 |
Журнал "Индекс" | Единое право |
Обязан ли журналист
свидетельствовать перед международным трибуналомОбзор дискуссии в международной прессе
7 июня Международный Уголовный Трибунал по бывшей Югославии принял постановление о юридической ответственности журналистов, заявив, что бывший корреспондент "Вашингтон Пост" не может отказаться предстать перед судом в качестве свидетеля. Это решение создает важный юридический прецедент, который окажет влияние на процедуру как международных трибуналов ad hoc, так и Международного уголовного Суда.
Это постановление явилось ответом на отказ бывшего корреспондента Джонатана Рэндалла давать показания, поддержанный юристами "Вашингтон Пост". Обвинение предъявило Рэнадаллу повестку в рамках дела против Радослава Брджанина, обосновав ее тем, что статья, которую Рэндалл написал в 1993 году об этнических чистках в Боснии непосредственно касается существа дела против Брджанина. Рэндалл заявил, что не явится по этой повестке, мотивируя свой отказ тем, что если журналисты будут принуждаемы к даче показаний по таким делам, под угрозу будет поставлена их беспристрастность.
Брджанину вменяется в вину геноцид, преступления против человечества, нарушение законов и обычаев войны, а также Женевских конвенций 1949 года по статьям 7(1) Статута Трибунала об индивидуальной уголовной ответственности и 7(3) о высшей уголовной ответственности. Обвинение полагает, что Браджанин "играл ключевую роль в становлении структур для взятия власти в районе Бани-Лука властями боснийских сербов".
Существенная улика
Опубликованная 11 февраля 1993 года в "Вашингтон Пост" статья Рэндалла "Сохраняя плоды этнической чистки", переданная им из Бани-Лука, основывалась на интервью с Брджанином, в котором он выражал надежду на то, что "исход" несербского населения Боснии будет осуществлен мирным путем и что таким образом будет "создано энически чистое пространство на добровольной основе". Тогда же Брджанин сказал, что мусульман и хорватов "никто убивать не будет, им разрешат покинуть Боснию - и скатерью дорога". Будучи начальником жилищной службы, Брджанин, по его словам, занимался трудным и дорогим процессом выселения несербов с тем, чтобы им было дозволено покинуть Боснию. Брджанин также готовил законодательство, по которому из государственного жилья должны были выселять несербов с тем, чтобы освободить помещения для 15 000 сербских беженцев и семей сербов-военнослужащих.
Рэндалл цитировал Брджанина, подчеркивая его несогласие с властями соседней Сербии, которая, по его словам, слишком пеклась о правах человека в угоду европейским правительствам и западному общественному мнению. Тогда же Брджанин сказал, что "сербам нечего более доказывать Европе" и что "мы будем защищать свои границы любой ценой повсюду, где стоят наши солдаты".
В то время как обвинение стремится использовать статью Рэндалла как улику, адвокаты Брджанина не меньше стремятся подвергнуть Рэндалла перекрестному допросу. Адвокаты с самого начала настаивали на перекрестном допросе, поскольку Рэндалл брал интервью через переводчика, обозначенного в деле лишь буквой "Х", которого защита считает настроенным враждебно по отношению к Брджанину, а потому, следовательно, истинные слова Брджанина могли быть искажены. Потом, впрочем, защита отказалась от этого обоснования и стала утверждать, что интервью было взято через несколько месяцев после того периода, который покрывается обвинительным заключением, и потому не может адекватно отражать контекст событий того времени.
Юридический прецедент?
Рэндалл заявляет, что не желает предстать перед судом, поскольку полагает, что журналисты должны пользоваться квалифицированной привилегией, защищающей их от дачи показаний перед подобными судами. Обосновывая свой отказ, Рэндалл ссылается на юридические гарантии защиты журналистов, содержащиеся в международном гуманитарном праве, такие как статья 79 I Протокола к Женевским конвенциям и статья 10 Европейской конвенции по правам человека. Рэндалл считает, что "если журналистов будут принуждать к показаниям в подобных случаях, под угрозу будет поставлена независимость журналистов, а их возможности для встреч с высшими чиновниками будут резко ограничены". Он полагает также, что "журналисты в целом как представители своей профессии подвергнутся большему риску и опасности". На это обвинители отвечают, что поскольку Рэндал находится на пенсии и живет в Париже, то он не подвергается никакой опасности.
Ведущий юрист Джоффри Робертсон, выступающий на стороне Рэндалла, доказывает, что журналисты, работающие в зонах конфликтов, должны быть защищены правом не давать показаний, аналогичным тому, каким пользуются работники Красного Креста. Он добавляет, что квалифицированная привилегия для журналистов была признана в нескольких процессах, не затрагивающих международные отношения в Соединенных Штатах, а также в деле "Гудвин против Соединенного Королевства", которое рассматривалось в Европейском суде по правам человека.
Однако ситуацию в случае с Рэндаллом Трибунал находит совсем иной. В мае 2002 года в редакционной статье "Обсервера" Эд Валлиэми, который тоже освещал войну в Боснии, задавался вопросом, может ли журналист считать, что целиком выполнил свой долг в том случае, если он лично был свидетелем ужасающих преступлений против человечества и сообщил о них мировому общественному мнению.
Валлиэми, который в 1997 году выступал свидетелем на процессе Милана Ковачевича, первого человека, обвиненного в геноциде в международном трибунале, пишет, что дискуссия вокруг показаний Рэндалла "идет не столько о вопросах масс-медиа, но об эффективности будущих судебных дел против военных преступников и тиранов в тот момент, когда мировое сообщество старается внедрить международное законодательство по военным преступлениям и правам человека". Он считает, что свой профессиональный долг журналисты должны исполнять перед своими газетами и обществом, а моральный и юридический долг - перед этими новыми юридическими инициативами. В конце своей статьи он спрашивает, должны ли журналисты, возможно располагающие существенной для обвинения информацей, поглядывать свысока на обязательное для прочих законодательство.
С другой стороны, ответственный редактор "Вашингтон Пост" Стив Колл выражает озабоченность теми долговременным влиянием, которое будет иметь постановление Трибунала на работу журналистов в зонах конфликтов: "За последние два года стало особенно понятно, насколько тяжело работать независимым журналистам в районах боев, где есть множество воюющих сторон, не связанных формально ни с одним правительством, которые и без того подозрительно относятся к их работе". Колл также озабочен тем, что воюющие стороны будут теперь рассматривать журналистов как "орудие находящихся где-то далеко могущественных судов и вести себя с ними соответственно".
Многие участники дискуссии, соглашаясь с тем, что журналисты могут играть ключевую роль в выявлении военных преступлений и преследовании их по суду, говорят однако, что эта их важнейшая работа должна иметь законные гарантии безопасности. Рой Гутман, дипломатический обозреватель "Ньюсуик" и руководитель Проекта "Военные преступления", озабочен тем, что в случае, если Рэндалла принудят давать показания, журналисты будут бояться освещать нарушения международного гуманитарного права, что только затруднит борьбу против таких преступников. Гутман также считает, что задача суда, в том числе и международного трибунала, состоит в разработке процедур, и случай Рэндалла, при любом решении этого вопроса, должен побудить международные трибуналы к глубоким размышлениям о необходимости выработки специальных процедур для журналистов.
Наталья Малыхина