесен жерт-ве. И второе, правонарушитель должен понести ответственность с учетом причиненного ущерба. Пра-вонарушителя следует поощрять к осознанию своей вины и ответственности за возмещение ущерба. Второй основной принцип восстановительного правосудия - это принцип участия. Он говорит о том, что у жертвы, правонарушителя и сообщества должна быть своя роль в этом процессе. Государ-ство не должно стоять наверху, осуществляя правосудие по отношению к правонарушителю, находя-щемуся внизу, вынуждая его защищаться. Государство скорее должно участвовать наряду с жертвой, правонарушителем и, если возможно, местным сообществом. А теперь достаточно теории. Позвольте мне рассказать, как этот принцип осуществляется на практике. Существует много различных форм и экспериментов с восстановительным правосудием в разных странах мира. Одна из форм, распространенная в Соединенных Штатах, в странах Европы, в Германии, Финляндии, называется примирением между жертвой и правонарушителем. При сотрудни-честве правительства происходит встреча жертвы и правонарушителя в присутствии подготовленного посредника, чтобы поговорить о случившемся и выработать соглашение. Формы, пришедшие из Новой Зеландии и других мест, расширяют круг участников в этом процессе. Одни формы созданы для рабо-ты с мелкими преступлениями, другие - для работы с тяжкими преступлениями, такими как убийство. Есть формы, которые работают со всеми преступлениями, в Новой Зеландии, например. Некоторые из них созданы в качестве альтернативы тюремному заключению. Часто программы восстановительного правосудия никак не влияют на правовой статус правонарушителя, они помогают ему и его жертве ис-целиться. Позвольте мне рассказать о двух моделях восстановительного правосудия. Первая модель - примирение жертвы и правонарушителя. На программу примирения дело может быть направлено по-лицией, прокурором или судьей. Решив, что дело подходит, его направляют на программу примирения, которая может осуществляться неправительственной организацией или службой пробации. Специаль-но обученный посредник, не представляющий ни интересы жертвы, ни правонарушителя, нейтральное лицо, сначала встречается отдельно с жертвой и преступником, выслушивает их версии случившегося, отвечает на вопросы и выясняет, хотят ли они продолжать этот процесс. Если обе стороны соглаша-ются, посредник организовывает их встречу. Жертва выслушивает рассказ своего обидчика и может задать ему любые вопросы. Преступник их выслушивает. Жертва высказывает все свои чувства. Такая встреча - это возможность рассказать о случившемся, выразить свои чувства и получить ответы на все вопросы. Затем они составляют письменный контракт о возмещении ущерба. Это могут быть деньги, какая-нибудь работа или что-то еще. Контракт направляется органу, приславшему дело на примире-ние, и если дело пришло из суда, он становится частью приговора. Если дело поступило из полиции или от прокурора, дело будет закрыто после успешного выполнения контракта. По этой программе бы-ли проведены серьезные исследования в разных странах. Мы обнаружили, что если жертва и право-нарушитель согласились на встречу, почти всегда, в 90 % случаев, соглашение будет достигнуто. Ис-следования показали, что выполняются от 80 % до 90 % контрактов. Жертвы получают гораздо боль-шее удовлетворение, испытывают меньше страха, и гораздо меньше вероятность того, что правона-рушители совершат преступление еще раз. А теперь вкратце о новозеландской модели. Эта модель появилась в Австралии и Новой Зе-ландии и называется "семейная конференция". Она возникла и применялась на практике до появления современной правовой системы. В 1980-х годах в Новой Зеландии был кризис системы правосудия для несовершеннолетних, никто не верил в эту систему. Коренное население Новой Зеландии, Маори, которое составляет 15 % населения, говорят, что современная система правосудия чужда им. В 1989 году вся ювенальная система правосудия в Новой Зеландии была изменена. Сейчас очень незначи-тельное количество дел поступает в суд. Судьи говорят, что раньше они каждый день проводили в за-ле заседаний, теперь они проводят там полдня в неделю так как вместо того, чтобы поступать на рас-смотрение суда, эти дела отправляют на семейные конференции. Конференцию проводит социальный работник. Там присутствуют не только жертва и правонарушитель, но и члены семьи правонарушите-ля. В ней также принимает участие адвокат правонарушителя и сотрудник полиции. В Новой Зеландии полиция выполняет роль обвинения. Участники этой конференции делают то же, что и на программе примирения, они говорят о том, что случилось, что они чувствуют и получают ответы на свои вопросы. Затем