Юрий Александров
Количество арестов выросло в два раза
Мы уже привыкли к тому, что число заключенных в стране в последние годы постоянно уменьшается. Россия даже уступила сомнительное первенство по числу заключенных, приходящихся на 100 тысяч населения, Соединенным Штатам. Казалось бы, надо только радоваться. Но если проанализировать статистику, то картина получается иной.
Действительно, общее число заключенных - и подследственных, и уже осужденных - постепенно уменьшается. Сокращение идет по двум причинам: либерализация Уголовного кодекса и широкое применение условно-досрочного освобождения. Должна бы быть и третья - гуманный и справедливый суд, о чем постоянно говорят судейские начальники.
Однако о гуманности и справедливости суда можно было бы судить по числу оправдательных приговоров (а их в целом по стране меньше одного процента), что же касается судебной практике по арестам, то она вызывает, мягко говоря, недоумение. До введения в действие нового УПК РФ в месяц по всей России арестовывалось около 30 тысяч человек. В июле 2002 года (а именно тогда начал действовать новый УПК) было арестовано всего 16,5 тысяч человек, то есть количество арестов сократилось почти в два раза. Казалось, по этому показателю мы приблизились к Европе. Сложилось мнение, что суды стали прислушиваться к адвокатам, тщательно взвешивать все "за и против", подходить к делу ответственно, беспристрастно и т.д. Поначалу так оно и было.
Но уже со следующего месяца картина начала меняться. Достаточно проследить динамику: в августе 2002 года было арестовано уже 18 тысяч человек, в январе 2003 - более 23 тысяч, в марте 2004 - почти 29 тысяч, в ноябре 2004 - 31 тысяча и, наконец, в феврале 2005 - 32 с половиной тысячи человек. То есть мы опять пришли к тем же цифрам, которые были до введения нового УПК.
Мне могут возразить: преступность тоже выросла. И действительно, количество преступлений в стране за это время увеличилось примерно на 10%. Но количество арестов увеличилось почти на 100! Иные меры пресечения, такие как домашний арест, залог или личное поручительство, практически не получают распространения. В качестве причины называется бедность населения, которому не под силу вносить залоги. Но под залогом понимаются ведь не только деньги. В качестве залога можно использовать, например, автомобиль, ювелирные украшения или компьютерная техника. А для личного поручительства вообще никаких ценностей не нужно.
Следует обратить внимание и на следующие факты: если в июле 2002 года за преступления небольшой и средней тяжести (за такие преступления должны брать под стражу в порядке исключения) был арестован каждый пятый от общего числа арестованных, то в феврале этого года - каждый третий, а число арестованных несовершеннолетних и женщин выросло в два с половиной раза, причем резко выросло количество арестов этих двух категорий именно по преступлениям небольшой и средней тяжести.
Конечно, без арестов в области уголовного преследования часто не обойтись, и арест может являться единственно возможной мерой пресечения к определенной категории преступников. Например, к убийцам, участникам различных организованных преступных групп и бандформирований и т.д. Но если сажают за решетку за мелкие правонарушения, то это свидетельствует только об одном: репрессивная сторона вновь стала брать верх в уголовной политике.
Не многим известно, что ежемесячно из следственных изоляторов освобождается около 5-6 тысяч человек. По различным причинам: кто-то осужден условно, кому-то присудили штраф, кому-то изменили меру пресечения и т.д. То есть все эти люди и не должны были находиться в СИЗО. ФСИН [Федеральная служба исполнения наказаний, преемница Главного управления исполнения наказаний] постоянно информирует суды и прокуратуру по таким случаям, но ничего не меняется. Например, некто М. пробыл в одном из московских СИЗО 3 месяца и 25 дней. Освобожден за отсутствием состава преступления. Или А. из Санкт-Петербурга за скандал с официанткой был арестован и почти два месяца провел в СИЗО. Освобожден. Другой А., тоже из Петербурга за кражу двух пар перчаток больше месяца провел в СИЗО. Тоже освобожден. И таких примеров по всей стране тысячи.
