Юридический практикум

Новое в законодательстве

По материалам «Консультант плюс» и «Гарант».

Медицинская помощь в государственных и муниципальных медицинских организациях лицам, лишенным свободы, оказывается в соответствии с договором, заключаемым между учреждением уголовно-исполнительной системы и медицинской организацией (Постановление Правительства РФ от 28.12.2012 № 1466 «Об утверждении Правил оказания лицам, заключенным под стражу или отбывающим наказание в виде лишения свободы, медицинской помощи в медицинских организациях государственной и муниципальной систем здравоохранения, а также приглашения для проведения консультаций врачей-специалистов указанных медицинских организаций при невозможности оказания медицинской помощи в учреждениях уголовно-исполнительной системы»).

В медицинских организациях государственной и муниципальной систем здравоохранения лицам, лишенным свободы, оказываются все виды медицинской помощи с соблюдением порядка их оказания и на основе стандартов медицинской помощи.

Скорая, в том числе скорая специализированная, медицинская помощь оказывается лицам, лишенным свободы, в экстренной и неотложной форме как в медицинских организациях, так и вне медицинских организаций с учетом соблюдения установленных требований к срокам ее оказания.

По результатам оказания в медицинской организации медицинской помощи лицам, лишенным свободы, в медицинскую документацию вносится информация о состоянии их здоровья, в том числе сведения о результатах медицинских осмотров, обследований и проведенного лечения, рекомендации по проведению дополнительных обследований (с указанием необходимого объема обследований), а также по дальнейшему лечению и медицинской реабилитации. Указанные сведения сообщаются лицам, лишенным свободы.

Примерная форма договора об оказании медицинской помощи утверждается Минюстом России по согласованию с Минздравом России.

В срок домашнего ареста будут засчитывать время содержания под стражей (Федеральный закон от 11.02.2013 № 7-ФЗ «О внесении изменения в статью 107 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации»).

Внесенным изменением в статью 107 УПК РФ установлено, что в срок домашнего ареста засчитывается время содержания под стражей.

Совокупный срок содержания под стражей и под арестом (вне зависимости от последовательности, в которой они применялись) при этом не должен превышать предельного срока содержания под стражей.

Применение технических средств контроля к подозреваемому (обвиняемому), находящемуся под домашним арестом (Постановление Правительства РФ от 18.02.2013 № 134 «О порядке применения аудиовизуальных, электронных и иных технических средств контроля, которые могут использоваться в целях осуществления контроля за нахождением подозреваемого или обвиняемого в месте исполнения меры пресечения в виде домашнего ареста и за соблюдением им наложенных судом запретов и (или) ограничений»).

Утвержден перечень аудиовизуальных, электронных и иных техсредств, которые могут использоваться, чтобы проконтролировать, находится ли подозреваемый (обвиняемый) в месте исполнения меры пресечения в виде домашнего ареста и соблюдает ли наложенные судом запреты и (или) ограничения.

К средствам персонального контроля отнесены электронный браслет, стационарное и мобильное контрольные устройства, ретранслятор, персональный трекер. В список включено и устройство аудиовизуального контроля. Кроме того, перечислены техсредства и устройства региональных информационных центров.

Установлен также порядок применения уголовно-исполнительными инспекциями перечисленных техсредств контроля.

Так, если подозреваемому или обвиняемому запрещено выходить за пределы жилья, в котором он проживает, инспекция вправе применять электронный браслет вместе со стационарным контрольным устройством, ретранслятор и устройство аудиовизуального контроля.

Электронный браслет устанавливается непосредственно на теле подозреваемого (обвиняемого). Стационарное контрольное устройство и ретранслятор помещаются (активируются) в месте исполнения меры пресечения. Устройство аудиовизуального контроля может устанавливаться в месте исполнения меры пресечения либо выдаваться подозреваемому (обвиняемому) для ношения при нахождении за его пределами. Причем в месте исполнения меры пресечения это устройство устанавливается, если получено письменное согласие лиц, проживающих совместно с подозреваемым (обвиняемым). Непосредственно после установки или выдачи техсредств инспекция разъясняет и вручает подозреваемому (обвиняемому) под роспись правила их эксплуатации.

Если подозреваемый (обвиняемый) повредил либо уничтожил применяемые к нему техсредства, он несет ответственность в порядке и размерах, которые предусмотрены гражданским законодательством.

Суды разъясняют…

Противоречат ли действующему законодательству и нормам международного права пункт 65 ПВР ИУ и пункт 25 приложения № 1 к ПВР ИУ?