правонарушитель со своей семьей выходит из комнаты, они решают что нужно сделать и воз-вращаются со своим предложением. По возвращении, вся группа обсуждает принятое решение, речь идет не только о возмещении ущерба, но и о том, пойдет ли правонарушитель в тюрьму или будет принимать участие в какой-либо реабилитационной программе, и другие вопросы. Самое удивитель-ное в том, что все присутствующие в комнате должны согласиться с этими предложениями: и жертва, и правонарушитель, и его семья, и его адвокат, и офицер полиции. Эти конференции так хорошо рабо-тают, что судьи в Новой Зеландии предлагают применять эту систему и в отношении взрослых право-нарушителей. Разрешите мне еще рассказать одну историю и я закончу, а вы зададите мне вопросы. Не-сколько лет назад в округе, где жил мой друг, перед одним из домов взорвалась бомба. Бомба была очень опасной, женщина только что унесла ребенка от окна, а мужчина закрывал входную дверь, когда услышал какой-то шум и осколки бомбы посыпались на эту дверь. Мужчина был директором школы. Двое молодых людей из этой школы были арестованы. Все в округе были очень напуганы. Я рассказал эту историю в одном американском городе, офицер полиции сказал, что у них произошел похожий слу-чай. Бомба разорвалась во дворе дома декана университета, и его семья была настолько потрясена, что он оставил работу и они переехали из этого района. В отличие от этого случая, те двое молодых людей признали свою вину, после чего судья направил их на программу примирения. На этой встрече была вся семья пострадавшего, правонарушители и их семьи, там было два представителя правления школы. Выяснилось, что это была месть двух молодых людей за роспуск школьной футбольной ко-манды. Они не понимали, насколько это было серьезно. Женщина рассказала о том, как она чуть не потеряла свою семью. Один из представителей правления школы в прошлом был военным специали-стом по взрывам и рассказал, как опасна была эта бомба. Затем они составили договор, в соответст-вии с которым молодые люди должны были заплатить за поврежденную машину, помочь отремонти-ровать дом и пройти по всей улице и рассказать, что это они взорвали бомбу и что больше они такого не сделают. В конце концов эти молодые люди стали друзьями с директором школы и его семьей и продолжили свое обучение в университете. Потом вся группа собралась вместе и они сказали, что все позади, все в прошлом. Я считаю, что в мире существует две системы правосудия - карательная и восстановительная. Карательное правосудие - это существующая ныне официальная правовая система. У нашей правовой системы есть свои сильные стороны, от которых нам не следует отказываться. Наша правовая систе-ма гарантирует соблюдение законных прав. Она помогает установить истину, когда люди ее отрицают. Но она ориентирована на государство, забывая о пострадавшем. Она сосредоточена исключительно на преступнике, но не помогает ему осознать ответственность за содеянное. Она часто только усугуб-ляет раны, нанесенные местному сообществу в результате преступления. Существует другая концепция правосудия, называемая восстановительным правосудием, ко-торая ставит жертву в центр процесса, заставляет правонарушителя взять на себя ответственность за свои поступки и серьезно относится к ранам, нанесенным местному сообществу. Я считаю, что они обе должны существовать на разных концах шкалы. Правосудие редко может быть всецело восстанови-тельным. Мы не должны терять сильные стороны существующей правовой системы. То, что нам сле-дует делать, - это найти способ двигаться в сторону восстановительного правосудия насколько это возможно, осознавая что оно будет меняться в зависимости от времени и места. Позвольте мне на этом закончить. Есть ли у вас какие-то вопросы, комментарии, предложения? В: Скажите, какие вы сами видите недостатки восстановительного правосудия и возможные злоупотребления? О: Здесь два важных вопроса. Каковы недостатки восстановительного правосудия и как можно злоупотребить восстановительным правосудием? Нас очень волнуют эти два вопроса, особенно вто-рой. Например, организации в защиту жертв преступлений очень озабочены сосредоточенностью сис-темы правосудия на правонарушителе и тем, что в результате жертв будут использовать только для того, чтобы осудить правонарушителя. Т.