Татьяна Локшина

Попытки диалога

Татьяна Локшина - председатель правления информационно-исследовательского центра "Демос" (www.demos-center.ru).

Каждый энпошник знает наверняка: когда саммит "Большой восьмерки" приходит к тебе домой, про все остальное можно забыть. Жизнь превращается в зоопарк. Абсолютно не важно, что ты думаешь про всю эту "Восьмерку". И твоя убежденность в том, что есть дела поважнее, никого не интересует. Ты просто должен. А значит, "делай, что должен, и будь что будет". За пару месяцев до великого события телефон сходит с ума: тебе наперебой звонят журналисты и иностранные дипломаты. И всем интересно ровно одно: что гражданские организации - и, конечно, ты лично - собираются делать в контексте саммита, чего ждут от саммита, на что надеются? В этой ситуации грех сказать, что ничего не думаешь, ничего не собираешься, ни на что не надеешься. Вздыхаешь, откладываешь нормальную работу в долгий ящик, собираешься с мыслями...

Когда летом 2006-го ритуальные танцы "Восьми" пришлись на Россию, местным гражданским активистам пришлось особенно несладко. Все же Россия вступила в этот суперклуб совсем недавно, во главе его оказалась впервые. И так совпало, что именно в этот почетный, президентский год уже давно намечавшийся в стране кризис с правами человека и демократией стал очевиден даже слепому.

Что же из этого следует? Самый простой, напрашивающийся на язык ответ: России не то что президентского кресла давать не следовало, а гнать бы нас из этой "Восьмерки" поганой метлой... К этому западные демократические элиты активно призывали и какие-то наши гражданские активисты, и европейские деятели, и некоторые далеко не последние американские конгрессмены. Но, с одной стороны, кристально ясно, что демократические государства, не так давно принявшие в свое сообщество Россию, сделали это отнюдь не для того, чтобы немедленно с позором выставить за дверь. А с другой - даже если б и выставили, много ль в том толку нам, россиянам?

Это как с членством в Совете Европы - тогда, в 96-м, кто-то говорил: куда ж с таким свиным рылом да в калашный ряд? А другие, включая таких жестких критиков государства, как Сергей Ковалев, настаивали: все так, рылом мы, конечно, не вышли, но наше членство в Совете Европы станет новым эффективным механизмом влияния; государства - члены Совета Европы смогут указывать России на необходимость соответствия высоким стандартам, апеллировать к "клубным" правилам поведения.

Такое же суждение применимо к "Большой Восьмерке". Можно сколько угодно рассуждать о том, что Россия - не "развития индустриальная держава", и изначально не понятно, что она в этой восьмерке делает... Но с точки зрения чистого разума членство России в такой статусной международной организации - плюс, а не минус, возможность, которую необходимо использовать для того, чтобы вернуть страну на путь демократического развития, отстоять принципы прав человека и верховенства закона.

Примерно такими соображениями и руководствовались многие российские гражданские активисты, с головой нырнувшие в публичные мероприятия накануне петербургского саммита. Что это были за мероприятия? По крайней мере, самые основные...

 

3-4 июля в Москве проводился поистине огромный - примерно на 700 участников - международный форум неправительственных организаций "Гражданская восьмерка". Да-да, именно международный. Туда съехалось множество активистов и экспертов со всех стран "Восьмерки" для обсуждения проблем глобальных, причем в первую очередь тех, что попали в официальную повестку саммита, - образования, здравоохранения и энергетической безопасности.

Форум этот был, как бы правильнее выразиться... полуофициозный. Ведь проводился он под эгидой Совета по содействию развитию гражданского общества и правам человека при Президенте РФ. Честно говоря, начинался этот проект по инициативе ни много ни мало Администрации Президента, которая и поручила его реализацию главе Совета, Элле Памфиловой. На Россию в связи с новым, вполне драконовским законом об НКО обрушилась критика со стороны западных партнеров. И властям перед саммитом хотелось доказать, что мы - самые демократичные, самые открытые, неправительственные организации уважаем и любим, к их мнению прислушиваемся.

Если бы российские правозащитные организации в "Гражданской восьмерке" не участвовали, форум все равно бы состоялся. Просто не обсуждались бы на нем права человека. Некрасиво, конечно... А с другой стороны, права человека как таковые на повестке не стояли - обсуждать их собирались только между делом, "в части "разное"". И все же трудно сказать, что здесь было основной движущей силой - имиджевые соображения или личная лояльность, - Элла Памфилова обратилась к лидерам ведущих правозащитных организаций с предложением взять на себя проведение на "Гражданской Восьмерке" специальной секции по правам человека.