С таким заявлением в ВС РФ обратился осужденный Б., полагающий что эти нормы устанавливают ограничения, не предусмотренные федеральным законом, нарушая права осужденных.

ВС РФ заявление Б. оставил без удовлетворения, разъяснив следующее.

Согласно пункту 65 ПВР ИУ ответы по результатам рассмотрения предложений, заявлений, ходатайств и жалоб не позднее чем в трехдневный срок после поступления под роспись объявляются осужденным и выдаются им на руки. При отказе заявителя хранить ответ у себя он приобщается к личному делу осужденного.

Порядок переписки осужденных с судом, прокуратурой, вышестоящим органом уголовно-исполнительной системы, а также с Уполномоченным по правам человека в Российской Федерации, Уполномоченным при Президенте Российской Федерации по правам ребенка, уполномоченным по правам человека в субъекте Российской Федерации, уполномоченным по правам ребенка в субъекте Российской Федерации, общественной наблюдательной комиссией, Европейским судом по правам человека, с защитником или иным лицом, оказывающим юридическую помощь на законных основаниях, регулируется пунктом 53 Правил. В соответствии с данным пунктом Правил, переписка осужденного с защитником или иным лицом, оказывающим юридическую помощь на законных основаниях, цензуре не подлежит, за исключением случаев, если администрация исправительного учреждения располагает достоверными данными о том, что содержащиеся в переписке сведения направлены на инициирование, планирование или организацию преступления либо вовлечение в его совершение других лиц. В этих случаях контроль почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений осуществляется по мотивированному постановлению руководителя исправительного учреждения или его заместителя.

Рекомендации Комитета министров Rec(2006)2 государствам – членам Совета Европы о Европейских пенитенциарных правилах предусматривают, что консультации и любое общение, включая корреспонденцию, относительно правовых вопросов между заключенными и их юристами должны быть конфиденциальными.

Следовательно, доводы заявителя о том, что оспариваемые положения пункта 65 Правил в нарушение норм УИК РФ и международного права допускают цензуру переписки осужденного с защитником, являются несостоятельными.

В соответствии с пунктом 25 Перечня вещей и предметов, которые осужденным запрещается иметь при себе, получать в посылках, передачах, бандеролях либо приобретать (приложение № 1 к Правилам), осужденным запрещается иметь при себе, получать в посылках, передачах, бандеролях либо приобретать электробытовые приборы (за исключением электробритв, бытовых электрокипятильников заводского исполнения).

Установленный в пункте 25 приложения № 1 к Правилам запрет осужденным иметь при себе, получать в посылках, передачах, бандеролях либо приобретать электробытовые приборы не является произвольным, поскольку установлен с учетом объективных характеристик электробытовых приборов и не носит дискриминационного характера.

Такой запрет обусловлен необходимостью обеспечить безопасность самих осужденных, персонала, иных лиц, исключить возможность ненадлежащего использования определенных вещей и предметов в условиях исправительного учреждения, а также исключить основания для возможных конфликтов между осужденными по поводу владения этими вещами и предметами. Запрещение осужденным иметь при себе, получать в посылках либо приобретать электробытовые приборы относится к режимным требованиям в области обеспечения пожарной безопасности.

Доводы заявителя о том, что отсутствие вентиляторов, кондиционеров и микроволновых печей существенно ухудшает условия отбывания наказания, являются необоснованными. В исправительных учреждениях осужденные обеспечиваются трехразовым питанием в соответствии с нормами, установленными постановлением Правительства Российской Федерации от 11 апреля 2005 г. № 205.

Федеральный закон от 30.12.2009 № 384-ФЗ «Технический регламент о безопасности зданий и сооружений» в статье 19 устанавливает, что для обеспечения выполнения санитарно-эпидемиологических требований в проектной документации зданий и сооружений с помещениями с постоянным пребыванием людей, за исключением объектов индивидуального жилищного строительства, должно быть предусмотрено устройство систем водоснабжения, канализации, отопления, вентиляции, энергоснабжения. Отопление, вентиляция и кондиционирование воздуха в зданиях исправительных учреждениях проектируются в соответствии с действующими СНиПами.

Номенклатура мебели, инвентаря и предметов хозяйственного обихода для общежитий (камер) и объектов коммунально-бытового назначения учреждений, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы, и следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы предусматривает наличие таких электробытовых приборов, как холодильники, электрокипятильники, плиты электрические.

Поскольку оспариваемые положения нормативного правового акта соответствуют действующему законодательству, изданы компетентным органом государственной власти и не нарушают права граждан, отбывающих наказание в исправительных учреждениях, заявление Б. не подлежит удовлетворению.

