Международный уголовный суд
| |
Журнал "Индекс" Международный уголовный суд |
Рецензия на книгу
Edward C.Luck Brookings American Politics and International Organization, 1919-1999
Одно из крупнейших противоречий ХХ века состоит в том, что страна, которая более прочих сделавшая для создания международных организаций, приложила больше всего усилий для их подрыва.
Соединенные Штаты почти с самого начала века играли ведущую роль в организации международного сотрудничества и брали на себя всю черную работу в этой сфере. В 1919 году Вудро Вильсон боролся не щадя сил за создание Лиги наций (хотя Америка так никогда в нее и не вошла). Двадцатью шестью годами позже Вашингтон опять выступил главным инициатором того, чтобы объелинение наций было возрождено из пепла Второй мировой войны, и оплачивал половину счетов. Однако сегодня задолженность Соединенных штатов по взносам в ООН составляет 1,8 миллиарда. После того, как Вашингтон обошел решение Совета Безопасности по Косово и пренебрег договором о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний, его обвиняют в яром изоляционизме. В то же время американские граждане в качестве частных лиц или через неправительственные организации активнее чем когда-либо выступают за укрепление основ международного законодательства и соблюдение прав человека.
Не только Эдварда К. Лака волнует и ставит в тупик двойственное отношение Америки к международным организациям. Несколько месяцев назад бывший генеральный секретарь ООН Бутрос-Гали в своей книге "Непобежденный: сага о США и ООН" с горечью обвинил администрацию Клинтона в ненадежности, в том что она наносила ООН удары в спину, когда ей это было выгодно, и взваливала на организацию непосильные задачи (Сомали, Босния) лишь для того, чтобы осудить ее за неизбежные неудачи.
Впрочем, книга Лака отличается от подобных филиппик. Несмотря на очевидные симпатии к ООН (Лак - убежденный интернационалист, в свое время он возглавлял Ассоциацию ООН), главное в его книге - глубокий, проницательный анализ причин, по которым Америка настороженно относится к международным институтам.
Лак не просто нападает на изоляционистов, он стремится их понять. Он задает необычный вопрос: почему "американцы раз за разом выступают инициаторами создания международных институтов, а затем первыми отрекаются от них"? Ответ он находит в событиях 1919 года, когда в Сенате дебатировался вопрос о Лиге наций. Тогда основополагающие вопросы о роли Америки в международных делах, о ее обязательствах перед другими государствами или отсутствии таковых остались без ответов. К ним не обратились и в 1945 году, когда на волне настроений, вызванных триумфом союзников, президент Трумен провел через Сенат хартию ООН так, что не возникло и тени надежды на хоть сколько-нибудь серьезное обсуждение вопросов. Джефферсоновский страх перед вовлеченностью в иностранные дела и традиционная американская неприязнь к сильному и далекому правительству так никогда и не были изжиты.
Эти основополагающие страхи и вопросы не всплывали на поверхность в первые годы существования ООН, когда, несмотря на Холодную войну, американцам удавалось добиваться консенсуса в Генеральной ассамблее. Ситуация, однако, начала меняться в 50-ые годы в связи с успехами антиколониализма, который Соединенные Штаты поддерживали. Неожиданно выяснилось, что Запад более не контролирует большинство голосов в Ассамблее, а новые южные государства объединились против своих бывших хозяев. Пышным цветом расцвела антиамериканская риторика. Затем последовала серия катастрофических голосований, в результате самых позорных из них Тайвань, представлявший Китай, был изгнан из ООН, а в 1975 году была принята резолюция, приравнявшая сионизм к фашизму. Соединенные Штаты все чаще оказывались в роли чужака в организации, которую сами создали, вскормили и многие годы считали своей собственностью.
В связи с таким враждебным отношением вновь приобрел актуальность старый раскол между теми, кто заинтересован в создании коалиций и сторонниками отдельного американского пути. В 1975 году посол Даниел Патрик Мойнихан называл ООН "опасным местом". Сторонникам организации становилось все трудней ее защищать, и большинство Конгресса повернулось против нее. Притом, и Лак это признает, если бы вся проблема заключалась в расколе между Востоком и Западом или бедными и богатыми, ситуация в ООН была бы сейчас лучше. Но, как бы то ни было, после окончания Холодной войны обстановка в ООН стала более дружественной. Сегодня на Генеральной ассамблее консенсус достигается по поводу большинства вопросов. Совет безопасности в большинстве случаев функционирует относительно пристойно. Резолюцию о том, что "сионизм равен фашизму", отменили. Коммунизм умер, американские рыночные ценности восторжествовали.
Кроме того, ООН реформировала свою структуру, как того требовали американцы. Была объявлена война коррупции и неквалифицированному управлению внутри организации, усилены прозрачность и контроль, с излишествами было покончено, а рост бюджета сведен к нулю. И несмотря на все это, американский Конгресс не только не смягчил своего отношения, но стал даже более враждебно относиться к ООН. Это отчасти объясняется порочным кругом, возникшим при участии американского правительства, которое обескровливает различные программы ООН или выходит из миротворческих операций в самый ответственный момент, обрекая их на провал.
