Содержание номера
Международный уголовный суд
|
| Главная страница Содержание номера Международный уголовный суд |
Джеффри Робертсон
Джеффри Робертсон выступал как советник во многих судебных делах по правам человека. Он также читает курс лекций в Биркбекском колледже.
Отрывок из кн.: Geoffrey Robertson Crimes Against Humanity
СУД ПРЕОДОЛЕВАЕТ ГРАНИЦЫ
В конце двадцатого столетия доминирующим мотивом в мировой политике стало требование - почти жажда - справедливости, и оно потеснило даже региональную безопасность как наипервейший принцип международной политики. Этим объясняется, по крайней мере на уровне юриспруденции, отказ признать за Чили суверенитет на предоставление неприкосновенности Пиночету и за Сербией - суверенитет над Косовым; а также те сложные политические ухищрения, к которым пришлось прибегнуть, чтобы отдать под суд двух сотрудников ливийской разведки, заподозренных в том, что они в 1988 году подложили в самолет бомбу, в результате чего погибло 259 человек в воздухе над Локкерби и 11 - на земле. Настойчивость родственников жертв Локкерби (хотя поначалу их дело казалось безнадежным) привела к вмешательству ООН и ряда мировых лидеров, которые в конце концов - в апреле 1999 г. - добились предания ливийцев суду по шотландским законам на воздушной базе в Нидерландах. В том же месяце трибунал Аруши объявил о задержании в Камеруне трех бывших министров правительства Руанды по подозрению в подготовке массовых убийств 1999 года, в том числе министра иностранных дел (который публично, в эфире, призывал уничтожить всех "тутси") и посланника, лгавшего Совету Безопасности с целью скрыть геноцид. В том же месяце ООН наконец направила своего специального представителя в Камбоджу, чтобы потребовать суда международного трибунала над лидерами красных кхмеров. Эти события означают не что иное, как конец безнаказанности суверена, признание, что политическое лидерство (роль, на которую нет недостатка в кандидатах ни в одной стране) заключает в себе не только обязанность управлять государством, но и ответственность за злоупотребление этой властью. Циники могут отметить, что в настоящем виде этот принцип действует с весьма прагматичной ограниченностью, то есть не применяется к высокопоставленным официальным лицам государств - постоянных членов Совета Безопасности. Однако если этот принцип означает, что Руанда больше не повторится, то он чего-то стоит. И значит, насущная задача - наделить международную правовую систему необходимыми полномочиями или, на худой конец, внушить к ней должное уважение с тем, чтобы она расследовала законность действий, скажем, Китая в Тибете, России в Чечне или Америки, выпускающей ракеты по фармацевтическому заводу в Судане. Поиск решения этой задачи, как показало сопротивление сверхдержав Римскому Статуту, займет многие годы, но начать лучше всего с того, чтобы по возможности быстрее учредить Международный уголовный суд и он бы начал свою работу. Правосудие, если имеется процедура для его свершения, имеет тенденцию самостоятельно набирать обороты.
В XXI веке движение за права человека будет продолжать борьбу со своими традиционными противниками - армиями, церквями и государствами, - все больше обращаясь к международному праву как к инструменту воздействия на эти институты власти. Пентагон организовал всемирную кампанию по подрыву Международного уголовного суда и заручился поддержкой военной верхушки большинства стран-сателлитов, которая настраивает свои правительства против этой идеи. (Обнадеживает и утешает то, что этот замысел провалился во всех странах, кроме США.) Мировые религии, в особенности после падения коммунизма, усиленно противостоят правам женщин. В Афганистане при русском марионеточном правительстве женщины составляли половину врачей и студентов университетов, а также большую часть учителей. Но талибы-фундаменталисты отказывают женщинам в праве не только учиться и работать, но даже выходить из дома без сопровождения родственника-мужчины. Эта проблема стоит не только в исламских странах; возрождение римского католичества в Восточной Европе особенно сильно ударило по правам женщин. Лех Валенса утратил свой ореол борца за права человека, наложив вето на реформу закона об абортах; Ватикан же вызвал повсеместное возмущение, пытаясь воспрепятствовать доставке "утренних" противозачаточных таблеток женщинам-беженкам, изнасилованным сербскими батальонами во время чистки Косова. Ватиканская дипломатия благословляла почти всех тиранов и почти все издевательства над людьми в нашем столетии, выдала сингапурских католиков-идеалистов Ли Кван Ю и тайно оказывала давление на британское правительство, чтобы оно освободило отнюдь не покаявшегося генерала Пиночета.
Правительства по-прежнему отдают предпочтение "реальной политике", когда интересы сверхдержав входят в противоречие с правами человека. Китай все так же с глубокой подозрительностью относится к любым попыткам развития международного права, которые могут ущемить суверенитет. Он упорно рассматривает защиту демократии как преступление, за которое можно получить до 10 лет тюрьмы; но поскольку он похваляется самой многочисленно в мире армией - 2,5 млн военных - и обладает ядерными бомбами и межконтинентальными баллистическими ракетами, никто не осмеливается особенно настойчиво спорить с ним. Франция сплошь и рядом попирает права человека; она не брезгует террористическими преступлениями (потопление "Рэйнбоу Уорриор"), а в список ее деяний во франкоязычной Африке входит вооружение Хуту, виновного в геноциде, и предоставление убежища генералу Мобуту, самому растленному правителю за долгий исторический период. В декабре 1998 года Франция стала хозяйкой празднества, прошедшего в Пале Шайо в Париже в честь пятидесятилетия Всеобщей Декларации прав человека; при этом она отказалась принять китайских демократов и представителей Тибета, чтобы не раздражать Пекин.