(Решение ВС РФ от 14.12.2012 № АКПИ12-1528)

Из чего должен исходить суд при решении вопроса о продлении срока содержания обвиняемого под стражей?

Необоснованное применение мер, связанных с ограничением прав, гарантированных статьей 22 (ч. 1) Конституции РФ, пунктом 1 статьи 9 и пунктом 3 статьи 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, недопустимо; при решении вопроса о продлении срока содержания обвиняемого под стражей суд должен исходить не только из обоснованного подозрения, что лицо совершило преступление, но и главным образом из обстоятельств, оправдывающих его содержание под стражей (возможность оказания давления на свидетелей, опасение, что подсудимый скроется от правосудия, может совершить новое преступление и т.д.), а также важности предмета разбирательства, сложности дела, поведения обвиняемого и иных факторов.

В соответствии с положениями статьи 109 УПК РФ в случае невозможности закончить предварительное следствие в срок до 2 месяцев и при отсутствии оснований для изменения или отмены меры пресечения этот срок может быть продлен судьей районного суда или военного суда соответствующего уровня в порядке, установленном частью 3 статьи 108 УПК РФ, на срок до 6 месяцев; дальнейшее продление срока может быть осуществлено в отношении лиц, обвиняемых в совершении тяжких и особо тяжких преступлений, только в случаях особой сложности уголовного дела и при наличии оснований для избрания этой меры пресечения судьей того же суда, в частности, по ходатайству следователя, внесенному с согласия руководителя соответствующего следственного органа по субъекту Российской Федерации, иного приравненного к нему руководителя следственного органа, до 12 месяцев (часть 2); срок содержания под стражей свыше 12 месяцев может быть продлен лишь в исключительных случаях в отношении лиц, обвиняемых в совершении особо тяжких преступлений, судьей суда, указанного в части 3 статьи 31 УПК РФ, или военного суда соответствующего уровня по ходатайству следователя, внесенному с согласия в соответствии с подследственностью Председателя Следственного комитета РФ либо руководителя следственного органа соответствующего федерального органа исполнительной власти (при соответствующем федеральном органе исполнительной власти), до 18 месяцев (часть 3).

Какой-либо неопределенности с точки зрения возможности определения того руководителя следственного органа, к которому следователь правомочен обратиться с ходатайством о продлении срока содержания обвиняемого под стражей, либо суда, в который подлежит направлению такое ходатайство, эти положения статьи 109 УПК РФ не содержат. Устанавливая конкретные основания для продления сроков предварительного следствия, они также не предполагают, что указанные вопросы решаются следователем по его произвольному усмотрению.

Согласно положениям частей 4–7 статьи 109 УПК РФ материалы оконченного расследованием уголовного дела должны быть предъявлены обвиняемому, содержащемуся под стражей, и его защитнику не позднее чем за 30 суток до окончания предельного срока содержания под стражей, установленного частями 2 и 3 той же статьи; если после окончания предварительного следствия материалы уголовного дела были предъявлены обвиняемому и его защитнику позднее чем за 30 суток до окончания предельного срока содержания под стражей, то по его истечении обвиняемый подлежит немедленному освобождению; в случае если после окончания предварительного следствия сроки для предъявления материалов данного уголовного дела обвиняемому и его защитнику, предусмотренные частью 5 указанной статьи, были соблюдены, однако 30 суток для ознакомления с материалами уголовного дела им оказалось недостаточно, следователь с согласия руководителя следственного органа по субъекту Российской Федерации или приравненного к нему руководителя иного следственного органа вправе не позднее чем за 7 суток до истечения предельного срока содержания под стражей возбудить ходатайство о продлении этого срока перед соответствующим судом.

(Определение КС РФ от 24.12.2012 № 2323-О)

Противоречит ли Конституции РФ замена неотбытой части назначенного наказания более мягким видом наказания и какой суд должен рассматривать подобные дела?

Федеральный законодатель установил в статье 80 УК РФ, что лицу, отбывающему лишение свободы, суд может заменить оставшуюся не отбытой часть наказания более мягким видом наказания с учетом его поведения в период отбывания наказания и при фактическом отбытии им указанной в законе части наказания (части 1 и 2). Такое правовое регулирование, обеспечивая реализацию закрепленного в статье 50 (ч. 3) Конституции РФ права каждого осужденного за преступление просить о смягчении назначенного ему наказания, в то же время служит вытекающему из конституционных начал гуманизма и справедливости принципу экономии уголовной репрессии, предполагающему применение лишь необходимых и достаточных для достижения ее целей принудительных мер уголовно-правового реагирования.

