 |
Дело Пасько - 2 |
Содержание Главная страница |
Партбилет на Бронепоезд прошлого
Когда мне было не то 13, не то 14 лет, я как-то со сцены читал стихотворение Александра Безыменского "Партбилет". Это было не просто стихотворение, а своего рода триллер с лихо закрученным сюжетом. Суть его в том, что одного коммуниста убили враги и пулей пробили его партбилет. Из-за этого чуть ли не вся партия рухнула. Помню такие строчки: "Один лишь маленький, один билет потерян, а в теле партии - зияющий провал..."
Провал случился и со мной на сцене: я забыл одну из строчек этого длинного стихотворения. Я мог без остановки наизусть прочитать чуть ли не всего Маяковского с Рождественским вместе. А тут - конфуз. Мне показалось, что я молчал целую вечность, а в это время где-то рушилась, зияя провалами, несчастная могучая коммунистическая партия. Самое противное, что кроме меня этого культового творения никто больше не знал, а, значит, и подсказать не мог. Кое-как я вспомнил, договорил и на ватных ногах ушел со сцены.
Мне сказали потом, что молчал я недолго, никто почти ничего и не заметил. И тогда я впервые понял, что слишком близко принимаю к сердцу атрибуты отечественной идеологии. Как бы там ни было, а до сих пор никто из одноклассников не может вспомнить, чтобы я носил октябрятскую звездочку, комсомольский значок или пионерский галстук.
Отдельная история с билетами. Однажды после комсомольского собрания я, как обычно, засунул свой билет в одну из сигаретных пачек, которые, как выставочные экспонаты, висели на стенке, приклеенные к тряпочке. "Мальборо", "Кент", "Винстон"... Год 1975 - 76-й . Через месяц, перед очередным собранием и уплатой взносов, оказалось, что матушка моя экспонаты сожгла. Я был в шоке от предстоящих событий. Меня чудом не исключили из комсомола, но я снова вспомнил: "Один лишь маленький, один билет потерян..."
Мне выдали новый билет, а через пару дней после многих собраний, взысканий, упреков нашелся и билет старый.
В военном училище мне зачем-то выдали еще один. Потом я стал кандидатом в КПСС, членом КПСС. В редакции, куда я прибыл работать после окончания Высшего военного училища, меня назначили "молодым коммунистом, работающим в комсомоле" - то есть, секретарем комсомольской организации редакции и типографии. И выдали... четвертый по счету комсомольский билет.
Сколько себя помню членом каких-то организаций, всюду на первом месте была бумажка: билет, протокол, характеристика, журнал учета и прочее. Человек - на последнем.
Недавно прочитал, что многоглавая, как Гидра, партия "Единая Россия" обзавелась партбилетами с электронными чипами: чтоб не терялись. А то, сами понимаете - зияющий провал и все такое. При конкуренте в виде мироновской "Партии жизни" единоросы этого не могут себе позволить.
И вообще - даешь возврат атрибутов? В сорока регионах России возродились пионерские организации. Разумеется, с галстуками на шее. Существуют и комсомольцы. Наверняка у них есть членские билеты. В Смоленске возродили награждение передовиков производства переходящим красным (!) знаменем и социалистическое соревнование. Выходит, не может тоталитаризм возродиться без своих атрибутов. При таком движении назад, к прошлому, наверняка в закон о партиях внесут дополнения и изменения, вроде того, что партия - это и не партия вовсе, если все ее члены не имеют при себе билетов, значков, галстуков и фотографий лидеров партии и государства. И по численности партия должна быть не меньше миллиона членов. Только после этого ей можно участвовать в выборах. Да, чуть не забыл: все билеты должны быть с электронными чипами. Отговорки, что это не главное и что у партии нет денег на эту ерунду, естественно, ЦИКом не принимаются. Тогда и посмотрим на результаты выборов.
Самое смешное, что партийный фетишизм изначально был фальшивым и ущербным. Ни комсомольский, ни даже партийный билет юридически никогда не являлись документом, удостоверяющим личность. Не являются они таковыми и сейчас, даже если в них засунуть по три чипа в каждую страницу. Поэтому мне искренне жаль российского партийного функционера, вынужденного таскать в карманах кучу всяческих удостоверений - от депутатского до члена "клуба любителей Путина" и "Союза добровольных помощников КГБ".
Чем больше у человека бумажек, тем меньше он свободен. По идее, у гражданина нормального государства в кармане должно быть три карточки: водительское удостоверение (оно же - личности), кредитная пластиковая и семейное фото. Остальное - мусор. Загляните в свои карманы, соотечественники. Ну как, много там мусора? Если мало, значит вы не член партии, не любите Путина и КГБ. И вообще - "подозрительная" вы личность. Может вы и родину не любите? А если любите, то почему слова гимна не выучили? И вообще, где ваши отпечатки пальцев?
Чем больше у человека бумажек, тем легче за ним следить, тем проще его, обумаженного, контролировать. А какое тоталитарное государство откажется от тоталитарной слежки за своими гражданами? С его, государства, точки зрения, у человека все должно быть: и лицо (в профиль и анфас), и одежда (желательно с номером на кармане), и мысли (утвержденные съездом партии и уголовным кодексом), и, конечно же, партбилет и прочие удостоверения (см. выше). Попросите у государства какое-нибудь удостоверение помощника милиции или юного натуралиста, оно вам его не даст. Но если вы попросите слово, непременно спросит устами Дракона: "Зачем тебе слово? Что ты с ним будешь делать?"
Партийные билеты, значки и майки с изображением президента, бюсты, памятники ему же - все это идолизация, движение тихой сапой к культу личности. Не зря Френсис Бэкон замечал: "Чтобы быть справедливым, надо вытравить всех идолов из нашего ума".
КПСС умерла в один день не потому, что у нее были сильные противники, а потому, что состояла из партбилетов. Людей в ней почти не было. Помню, после того, как первый суд оправдал меня по ложному обвинению в шпионаже, делопроизводитель моей редакции предложила заглянуть к ней в кабинет. Заглянул. Оказалось, что с августа 1991 года, то есть, с того времени, как я поступил в академию Министерства обороны, она все забывала вернуть мне оставленный на хранение мой...партийный билет. Выяснилось также, что ввиду моего отсутствия в редакции в путчевые дни, я единственный, кто формально не вышел из коммунистической партии. Бред! Я, которого из-за личного нежелания позже всех приняли в эту партию; которого несколько раз хотели из нее изгнать за неучастие в партийной жизни; который постоянно критиковал её за очковтирательство и формализм, оказался чуть ли не последним её могиканином.
Ситуация фантасмагорически видоизменилась в сравнении с той, что описал Безыменский в своем "Партбилете". Если там из монолитной стены выпал один билет, но стена партии устояла, то здесь, наоборот: партии на участке одной редакции не было, а по прихоти судьбы уцелел один билет.
Я положил его к четырем комсомольским. На память об идиотизме тоталитарных систем.
На самом деле государству не нужны ни билеты наши, ни удостоверения, ни слова, ни книги, ни мысли, ни даже жизнь наша.
За два с половиной года тюремной отсидки государство довольствуется тем, что у него есть мои: удостоверение личности офицера, две фотографии (профиль и анфас) и отпечатки пальцев. И никаких тебе электронных чипов...
Григорий Пасько