е. опасность состоит в том, что жертву будут использовать для наказания преступника, а не на пользу пострадавшего. Существует много опасностей такого рода, вызывающих наше беспокойство. Что касается недостатков - очень важно наладить сотрудничество между государством, правительством и восстановительной системой. Когда жертва и правонаруши-тель составляют договор и судья или прокурор подписывает его, это признак того, что все было сде-лано правильно. С другой стороны возникает проблема, если судья не согласен с тем, чего достигли жертва и преступник. Я считаю, основным недостатком восстановительного правосудия является то, что оно требует очень много времени. В далеком будущем мы надеемся, что оно решит больше про-блем и будет очень эффективным, но пока оно требует очень много времени. Оно не подходит для всех правонарушителей, некоторые преступники очень опасны. И пока мы еще не знаем что делать с преступлениями, в которых нет жертв, например, преступления связанные с употреблением наркоти-ков. Вот несколько недостатков, которые сейчас пришли мне в голову. Я думаю, что мы еще учимся. В: Какова роль восстановительного правосудия в правовой системе, оно ее дополняет, заме-щает, подменяет? О: Я рассматриваю это как поиск сотрудничества между ними. Существует роль государства, которую не следует недооценивать. Я считаю, что у преступления есть общественное и личностное измерение. Наша правовая система сосредоточена на общественном аспекте преступления, считая его преступлением против общества, и игнорирует личностный аспект. Лучшим примером такого взаи-моотношения, о котором я не упоминал, являются круги правосудия у коренного канадского населения в северной Канаде. Когда судья направляет дело на рассмотрение в общину, он наблюдает за этим процессом, иногда присутствует на нем. Судьи говорят, что у общины появляется ощущение, что она сама решает свои проблемы. Я считаю, что это и значит найти правильный баланс. В: ... Я считаю, что преступность это социальная проблема, что вы скажете по этому поводу? О: Это относится к вопросу о недостатках восстановительного правосудия, которые беспокоят нас. Правовая система во многом превращает социальные проблемы в личностные, в проблему пра-вонарушителя, не занимаясь их причинами. Нас волнует вопрос, а не делаем ли мы то же самое, при-миряя жертву и правонарушителя. Легче арестовать и наказать преступника, чем взглянуть на пробле-мы, приведшие к преступлению. Некоторые критики восстановительного правосудия говорят, что вы занимаетесь тем, же чем занимается существующая правовая система. Я сейчас слышу голос моего дуга судьи из Юкона, который говорит: вот зачем нужно привлекать к участию местные сообщества. Я никогда не присутствовал на такой встрече, где бы обсуждалось только преступление, там всегда го-ворят о том, что случилось, что привело к преступлению в этом сообществе и что следует делать. Я думаю, что это очень важный момент. В: Поиск социальных путей борьбы с преступностью является следствием кризиса или просто недостатком существующей системы? Ее нужно только усовершенствовать, она должна сохраниться? О: Я еще не знаю. Я мечтаю о мире, в котором будет только восстановительное правосудие. Но сосуществование двух систем правосудия сейчас выглядит более реалистичным. Для таких страш-ных преступлений как, например, взрыв в Оклахоме, когда погибло много людей, а преступник отрицал свою вину, нам нужен судебный процесс. Нам нужна эта система, но она очень несовершенна. Все в этом процессе было направлено на то, чтобы он отрицал свою вину. Не было сделано никаких попыток помочь ему осознать, какой вред он причинил. В этом процессе было много такого, что еще больше усугубило раны данного сообщества. В: Когда речь идет о несовершеннолетних преступниках, не перемещается ли ответственность на их родителей, людей, которые, в общем-то, не виновны? О: На наших программах примирения жертвы и правонарушителя мы очень стараемся дать понять, что ответственность лежит на правонарушителе, а обязанность родителей виновного поддер-живать его. В некоторых случаях по контракту молодой человек может выполнять работу. Иногда за него платят родители и тогда в соответствии с договором он должен будет работать на своих родите-лей. Существуют также общественные работы. В: Означает ли это, что система восстановительного правосудия будет эффективно работать при достаточном уровне развития демократии в стране? О: Я не знаю, некоторые говорят, что мы создаем демократию. Соотношение между каратель-ным и восстановительным правосудием очень интересно в Японии. Исследования говорят, что там действуют две системы. Есть формальная правовая система, которая обвиняет. Уровень обвинитель-ных приговоров там очень высок, почти каждого человека, попадающего в эту систему, признают ви-новным или они сами сознаются во всем и признают свою вину. Но они не попадают в тюрьму, и при-чина в том, что существует вторая неформальная система. Работники системы правосудия хотят, что-бы правонарушитель возместил ущерб, нанесенный жертве, признал свою вину