Из того же исходят и принятые резолюцией 45/110 Генеральной Ассамблеи ООН 14 декабря 1990 года Минимальные стандартные правила Организации Объединенных Наций в отношении мер, не связанных с тюремным заключением (Токийские правила), рекомендуя государствам – членам ООН наделять компетентные органы правом широкого выбора альтернативных мер, принимаемых после вынесения приговора, в целях отказа от тюремного заключения и оказания помощи правонарушителям для их быстрого возвращения к нормальной жизни в обществе (правило 9.1).

По смыслу статьи 80 УК РФ, а также с учетом разъяснений, содержащихся в пунктах 4–6 постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации от 21 апреля 2009 года № 8 «О судебной практике условно-досрочного освобождения от отбывания наказания, замены неотбытой части наказания более мягким видом наказания», основанием, предопределяющим возможность замены неотбытой части наказания более мягким видом наказания, является поведение осужденного в период отбывания наказания, подлежащее всесторонней судебной оценке в совокупности с другими характеризующими его данными (включая отношение к труду, совершенному деянию и т.п.).

Таким образом, при разрешении соответствующего вопроса судом оцениваются позитивные изменения в поведении осужденного, свидетельствующие о возможности смягчения уголовной репрессии до необходимого и достаточного минимума принудительных мер, обеспечивающих достижение целей наказания. При этом статья 80 УК РФ не обусловливает смягчение наказания такими требованиями к дальнейшему поведению осужденного, нарушение которых позволяет возобновить исполнение оставшейся не отбытой части назначенного приговором наказания, как это имеет место, например, при условно-досрочном освобождении, предполагающем, что ненадлежащее поведение освобожденного в течение испытательного срока может повлечь отмену условно-досрочного освобождения (часть 7 статьи 79 УК РФ) и обращение к реальному исполнению оставшейся не отбытой части наказания (пункт 4.1 статьи 397 УПК РФ).

Тем самым законодатель, располагая достаточно широкой свободой усмотрения при установлении как условных, так и безусловных видов освобождения от наказания, ввел такое регулирование, при котором освобождение положительно характеризуемого осужденного от дальнейшего отбывания наказания путем замены его оставшейся части более мягким видом наказания аннулирует неотбытую часть прежнего наказания, в силу чего последующий возврат к ее исполнению ввиду нарушения осужденным предусмотренных законом требований к отбыванию нового наказания становится невозможным.

Требование Конституции РФ об определении подсудности дел законом означает, что в таком законе должны быть закреплены критерии, которые в нормативной форме (в виде общего правила) заранее – до возникновения спора или иного правового конфликта – предопределяют, в каком суде подлежит рассмотрению то или иное дело, а также в каких случаях и в каком порядке допустимо изменение подсудности, что позволяет суду (судье), сторонам и другим участникам процесса избежать правовой неопределенности в этом вопросе, которую в противном случае приходилось бы устранять посредством решения, основанного на дискреции правоприменительного органа или должностного лица, и тем самым определять подсудность дела не на основании закона.

Приведенная правовая позиция КС РФ в равной мере распространяется и на правовое регулирование подсудности таких связанных с исполнением приговора вопросов, как замена или смягчение наказания, досрочное освобождение от отбывания наказания. По смыслу статей 10, 18 и 118 (части 1 и 2) Конституции РФ, рассмотрение указанных вопросов органами судебной власти, призванными самостоятельно на основе принципа разделения властей обеспечивать защиту прав человека и гражданина, относится к сфере правосудия, осуществляемого посредством перечисленных в Конституции РФ видов судопроизводства, в данном случае – уголовного судопроизводства.

Соответственно, предметом деятельности суда на стадии исполнения приговора охватывается не только обращение приговора к исполнению, но и разрешение вопросов, связанных с процессом его исполнения, в том числе с заменой оставшейся не отбытой части наказания более мягким видом наказания в соответствии со статьей 80 УК РФ (пункт 5 статьи 397 УПК РФ). При этом рассмотрение и разрешение судом такого вопроса не предполагает, исходя из задач данной стадии уголовного судопроизводства, установление фактических обстоятельств совершенного преступления, оценку правильности применения уголовного закона и пересмотр существа приговора. Иное свидетельствовало бы о переоценке общественной опасности совершенного деяния, констатированной вступившим в законную силу приговором суда, назначившего наказание, а потому, по сути, о его ошибочности, что приводило бы к нарушению принципа стабильности и общеобязательности судебных решений, а также подменяло бы собой закрепленный уголовно-процессуальным законом порядок рассмотрения судом уголовного дела по существу и последующей проверки постановленных им и вступивших в законную силу решений судами кассационной и надзорной инстанций.

