Маша Гессен
Итоги, N 26, 6 июля 1998 года
Секреты капитана Пасько
Есть такая странная игра, в которой одной команде разрешено почти все, а другой почти ничего. Обеим сторонам проигрыш грозит страшными последствиями, но шансы, как нетрудно понять, у них далеко не равные. Иногда кто-то из членов команды, почти обреченной на поражение, решается нарушить правила игры, и всегда это не смелый шаг, а жест отчаявшегося человека.
Игра называется следствие и суд над обвиняемым в государственной измене в форме разглашения государственной тайны. Следствие ведет ФСБ, привычно игнорируя при этом законы. Само следствие, как и все, что обнаруживается в ходе его, является секретным. Более того, согласно указу президента, подписанному в январе этого года, все, что имеет хоть какое-то отношение к следствию по делам о гостайне, само по себе является государственной тайной. (По логике этого указа предыдущее предложение тоже составляет государственную тайну. Как, впрочем, и вся эта статья.) За секретным следствием идет закрытый суд. причем в интересующем нас деле суд военный, то есть закрытый вдвойне. Обвиняемого на сей раз, военного журналиста капитана 2 ранга Григория Пасько, арестовали во Владивостоке в ноябре прошлого года. В конце апреля закончилось предварительное следствие и началась стадия ознакомления обвиняемого с делом. Не прошло и двух месяцев как один из адвокатов Пасько, москвич Карен Нерсисян, решил нарушить правила Игры. "Я давал подписку о неразглашении, сказал мне Нерсисян. -но я не считаю, что все это составляет государственную тайну, и готов отвечать перед законом Российской Федерации".
Не будем вникать в подробности того, что привело Карена Нерсисяна к столь отчаянному и, возможно, не слишком мудрому шагу. Оставим за скобками нарушения, по утверждению Нерсисяна, допущенные следователями в ходе ознакомления с делом, например, их требования, чтобы адвокат оставлял свои тетради с выписками из дела в сейфе ФСБ, а не уносил их с собой на ночь. Перейдем сразу к сути этих выписок (которые Нерсисяну удалось-таки отстоять), а именно к обвинению секретному, разумеется, которое грозит 33-летнему капитану заключением на срок от 12 до 20 лет.
Газетный шпион
Как уже писали "Итоги" (N 5, 10.02.98), Григорий Пасько был арестован во владивостокском аэропорту по возвращении из Японии. Когда Пасько вылетал из России, в его багаже якобы были найдены документы, составляющие государственную тайну. Пасько предъявлено обвинение по ст. 275 Уголовного кодекса: "Государственная измена". С самого начала возникала масса вопросов: если Пасько шпион, то почему он взял с собой документы в "твердом" виде, когда проще и безопаснее было бы переправить их электронным способом; если при нем были найдены секретные документы, то почему его выпустили в Японию: и наконец, если Пасько знал, что при пересечении границы у него изъяли секретные документы, то зачем же он вернулся? Ну и главный вопрос: если Пасько шпион, то на кого он работал?
Теперь, когда в распоряжение "Итогов" попали выписки из обвинения, мы знаем, на кого якобы работал государственный изменник: на японскую телекомпанию Эн-эйч-кей и на японскую же газету "Асахи". В интервью "Итогам" в январе следователь ФСБ Алексей Егоркин пояснил. что согласно ст. 275 обвиняемый необязательно должен работать на спецслужбу конкретной страны человек может быть наказан просто за разглашение гостайны. Однако статья карает за "оказание помощи иностранному государству, иностранной организации или их представителям в проведении враждебной деятельности в ущерб внешней безопасности Российской Федерации".
Разумеется, всегда существует возможность, что иностранный журналист ведет враждебную деятельность. Достаточно вспомнить советских "спецкоров". И в самом начале дела Пасько действительно создавалось впечатление, что ФСБ подозревает корпункт Эн-эйч-кей во Владивостоке в шпионаже. На следующий день после вылета Пасько в Японию вооруженные бойцы пограничного отряда прервали прямую трансляцию, которую корреспонденты Эн-эйч-кей, заручившиеся всевозможными разрешениями, вели из приграничного поселка Хасан. Последовали обыски в корпункте Эн-эйч-кей, вызовы корреспондентов в ФСБ. Но вскоре все успокоилось. Как считает адвокат Эн-эйч-кей Анатолий Кучерена, то, что предварительное следствие закончилось, а никого из корреспондентов Эн-эйч-кей не привлекли в качестве соучастника вменяемого Пасько преступления, означает, что у ФСБ претензий к Эн-эйч-кей нет. Действительно, если представительство японской телекомпании занималось "враждебной деятельностью", следовало бы ожидать по меньшей мере лишения корреспондентов аккредитации Министерства иностранных дел. Однако Эн-эйч-кей получила письмо из МИДа с заверениями, что к сотрудникам телекомпании нет никаких претензий.