В рамках этой секции правозащитникам было предложено провести четыре "круглых стола" - на любые темы, которые они сами сочтут приоритетными. И пригласить на эти "круглые столы" любых российских и иностранных коллег и экспертов - по своему выбору. Памфилова особо подчеркнула, что ни повестка правозащитных "круглых столов", ни их документы, передаваемые лидерам "Большой восьмерки", цензурироваться ни в коем случае не будут. Фактически единственным условием со стороны Памфиловой был "глобальный характер" "круглых столов". То есть говорить о России можно и нужно. Но не только о России. Ведь форум-то международный, и задача его - обсудить проблемы и выработать рекомендации, актуальные для всей "Группы Восьми". Такое ограничение - или расширение, это с какого угла смотреть, - правозащитникам показалось обоснованным. А гарантии Памфиловой - вполне убедительными. И соглашение о проведении на форуме правозащитной секции было достигнуто.

Правозащитники провели "круглые столы" по проблемам терроризма, контртерроризма и прав человека (в качестве организаторов выступили правозащитный центр "Мемориал" и центр "Демос"); гражданского контроля над работой правоохранительных органов и пенитенциарной системы (организаторы: фонд "Общественный Вердикт" и "Демос"); миграции и расизма (организаторы: "мемориальская" сеть "Миграция и право" и Центр "СОВА") и, наконец, по вопросам взаимодействия гражданских организаций с властными структурами (организаторы: Институт прав человека и Центр развития демократии и прав человека). На эти "круглые столы" съехались представители правозащитных организаций и экспертного сообщества из российских регионов и из-за рубежа, включая руководителей ведущих международных правозащитных организаций - Международной Амнистии, Хьюман Райтс Уотч, Международной комиссии юристов, Хьюман Райтс Ферст, Международной федерации прав человека и Хельсинкской федерации.

После обсуждения проблем на уровне законодательства и практик были разработаны и приняты серьезные документы с вполне конкретизированными, реализуемыми рекомендациями [1]. Документы представили и Путину, осчастливившему форум своим присутствием 4 июля и долго объяснявшему, что среди гражданских активистов чувствует себя "в кругу единомышленников". Поверили в это не в большей степени, чем в его заверения, что конфликт в Чечне исчерпан и что, если с применением закона о неправительственных организациях возникнут проблемы, он обязательно поможет... Другим лидерам "Восьмерки" документы тоже передали честь по чести. Так что прошло все вполне успешно... для полуофициозного мероприятия. Но некоторые правозащитные НПО, хорошие коллеги организаторов - Общество российско-чеченской дружбы, например, и нижегородский Комитет против пыток - во всем этом процессе участвовать отказались. Слишком близко к Кремлю, слишком много путинского пиара...

Близко и много. Чистая правда. Организаторы это тоже прекрасно понимали, но были уверены: единственное, чего мы добьемся неучастием, это того, что "наши проблемы" просто не прозвучат. Но в таком вопросе каждый решает сам. На то оно и гражданское общество, чтобы не было единого мнения.

 

Многим гораздо милее "Гражданской восьмерки" показалась конференция "Другая Россия" [2], проводившаяся в Москве 11-12 июля в качестве альтернативной анти-официозной площадки под эгидой "Гражданского конресса", чтобы продемонстрировать городу и миру, что кроме России путинской есть еще и другая, с другой повесткой дня, что многие люди в стране не только не согласны с нынешним авторитарным режимом и протестуют против уничтожения демократических институтов, но и работают над созданием альтернатив, отстаивают приоритеты свободы и демократии.

Большинство участников правозащитной секции "Гражданской всьмерки" в этой конференции, кстати, тоже были задействованы в том или ином качестве. Ведь готовность поговорить с властью, если она изъявляет желание тебя слушать, отнюдь не исключает ни самой жесткой критики, ни альтернативных дискуссий и форумов. На одной площадке ты пытаешься договориться с властью, на другой - выработать общую платформу с политическими партиями и движениями. Все важно и нужно.

