Главная страница Содержание номера

Наум Хомски
профессор Отделения лингвистики и философии Массачусетского технологического института (Кембридж, Массачусетс). Известен многочисленными публикациями по лингвистике, философии, истории науки, проблемам современности, международным проблемам и правам человека. Среди его последних работ - "Язык и мышление" (Language and Thought, 1994), "Власть и перспективы" (Powers and Prospects, 1996) и "Классовая борьба" (Class Warfare, 1996).

Утес демократии

    Аналитики сходятся во мнении, что прошлогодняя выборная кампания в США прошла в "сумерках истории". Несмотря на пропагандистскую атаку - рекламная кампания заняла почти 1400 часов телевизионного времени, - два основных кандидата на президентский пост так и не справились с поставленными задачами. В результате избиратели оказались перед необходимостью выбирать из двух зол меньшее.
    Такая схема развития событий сложилась, как только в январе 1996 года начались предварительные выборы (праймериз) - потрачены рекордные суммы, поднята невиданная шумиха, а избиратели не пошли на них. Уже тогда политики умудрились не затронуть темы, не сходившие со траниц газет. Самой важной из них была проблема бюджета: в конце 1995 года действия правительства были парализованны дискуссией о сроках подведения баланса, вопрос сотоял в том, делать ли это каждые семь лет или реже. Стоило политикам оказаться лицом к лицу с избирателями, как они перестали затрагивать эту тему. Их, как писал Wall Street Journal, "совершенно перестало волновать сбалансирование бюджета" - то есть они перестали противодействовать сбалансированию бюджета на любых сколько-нибудь реальных основаниях. Ни малейшего интереса не вызвала у избирателейи остальная часть повестки дня "консерваторов", которые одержали "внушительную победу" в 1994 году, получив 20% голосов избирателей. Ближайшие сподвижники Ньюта Гингрича яростно отрицали всякую связь со своим лидером. Он не пользовался популярностью в момент "внушительной победы консерваторов", достигнутой под его руководством. И он стал самой непопулярной политической фигурой в Соединенных Штатах, когда обществу стало известно "контракте с Америкой", который оно якобы подписало, само о том не подозревая.
    Зазор между общественными предпочтениями и государственной политикой - отнюдь не редкость. Однако в последние годы он превратился в глубокую пропасть, поскольку политика как никогда преданно служила интересам бизнеса. Во времена "внушительной победы" 1994 года 60% населения высказывались за увеличение расходов на социальные нужды. Подавляющее большинство членов общества полагало, что правительство "ратует за выгоду немногих и за интересы узких групп, а не народа"; что экономическая система "несправедлива по опредлению"; что "бизнес взял слишком большую власть"; что "федеральное правительство должно защищать самых уязвимых членов общества, особенно бедных и пожилых, гарантируя минимальный достойный уровень жизни и обеспечивая предоставление социальных льгот", включая пенсии инвалидам, пособия по безработице, выплаты на медицинскую помощь и на детей. Четыре пятых населения считали, что корпорации должны "пожертвовать часть прибыли" в пользу "трудящихся и муниципальных общин". Стойкость демократических установок общества особенно поразительна в свете мощного пропагандистского давления, предпринятого с целью убедить людей, что на самом деле они якобы придерживаются совершенно иных мнений.
    Глобальные экономические изменения вложили мощное оружие в руки хозяев-собственников, которые, естественно, пользуются этим, чтобы аннулировать ненавистный им социальный договор и подорвать демократические основы общества. Реальная заработная плата и гарантии занятости для большинства остаются на прежнем уровне или сокращаются при одновременном быстром росте прибылей и выплат высокопоставленным чиновникам. Неравенство достигло невиданных масштабов. Пропаганда убеждает нас в необходимости сокращать расходы и уменьшать вмешательство правительства в нашу жизнь. На деле же расходы перекладываются с богатых на бедных, а бесчисленные тиранические режимы частного бизнеса внедряются в жизнь государства еще более массированно, чем прежде. Но предполагается, что общество не должно рассматривать их действия как "внедрение". Вроде бы "Дженерал Электрик", "Ситикорпс" и "Меррилл Линч" ничем не отличаются от нас, обычных людей. И правительство - наш общий враг, ведь у него есть огромный недостаток: оно в принципе может подпасть под общественное влияние.
    В действительности, те правительственные структуры, которые обслуживают богатых и привилегированных, защищены от нападок. Возьмем всего один пример. "Консерваторы", "ненавидя правительство", громче всех требуют развития военно-промышленного комплекса, давно уже превратившегося в основной канал, через который общество финансирует высокоразвитую промышленность. Общество противостоит этим требованиям, но тщетно. Гингрич - типичный проводник "доктрины реально существующего свободного рынка": он преподает суровые уроки рыночной дисциплины голодающим детям и при этом удерживает первенство по части добывания федеральных субсидий для своих богатых сторонников. Сподвижники Рейгана тоже виртуозно владели этим искусством, которое имеет почтенную историю и лежит в основании почти любого динамично развивающегося сектора экономики.
    Нынешние "реформы" в действительности нацелены на дальнейшее развитие этого процесса. Любой вопрос - здравоохранение, социальное обеспечение, налогообложение, отказ от правительственного регулирования, порядок наследования - рассматривается с точки зрения сокращения затрат. При ближайшем рассмотрении обнаруживается, что бремя расходов перекладывается с богатых на бедных - разумеется, вопреки воле общества.
    Следовательно, общество надо деморализовать, сбить с толку. В весьма типичной работе профессор государственного управления из Гарварда разъяснял: "Архитекторы власти должны создавать такую силу, которая ощутима, но невидима. Власть сохраняет силу под покровом мрака, при свете дня она ее теряет". Люди не должны знать, где сосредоточена власть, как и с какими целями она формирует политику. Напротив, ненавидеть и бояться люди должны друг друга, считать, что наши враги - матери на пособии, разъезжающие на "кадиллаках", проджаные профсоюзы, лишающие рабочих свободы выбора, иммигранты, крадущие наши рабочие места, террористы, хватающие нас за глотку, и прочие давно знакомые жупелы. Наиболее демократичные правительственные структуры тоже попадают в разряд наших врагов, а те, кто, субсидируя богатых, перекладывает свои расходы и свой риск на все общество, остаются под покровом мрака.
    Все это не удивительно в ориентированном на бизнес обществе, в котором ежегодно едва ли не триллион американских долларов затрачивается на маркетинг - то есть на манипулирование и обман, а огромная индустрия "связей с общественностью" поставлена на службу "непрерывной борьбе за умы людей" и "внедрению капиталистической идеи в сознание граждан", как возвещают (друг другу) ее лидеры.
    Эти тенденции отчетливо видны и понятны как в Соединенных Штатах, так и в большей части мира. Они сохранятся, пока "власть сохраняет свою силу под покровом мрака". Но это не закон природы. Общественное противодействие не раз приводило к победам, и сегодня оно может взять старт с более высокой отметки, чем когда-либо в прошлом. Не существует никаких таинственных "законов" и "неподдающихся контролю рыночных сил", которым мы должны безропотно подчиняться, - есть только решения, которые принимаются в рамках человеческих институтов и зависят (как это и всегда было) от воли и выбора.

Перевела с английского И. Борисова