Корни этой неприязни Лак видит в самом сердце американской политической культуры. Это -- культ исключительности - старое убеждение, что Соединенные Штаты, основанные на идее, а не на этническом принципе, лучше всех других государств и совсем на инх не похожи. Отсюда проблема: если ты лучше всех (или тебе больше повезло), зачем тебе нужны многосторонние отношения?
Подобное ощущение собственной исключительности, связанное с квази-мессианским пылом, с которым многие американцы относятся к своей стране, и враждебное отношение к собственному правительству объясняют язвительность критиков ООН. Эти прожженные "реалисты" подозревают, что ООН - это каверза, призванная заманить американцев в ловушку и вынудить их отдать свою власть и независимость в руки варваров, осаждающих их порог. Как писал Чарльз Краузхаммер, "международное сообщество - это фикция. У каждой страны своя география, своя история, свой уровень мощи, а значит, их интересы радикально разнятся. Ad hoc коалиции, основанные на общих интересах могут существовать , [но] какая общность интересов может быть, к примеру, у Бразилии, Ирака, Зимбабве и Соединенных Штатов?". Иными словами, что может дать Америке остальной мир?
Лак, в сущности, так и не дает ответа на вопрос. Его книга описательна, он, скорее, просто раскрывает владеющее американцами чувство собственной исключительности, а не встревает в драку и не заламывает руки, как поступает большинство критиков Америки. Он призывает сторонников ООН понять и признать изоляционистов. Это не значит, что ему нравится американский изоляционизм. Действительно, он очень многим недоволен. Американскую сторону он осуждает за преувеличенные, иногда даже расистские нападки на карикатурную ООН, которая совсем не так страшна, как ее малюют. Президент Клинтон также подвергается критике за нетвердость позиции.
Говоря о других странах, Лак осуждает новую коалицию либеральных правозащитных групп и держав среднего уровня за то, что они пытается проталкивать международные программы более быстрыми темпами, чем это удобно Соединенным Штатам (возьмем, к примеру, конвенцию по противопехотным минам или создание Международного уголовного суда, которые были отклонены Соединенными Штатами).
Но осуждение - не цель книги. Как раз напротив; Лак хочет перейти от взаимных упреков к "новому договору", основанному на взаимном признании и честном споре. Проблема в том, что он чрезвычайно убедительно описывает причины напряженных отношений между США и ООН, и потому оптимистическое заключение, согласно которому американцы, если постараются, смогут выйти из тупика, кажется нереальным. На смену реалисту первых десяти глав приходит идеалист вроде тех, которых Лак сам жестоко критикует за несерьезное отношение к американским опасениям. Если, как заметил в 1948 году госсекретарь Джородж К. Маршалл, "при полном отсутствии равновесия сил в мире ООН не может успешно функционировать", то каковы ее шансы в век бесконтрольной американской гегемонии? Какой смысл просто призывать к диалогу между сторонниками и противниками многосторонних отношений?
Лак предлагает интернационалистам не рядить американских консерваторов в дьявольские одежды, и это кажется вполне разумным, однако сделают ли консерваторы подобный шаг на встречу? Тем более что, как выяснил в 1996 году Боб Долл, а Джесси Хелмс до сих пор не перестает повторять, такая ксенофобия приносит солидный политический капитал. Даже Клинтон признал, что от защиты ООН мало толка. Призыв Лака к "новому договору" и расширению диалога подразумевает, что обе стороны готовы к конструктивному разговору. Он явно торопит события, если не упускать из внимания речи, звучащие на Капитолийском холме.
В общем, читатель откладывает книгу с ощущением, что Лак слишком быстро сдался. Почему вдруг сторонники ООН должны сдаваться? Почему бы не показать другие противоречия в утверждениях изоляционистов? Как бы то ни было, даже узкое определение американских интересов, отметающее заботу о таких "ценностях", как права человека и демократия заграницей (вспомним слова Краузхаммера о том, что "в частной жизни альтруизм является идеалом, на уровне государства он приводит к катастрофе") не значит, что мультилатерализм в целом (как принцип многосторонних отношений) и ООН в частности не остаются жизненно важными для Соединенных Штатов. У Черчилля была присказка: "лучше повторять одно и то же, чем драться и драться". Но существуют и другие, крайне важные причины, по которым США, как и прежде, не могут обойтись без ООН.
Во-первых, ООН делает миротворческие операции США менее опасными и дорогостоящими. Во-вторых, нравится это США или нет, но конфликты, оставленные без внимания, в результате отражаются и на американских интересах. Хаос имеет свойство разрастаться , вспомним взрывы американских посольств в Танзании и Кении.
К тому же, постоянно растет число проблем - глобальное потепление, международная преступность, распространение радикальных течений религиозного фундаментализма политической направленности, торговля ядерным оружием, текущим из бывших республик СССР и так далее, - с которыми ни одна страна, какой бы он ни была сильной, в одиночку справится не может. Эти проблемы американские изоляционисты стараются замалчивать. Так зачем Лаку или другим авторам позволять им это?
Впрочем, в мире и так хватает любителей полемики. В спорах об ООН стоило бы проявлять больше понимания и избегать риторики, которой грешит Лак. Тем не менее. книга имеет много достоинств. Главная ее ценность в историчности, в честном анализе корней американской амбивалентности. Однако нет уверенности в том, что она повлияет на сегодняшние яростные дебаты тех, кто стоит на противоположных позициях.