УПК РФ (часть 3 статьи 396, пункт 5 статьи 397) устанавливает, что вопрос о замене неотбытой части наказания более мягким видом наказания в соответствии со статьей 80 УК РФ разрешается судом по месту отбывания наказания осужденным.

(Определение КС РФ от 17 января 2013 г. № 2-О)

В своем определении КС РФ выявил смысл нормативных положений статьи 1 Закона Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий».

Заявителем оспаривалась конституционность законоположения, согласно которому политическими репрессиями признаются различные меры принуждения, применяемые государством по политическим мотивам, в виде лишения жизни или свободы, помещения на принудительное лечение в психиатрические лечебные учреждения, выдворения из страны и лишения гражданства, выселения групп населения из мест проживания, направления в ссылку, высылку и на спецпоселение, привлечения к принудительному труду в условиях ограничения свободы, а также иное лишение или ограничение прав и свобод лиц, признававшихся социально опасными для государства или политического строя по классовым, социальным, национальным, религиозным или иным признакам, осуществлявшееся по решениям судов и других органов, наделявшихся судебными функциями, либо в административном порядке органами исполнительной власти и должностными лицами и общественными организациями или их органами, наделявшимися административными полномочиями.

Конституционный суд указал, что по смыслу оспариваемой статьи политическими репрессиями признаются такие меры принуждения, применяемые государством по политическим мотивам, которые влекут лишение или ограничение прав и свобод лиц – жертв политических репрессий. Приведенный в ней перечень мер принуждения является открытым, что способствует наиболее полной защите прав и свобод граждан.

(Определение КС РФ от 1 ноября 2012 года № 2003-О)

Могут ли судья, прокурор, следователь и дознаватель участвовать в производстве по делу, если уже имеют в нем иной процессуальный статус либо состоят в родственных отношениях с любым из участников производства по делу?

Нет, не могут. Положения статьи 62 УПК РФ устанавливают обязанность этих лиц при наличии названных оснований устраниться от участия в деле (часть 1); в случае, если такое лицо не устранилось от участия в деле, отвод может быть заявлен подозреваемым, обвиняемым, его законным представителем, защитником, а также государственным обвинителем, потерпевшим, гражданским истцом, гражданским ответчиком или их представителями (часть 2).

Кроме того, в целях обеспечения беспристрастности участников уголовного судопроизводства и разделения процессуальных функций уголовно-процессуальный закон запрещает судье, прокурору, следователю и дознавателю участвовать в производстве по уголовному делу, если имеются обстоятельства, дающие основание полагать, что они лично, прямо или косвенно, заинтересованы в исходе данного уголовного дела, в частности если они являются по этому делу свидетелями.

(Определение КС РФ от 29 ноября 2012 г. № 2417-О)

Как должно осуществляться дознание по уголовным делам?

Дознание по уголовным делам, по которым предварительное следствие необязательно, возложено на орган дознания, осуществляющий и иные полномочия. Так, помимо дознания на него, в частности, возлагается выполнение неотложных следственных действий по уголовным делам, по которым предварительное следствие обязательно (пункт 2 части 2 статьи 40 УПК РФ), а также обязательных письменных поручений о проведении оперативно-разыскных мероприятий, производстве отдельных следственных действий, об исполнении постановлений о задержании, приводе, об аресте, о производстве иных процессуальных действий, оказание содействия при их осуществлении (пункт 4 части 2 статьи 38 УПК РФ).

При этом орган дознания, осуществляя от имени государства уголовное преследование по делам публичного и частно-публичного обвинения, должен руководствоваться в своей деятельности конституционным принципом состязательности сторон, в силу которого функции обвинения, защиты и разрешения уголовного дела отделены друг от друга и не могут быть возложены на один и тот же орган или одно и то же должностное лицо, а также принципами уголовного судопроизводства, в том числе принципом законности (статья 7 УПК РФ). Начальник органа дознания, начальник подразделения дознания, иные сотрудники органа дознания, включая дознавателей и оперативных сотрудников, обязаны строго следовать установленной процедуре досудебного производства по уголовным делам, их деятельность должна отвечать требованиям объективности и беспристрастности. В ином случае законность процессуальной деятельности субъекта доказывания может быть поставлена под сомнение применительно как к самому процессу собирания доказательств, так и к их дальнейшей оценке.

(Определение КС РФ от 29.11.2012 № 2417-О)