Можно еще понять, когда такие вещи происходят в судах небольших городков или поселках. Там прокуроры, следователи и судьи составляют одно небольшое юридическое сообщество, хорошо знают друг друга, зачастую дружат семьями, ходят париться в одну баню и, естественно, оказывают друг другу услуги. Но подобное очень часто происходят и в больших городах, где, казалось бы, нет такой "семейственности". Кстати, и адвокаты, на которых было столько надежды, иногда ведут себя, мягко говоря, странно. Известны случаи, когда защитники при рассмотрении вопроса, арестовывать или нет их клиента, высказывали свое мнение одной фразой: "На усмотрение суда". Какой бы символической ни была плата за дела по назначению, это нельзя не рассматривать как верх цинизма.
Есть и другие категории арестованных, которые до приговора вполне могли бы находиться на свободе. Например, те, кого приговаривают к 1-2 годам лишения свободы или к колонии-поселению. Нередки случаи, когда арестованного приговаривают, скажем, к 1 году 2 месяцам и 3 дням лишения свободы. Такие странные сроки означают, что суд, понимая невиновность подсудимого или незначительность его вины, оказывает следствию услугу, легализуя тот факт, что человек сидел практически незаконно.
А часто бывает и так, что суд, в нарушение законодательства, безо всяких причин продлевает срок содержания под стражей, не заслушивая при этом ни адвокатов, ни прокуроров, ни подсудимых. Если, скажем, человек мог мешать ведению следствия, то после того, как дело передано в суд, он уже никому помешать не может. Зачем держать его за решеткой, учитывая к тому же, что суды у нас зачастую длятся месяцами и даже годами. Об этом недавно был вынужден напомнить Конституционный суд, указав, что такая практика незаконна.
Кроме того, подобная практика стоит немалых денег бюджету России, то есть российским налогоплательщикам. В день на одного следственно-арестованного тратится вроде бы не очень много - 50 рублей. Но умножьте эти 50 рублей на 30 дней, затем на 5-6 тысяч человек в месяц, а затем на 12 месяцев. По самым скромным подсчетам выйдет более 3 миллионов долларов в год. Однако, судя по всему, это беспокоит только сотрудников тюремного ведомства, а для прокуроров, следователей и судей это не является проблемой. Ведь не им приходится краснеть перед инспекциями Совета Европы за то, что до сих пор во многих СИЗО люди находятся в неприемлемых условиях. И как бы ФСИН не старалась выполнить норму в 4 квадратных метра на одного арестованного (а именно столько должно приходиться на человека согласно и нашему законодательству, и международному), при таком подходе к аресту со стороны судов вряд ли можно добиться ее выполнения.
При такой судебной практике по арестам, нам, судя по всему, никогда не удастся привести наши СИЗО в соответствие с законодательством, поскольку для этого требуется либо уменьшать численность арестованных и оставлять под стражей только тех, кого действительно нельзя отпускать, либо строить новые СИЗО. Надо учитывать, что одно человеко-место при строительстве СИЗО стоит около миллиона рублей. Это обходится так дорого, потому что надо не только построить здание, но и оборудовать камеры, создать систему охраны, построить подсобные помещения, подъездные пути и т.д.
Очевидно, что ситуация с арестами в стране по меньшей мере тревожная, и, видимо, пришло время сказать свое слово законодателям. Расплывчатые фразы (арест допускается "в исключительных случаях", например) следует заменить точными формулировками этих "исключительных случаев", а также определить случаи, когда арест как мера пресечения вообще недопустим.
В противном случае любое исключение почему-то через некоторое время превращается в правило. Видимо, силен "репрессивный синдром", которым страдают прокуроры и иные работники Фемиды. Ходят слухи, что, в Москве, например, судьям дано четкое указание: удовлетворять все требования прокуратуры об арестах. Не знаю, правда ли это, но, судя по практике, очень похоже на правду. И не только в Москве.