Затем, разумеется, существует проблема Соединенных Штатов, страны, весьма подверженной приступам мирового господства, за которыми следуют периоды самодостаточного изоляционизма. Ученые этой страны внесли большой вклад в литературу о правах человека, изобразив историю США как историю страны свободных людей; но отказ хоть как-то ограничить свой суверенитет рамками международного права уменьшает влияние США в мире и создает плохой прецедент. Будучи единственной истинной сверхдержавой, США определяют "гуманитарную необходимость" любой интервенции без одобрения ООН, но делают это непоследовательно (игнорируя геноцид в Руанде, но не в Сербии) и без четких или объективных критериев. Они "не боятся бомб" в том смысле, что с помощью воздушных бомбардировок можно обойти те проблемы, с которыми они столкнулись в Сомали; так как бомбардировки подвергают опасности не жизни американцев, а жизни тех, кто на земле - тактика сомнительной нравственности. Если бы США были более последовательны в вопросе прав человека (нельзя не заметить, как они покровительствуют "друзьям", таким, как Израиль или Саудовская Аравия) и выказывали хоть какое-то желание подчиниться правосудию, которого они требуют для других, их выступление в роли "благосклонного гегемона" оказало бы неизмеримую помощь борьбе за права человека.
К сожалению, для США права человека начинаются за пределами страны и уж тем более за пределами тюрьмы. Условия в некоторых исправительных заведениях страны варварские; женщины подвергаются постоянным избиениям; заключенных - и мужчин, и женщин - сковывают цепью (особенно на юге), связывают "свиньей" (привязывают запястья к лодыжкам), а надзирателям, чтобы держать их в повиновении, позволяется пользоваться газовыми баллончиками и электрическими дубинками. В этой богатейшей стране правовое обеспечение бедняков почти отсутствует, а смертная казнь применяется почти что без учета установлений ECOSOC (Экономического и социального совета). США - это страна, которая планирует стереть с лица земли почти столько же собственных граждан, сколько уничтожил Пиночет, а именно 3500 человек, в настоящее время приговоренных к смертной казни. Рядом с США стоит Сомали как единственная страна, которая отказывается ратифицировать Конвенцию о правах ребенка (поскольку ее правительство желает казнить несовершеннолетних и призывать в армию солдат-подростков), а их "товарищами" по неприятию Международного уголовного суда были Китай, Ливия, Иран. В 1999 году группа профессоров права, которую США делегировали в Рим, чтобы саботировать Статут Международного уголовного суда, была собрана вновь и отправлена за свидетельствами военных преступлений Сербии в Косово; страна, которая не желает подчиняться международным законам о правах человека, теперь требует суда над иностранцами, которые этот закон нарушают.
Воспротивившись учреждению Международного уголовного суда и Лэндмайнскому статуту, США, единственная сверхдержава с претензией на роль мирового полицейского, упорно и решительно подрывает требование действительно всеобщих прав человека.
В движении за права человека на пороге третьего тысячелетия произошло кардинальное изменение - оно приобретает наступательный характер. В прошлом остаются увещевания тиранов, письма и миссии, умоляющие их не поступать жестоко. Надобность во всем этом отпадет, если появится возможность остановить их угрозами гуманитарного вторжения, интервенции ООН, или же законом, осуществляемым Международным уголовным судом. Разговор о правах человека в будущем станет более жестким и менее политически корректным. Мы станем более искушенными в вопросах гуманитарной помощи (памятуя о том, как Британское правительство воспользовалось этим как оправданием, когда, выслав в иракскую армию приборы для тестирования на СПИД, так и не удосужилось выяснить, что же случилось с солдатами, у которых реакция оказалась положительной). Хотя в XXI веке буду свои деспоты, их станет меньше, а в отсутствие холодной войны они не будут пользоваться поддержкой сверхдержав. И больше не будет необходимости повторять известную фразу, сказанную о Сомосе: "Он, может быть, и сукин сын, но он наш сукин сын".
Но при всем оптимизме по поводу будущего не следует забывать об ужасающих провалах, имевших место в прошлом, в особенности, о провале ООН с ее бюрократическими и политизированными механизмами, так и не сумевшей провести в жизнь принципы Всеобщей Декларации в первые полвека ее существования (ООН до сих пор тратит менее 2% своего бюджета на защиту прав человека, если не считать беженцев). В любом заключении по результатам натовской бомбардировки Сербии должен быть признан голый факт: в 1999 году Совет Безопасности не сумел вмешаться, чтобы остановить преступления против человечности в Косове, поскольку Россия предпочла повернуться к ним спиной, а лидеров Китая меньше всего волнует жестокость человека к человеку. НАТО же попыталась заполнить эту брешь, забыв урок Сребреницы: наступление в защиту прав человека должно обладать четко поставленной целью и достаточной нравственной силой, чтобы оправдать жертвы, которые могут появиться в ходе достижения этой цели. Трусость в таких делах совершенно недопустима; однако государства, готовые убивать, не готовы жертвовать: так, США настаивали на высотной бомбардировке, которая ставила под угрозу жизни мирных жителей, а Италия и Германия не хотели даже рассматривать возможность вторжения наземных войск. Такое начало "третьей эры" борьбы за права человека неуклюже и непопулярно; хотя вполне возможно, что оно запомнится не военными и политическими ошибками, а как первая в истории война, которая велась исключительно во имя этического принципа, потому что, по словам Вацлава Гавела, "ни один порядочный человек не может спокойно стоять и смотреть на то, как под руководством государства убивают людей". Комиссия по расследованию преступлений против человечества обеспечит неизбежность наказания для государств-насильников. На исходе века, в котором 160 миллионов человек погибли в результате войн, геноцида, пыток, человечеству следует расплатиться за свои невыполненные обязательства решимостью выполнить их будущем во что бы то ни стало.
Перевела с английского Ольга Бараш