и изменил свое пове-дение. Если правонарушители это делают, они выходят из формальной системы правосудия. В: Не могли бы вы перечислить плюсы карательной системы правосудия? О: Первое преимущество существующей правовой системы в том, что она обеспечивает последовательный процесс, четкие процедуры, предоставляет средства защиты прав тех, кто проходит через этот процесс. В: Дело в том, что недостаточная защита прав детей и рождает желание применять восстановительное правосудие. О: Она хорошо защищает права преступников, но не защищает права жертвы в Северной Америке. И так как мы хотим наказать преступника, мы должны защитить его от власти государства. Пра-вовая система также помогает установить истину, узнать что же случилось, когда человек отрицает свою вину. Она не так хороша, как нам бы этого хотелось, но нам нужна такая система. В: В решении проблемы преступности, особенно подростковой, очень важна профилактика правонарушений. О: В этом аспекте очень интересно, как работает полиция Новой Зеландии. Они уверены, что арестовать человека значит поставить на него клеймо. Они предпочитают предупредительные меры и часто сами выступают в качестве посредника между жертвой и правонарушителем. Вместо того, чтобы отправлять правонарушителя по формальному пути, они приводят его к жертве и договариваются о чем-либо и таким образом предостерегают его. Около 80 % правонарушений, совершенных молодыми людьми, даже не доходят до конференции примирения, потому что ими таким образом занимается по-лиция. В Веллингтоне, столице Новой Зеландии, ведущие семейных конференций изучают проблемы в местных сообществах. Они стали проводить свои конференции для обсуждения проблем и тенденций в малых сообществах. Они вместе разрабатывают программы предупреждения преступности для каждой общины. В прошлом году в одном из таких районов, где работает мой друг, подростковую преступность удалось сократить на половину. У них были проблемы с детскими группировками, а теперь их нет. Единственный вид преступления, который остался в этом районе, это хранение наркотиков. Поли-ции больше нечего делать, они только ищут наркотики. Я был потрясен. Это показывает, что может сделать профилактика преступности. В: Как влияет восстановительное правосудие на рецидивную преступность? О: Исследования показывают, что правонарушители менее склонны совершать повторные преступления после участия в восстановительных процессах. Но некоторые из них опять совершают преступления, и мы снова принимаем их на программы примирения. Я объясняю это тем, что мы по-ступаем так не для того, чтобы изменить правонарушителя, а потому, что должен быть исправлен при-чиненный вред. Мы надеемся, что правонарушитель не станет опять это делать, в противном случае он должен возместить жертве нанесенный им ущерб. В Новой Зеландии были правонарушители, кото-рые несколько раз проходили через конференции восстановительного правосудия, прежде чем стали меняться к лучшему. В основе восстановительного правосудия лежит теория стыда, о которой мы не говорили. Стыд оказывает очень мощное воздействие, если вы стыдите правонарушителя в присутствии людей, которых он любит и знает. Правонарушитель, как правило, чувствует себя ужасно в присутствии таких людей, но они могут сказать ему что-то хорошее и поддержать его. Джон Брэтуэйт из Австралии, один из ведущих теоретиков в области социальной психологии, в первую очередь сказал, что стыд оказыва-ет очень мощное воздействие на поведение человека. Есть два типа стыда. Стыд отрицательный, клеймящий - это непродуктивный стыд, он накладывает на правонарушителя ярлык плохого человека или озлобляет его. Стыд также может быть позитивным, воссоединяющим. Для того, чтобы стыд был позитивным, воссоединяющим, необходимы два условия. Во-первых, чувство стыда должно возникать в присутствии людей, которые имеют значение для правонарушителя. Во-вторых, должны быть ритуалы, избавляющие человека от этого чувства. ______________________________________________________________________ 1. Лекция состоялась в сентябре 1998 г. В НИИ проблем укрепления законности и правопорядка Генеральной прокуратуры РФ. Пользуясь случаем благодарим руководство этого института и лично Панкратова В.В. и Яковлеву Н.Г. за помощь в организации этой лекции References 1. http://www.sprc.ru/index.html 2. http://www.sprc.ru/vosst.phtml 3. http://www.sprc.ru/uvenal.phtml 4. http://www.sprc.ru/sudpris.phtml 5. http://www.sprc.ru/sirotstvo.phtml 6. http://www.sprc.ru/school.phtml 7. http://www.sprc.ru/prop.phtml 8. http://www.sprc.ru/lib.phtml 9. http://www.sprc.ru/person.phtml 10. http://www.sprc.ru/index.html#address 11. http://www.sprc.ru/vosst.0st.phtml#1