Была, правда, с "Другой Россией" одна проблема. Один из основных двигателей конференции, Гарри Каспаров со своим "Объединенным гражданским фронтом" придерживался позиции "Все, кто против Путина, хороши для меня" и зазвал в оргкомитет "Другой России" и Ампилова, и Лимонова, и даже Глазьева порывался записать в соорганизаторы. Такой подход некоторых гражданских активистов коробил. Не хочется с некоторыми персонажами за одним столом сидеть. Ведь одно дело тех же нацболов защищать, когда их власти преследуют, а другое - с ними партнерские отношения устанавливать.

Впрочем, когда российский шерпа [Здесь: лица, отвечающие за подготовку повестки и документов для саммита] за несколько недель до конференции заявил, что Россия не рекомендует своим партнерам по "Восьмерке" посылать наблюдателей на конференцию "Другой России" и что присутствие таких наблюдателей будет расцениваться Москвой как "недружественный жест" (с точки зрения дипломатического языка - неслабая угроза, за этим ведь могут последовать высылка послов и начало военных действий), многие изначально сомневавшиеся решили, что на конференцию пойдут. Не хочется выглядеть так, будто Кремля испугался.

А когда в канун конференции группы региональных участников стали прямо с поездов снимать и незаконно задерживать, даже самые главные скептики от НПО подумали, что придут из принципа. Хотя бы для того, чтобы не уподобляться струсившим респектабельным демократам, эспээсовцам и "яблочникам", которые на другую Россию не пошли, чтобы с Путиным отношения не испортить. Объясняли, правда, что дело не в Путине вовсе, а в Ампилове, - но грош цена таким объяснениям.

Пресса и международное сообщество, учитывая столь жесткий прессинг Кремля, "Другой Россией" заинтересовались всерьез. Так что здесь российские власти очень прогадали, добились ровно противоположного желаемому результата: обеспечили "Другой России" дополнительных участников и сделали конференции такой мощный пиар, какого без их давления ей точно не видать.

 

Нечто подобное получилось и с Социальным форумом, классическим "контр-восьмерочным" антиглобалистским мероприятием, организованным в самом Питере 14-15 июля, то есть на один день пересекшимся непосредственно с саммитом. В оргкомитете были организации самые разнородные - от левого института "Коллективное действие" и левых экологических объединений до неожиданно примкнувшего движения "За права человека" под руководством бывшего "деморосса" Льва Пономарева. Власти проведение Социального форума изначально разрешили и выделили для этого стадион имени Кирова на окраине города, чтобы буйная протестная активность происходила в гетто, не выплескиваясь в центр города и не попадая в поле зрения участников саммита.

Надо сказать, что главным антиглобалистам и их соратникам сначала обещали чуть ли не встречу с самим Путиным. Наверное, надеялись таким образом и себя показать супертерпимыми, и их крики утихомирить. Но потом Кремль все же испугался, что будет от Социального форума слишком много шума и вообще что-то неприятное. Началась знакомая песня - активистов стали снимать с поездов, довольно многие "регионалы" и иностранцы до Питера добраться так и не смогли. А некоторых добравшихся, несмотря на препоны, прямо на месте сажали под административный арест - кого за нецензурную брань в общественном месте, кого за другие формы неподобающего поведения. В качестве завзятых матерщинников пытались, среди прочих, привлечь двух немцев, ни слова не говоривших по-русски. Натолкнувшись на непробиваемый языковой барьер, добрые правоохранители припаяли им отправление малой нужды на улице. Так же поступили и с каким-то швейцарцем: сначала забрали за то, что "матом ругался на улице на швейцарском языке", а выяснив, что такого наречия, увы, не существует, решили остановиться на "мочился на стоящую во дворе машину". Надо сказать, что задержан этот персонаж был в квартире на восьмом этаже. Наверное, снайпер...

Во время подготовки Социального форума сложилась группа "Legal team" ("Юридическая команда") [3], работавшая очень оперативно и профессионально, причем не только с точки зрения защиты пострадавших активистов, но и информирования прессы. В результате вся "правоохранительная" активность привела к тому, что именитые правозащитники, включая Людмилу Алексееву, изначально на форум не собиравшиеся, на него все-таки приехали - "из солидарности с теми, кого бьют". И журналисты мероприятие освещали с огромным удовольствием.