Получается, что Григорию Пасько грозит до 20 лет тюрьмы за то, что он передавал японским журналистам информацию, которая затем либо была открыто опубликована (дана в эфир), либо не была использована вообще. "Если Такао Дзюн (шеф владивостокского бюро Эн-эйч-кей) просто хранил эти документы у себя дома, то какая тут может быть враждебная деятельность? спрашивает директор московского представительства крупнейшей правозащитной организации "Хьюман райтс уотч" Дидрик Лохман. Как может один человек проводить враждебную деятельность? Должна же быть какая-то структура. А это все равно что сказать: "Этот правозащитник всюду выступает, говорит, что в России произвол, это тоже враждебная деятельность". Есть в этом сценарии что-то очень знакомое.
Явное становится тайным
Насколько можно судить по информации, поступившей в распоряжение журнала, в обвинении против Пасько фигурируют 10 документов, якобы переданных им иностранцам. Судя даже по кратким описаниям, содержащимся в обвинении, по меньшей мере шесть из них связаны с утилизацией отработанного ядерного топлива и с ядерными авариями на атомных подводных лодках, то есть содержат информацию, имеющую непосредственное отношение к экологии, а такие сведения согласно Закону о гостайне не могут быть засекречены. Более того. похоже, что ни на одном из якобы переданных документов не было грифа секретности, а составляющими государственную тайну они были признаны лишь в совокупности. Это заключение 8-го управления Генштаба (руководящего военной контрразведкой) что несекретная информация в каком-то определенном сочетании или количестве может вдруг стать секретной открывает новую страницу в российском правосудии: теперь любого человека, работающего с открытыми источниками в библиотеке, можно при желании обвинить в шпионаже.
Адвокат Нерсисян предоставил "Итогам" подробнейшие комментарии, сделанные Григорием Пасько по ходу ознакомления с материалами дела. Вот что пишет Пасько об одном из документов -докладе помощника командующего Тихоокеанским флотом Шевченко о финансовой деятельности ТОФ, в передаче которого он обвиняется: "Шевченко позвонил в редакцию (флотской газеты "Боевая вахта", где работал Пасько. "Итоги") и сказал, чтобы Пасько прибыл к нему (...) Затем Шевченко в своем кабинете передал доклад с требованием опубликовать его, при этом он не предупредил, что доклад секретный. Грифов секретности доклад тоже не имел. Доклад был частично опубликован, а в более полном виде, по настоянию Шевченко, планировался к опубликованию позже. С этой целью с доклада была снята копия (грифов-то не было)". Пасько отрицает, что он передавал копию доклада в Эн-эйч-кей, но, как бы то ни было, абсурдность обвинения в разглашении информации, опубликованной в газете, доступной любому жителю Владивостока, очевидна.
Пасько обвиняется в передаче Эн-эйч-кей схемы береговой технической базы, с которой отправлялся эшелон с отработанным ядерным топливом. В своих комментариях журналист утверждает, что схему он готовил для собственной книги (ее рукопись приобщена к делу) на основе доклада международной экологической организации "Гринпис". Схема, пишет Пасько, "экспертизой признана секретной, хотя, исходя из доклада "Гринпис". ее может нарисовать любой".
И так далее в том же духе. Разумеется, нам приходится пользоваться в основном информацией, предоставленной стороной Пасько. Поэтому нельзя полностью исключить, что за пазухой у ФСБ есть какая-то дополнительная информация. Однако если это не так, а это скорее всего не так, в конечном счете дело против Григория Пасько рассыплется, как рассыпались другие нашумевшие дела, где следствие вело ФСБ: дело Алины Витухновской. дело Александра Никитина. Только произойдет это после того, как обвиняемый будет основательно наказан длительным тюремным заключением. Если при этом учесть, что Григорий Пасько сидит в далеком Владивостоке, что судить его будет военный суд и что его защита уже, похоже, впадает в отчаяние, то есть все основания ожидать, что предварительное "наказание" продлится несколько лет.
АДВОКАТ КАРЕН НЕРСИСЯН, ПРЕДОСТАВИВШИЙ "ИТОГАМ" МАТЕРИАЛЫ СЕКРЕТНОГО СЛЕДСТВИЯ, УБЕЖДЕН, ЧТО ВЗЯТАЯ С НЕГО ПОДПИСКА О НЕРАЗГЛАШЕНИИ НЕПРАВОМЕРНА.