 

Но вернемся к тому времени, когда все эти формы и конференции только задумывались и готовились. В ситуации, когда одновременно должно было проходить несколько разных мероприятий - одно околоправительственное, другое околополитическое, третье откровенно антиглобалистского характера, российские правозащитники осознали, что им необходима и своя отдельная площадка, свой независимый голос. Тем, кто участвовал в "Гражданской Восьмерке", и тем, кто ее принципиально игнорировал. Тем, кто организовывал "Другую Россию", и тем, кого от нее коробило. Тем, кто задружился с антиглобалистами и анархами, и тем, кто не был готов всерьез воспринимать "Социальный форум". Всем им показалось крайне важным собраться вместе на основе принципа приверженности к правозащите и обсудить перед саммитом то, что всех волнует больше всего: права человека именно в России.

Так была организована конференция в Москве 5 июля, получившая название "Права человека в России в год ее председательства в "Большой восьмерке" и Совете Европы". В ней участвовали правозащитники из 33 регионов России и представители ведущих международных правозащитных организаций. В оргкомитет вошли комитет "Гражданское содействие" и правозащитный центр "Мемориал", центр "Сова", Центр развития демократии и прав человека, Союз комитетов солдатских матерей, центр "Демос", Независимый экспертно-правовой совет, движение "За права человека", Фонд защиты гласности, Московская хельсинкская группа, фонд "Общественный Вердикт" и фонд "За гражданское общество". На конференции говорили о системном кризисе прав человека в России в контексте петербургского саммита "Большой восьмерки".

Эта конференция существенно отличалась от форума "Гражданская восьмерка". На "Гражданской восьмерке" поднимался широкий круг вопросов, и права человека составили лишь малую часть от всех тем программы форума, а на конференции 5 июля мы полностью сосредоточились на вопросах соблюдения прав человека и возможных стратегиях выхода из кризиса. В отличие от "Другой России" и Социального форума, круг участников в данном случае ограничивался правозащитными организациями.

На конференции рассматривались проблемы законодательства и судебной системы, произвол правоохранительных органов, произвол в пенитенциарной системе, преступления против личности в вооруженных силах, политические преследования, эрозия демократических институтов и наступление на права человека в контексте борьбы с терроризмом, ограничения свободы слова, свободы собраний, свободы ассоциаций, положение НПО, ограничение избирательных прав граждан, кризис с правами человека в Чечне и на Северном Кавказе, положение мигрантов, рост расизма и ксенофобии в России и использование государством антиэкстремистского законодательства для давления на гражданское общество, а также реакция международных организаций и демократических государств на ухудшающуюся ситуацию с правами человека в России.

Участники конференции выработали конкретные рекомендации, направленные на изменение ситуации, и приняли обращение, призывающее участников саммита "Большой восьмерки" не игнорировать эти проблемы и не легитимировать своим молчанием по этим вопросам поворот к авторитаризму и разрушению верховенства права в нашей стране [4].

Обращение конференции правозащитники распространили среди журналистов на специальной пресс-конференции 6 июля, по результатам которой появилось немало публикаций. Его передали дипломатам из 15 европейских стран на брифинге, организованном правозащитниками в представительстве Евросоюза в Москве. Это обращение получил и лично Джордж Буш на своей встрече с российскими гражданскими активистами, вместе с фотографиями пяти маленьких детей, погибших в результате бомбежки чеченского горного хутора Ригахой в апреле 2004 года, детей, чьи убийцы до сих пор не привлечены к ответственности...

 

Сейчас саммит уже позади. И его полностью затмила новая война на Ближнем Востоке. Имела ли смысл вся эта бурная энпэошная активность? С точки зрения перспектив "постпетербургского" диалога российских НПО с властью, конечно, никакими перспективами и не пахнет. Но подобного серьезного диалога нам никто и не предлагал. Кремлю было важно показать свою демократичность и открытость, а гражданским организациям с максимальной публичностью обсудить самые важные проблемы и выдвинуть рекомендации. Обе стороны со своими задачами справились, правда, НПО в большей степени, чем Кремль, нелепо наступивший на голову собственной демократической песне грубыми попытками пресечь протестную активность. Но в данный момент по отношению друг к другу стороны вернулись на свои изначальные, "довосьмерочные" позиции.

Так стоило ли копья ломать? Стоило ли нам тратить столько сил и времени на мероприятия вокруг саммита? Безусловно, стоило. Одного крайне важного результата добиться удалось. В течение определенного времени - более чем месяц - проблемы прав человека и демократии в России широко освещались в прессе, к ним было привлечено внимание всего международного сообщества. К ним - и к нашей позиции, к нашим рекомендациям. Так что дело сделано. И можно со спокойной совестью возвращаться к нормальной повседневной работе.