экология и права человека
Содержание и поиск
Последний выпуск
Предыдущий выпуск
|
Союз "За химическую Безопасность" экология и права человека |
Об издании Содержание и поиск Последний выпуск Предыдущий выпуск |
журнал Индекс
|
| Выпуск 158, 4 сентября 2000 |
Право на думающую власть
ПОСЛЕ КАТАСТРОФ - ЭКОЛОГИЧЕСКАЯ РАСПЛАТА
ПОСЛЕ "КУРСКА" - РАДИАЦИОННОЕ ЗАРАЖЕНИЕ
ВОЕННЫЕ ДОЛЖНЫ СКАЗАТЬ О РАДИАЦИОННОЙ ОПАСНОСТИ "КУРСКА"
После трагической гибели экипажа "КУРСКА" экологическая
опасность, связанная с лежащей в нескольких десятках километров от
берега Мурманского полуострова на глубине чуть больше ста метров
атомной подлодкой, выходит на первое место. К сожалению, военные и
атомщики, располагающие необходимой информацией по этому поводу
хранят молчание. Замечу, что это молчание, по моему, преступное
(сокрытие данных о радиационной угрозе по российскому законодательству
является уголовным преступлением).
Совершенно не оправдывает эту позицию умолчания и то, что пока
точно не известно, какие повреждения получили две реакторные установки
"Курска".
Что же должны нам сказать военные и атомщики? Не технические
детали конструкции реакторов, а масштаб возможной радиационной угрозы,
исходящей от "КУРСКА". Этот масштаб исходно определяется тем
количеством радионуклидов, которые образовались и находятся в
реакторных установках. За время прошедшее с момента катастрофы,
специалисты многократно должны были рассчитать это количество.
Оно зависит от четырех факторов:
* исходной массы урана, помещенного в реактор (по-видимому, в двух
реакторах, каждый по 190 Мвт, было 1200 кг урана);
* исходного обогащения этого урана изотопом уран-235
(по-видимому, не менее 60%);
* срока работы каждого из реакторов с момента загрузки свежим
топливом (за год работы реакторов на АЭС исходная радиоактивность
топлива увеличивается в 100 млн. раз; на 1 Мегаватт выработанной
электроэнергии в реакторе АЭС (при обогащении топлива всего в
несколько процентов) в среднем, образуется радионуклидов общей
активностью около 300 тыс. Кюри);
* интенсивности работы каждого реактора.
Все эти факторы досконально известны военным атомщикам.
Основываясь на данных по другим реакторам, можно предположить, что в
реакторах на момент катастрофы должно было накопиться различных
радионуклидов (их в ходе работы реактора возникает несколько сот)
общей активностью не менее нескольких десятков миллионов кюри.
Значительная часть этих радионуклидов - короткоживущие, они
распадаются за несколько секунд, минут, или часов. Однако целый ряд -
средне - и долгоживущие, которые, раз возникнув, будут существовать
многие годы, столетия и тысячелетия. Они то и представляют
наибольшую опасность для среды. Примем на веру официальные утверждения,
что реакторы автоматически заглушены, а, значит, цепная реакция в них
прекратилась, и новые радионуклиды не возникают. После остановки
любого реактора количество радионуклидов в нем начнет быстро
сокращаться - за первые недели в десятки раз, за год - в сотни раз.
Специалисты должны были рассчитать, какое количество возникших
в реакторе радионуклидов могло содержаться в теплоносителе (в реакторах
"КУРСКА" - вода под давлением).
Зная все это можно строить какие то обоснованные предположения
о количестве радионуклидов способных - при том или ином повреждении
реакторной системы, - попасть сначала в пространство реакторного отсека,
а затем и в морскую среду.
Неоднократные официальные заявления о том, что реакторы заглушены,
к сожалению, не сопровождались какой либо информацией об отсутствии
теплового взрыва. Ведь при аварийном останове реактора какое то время
необходимо его охлаждение, иначе в результате теплового взрыва может
произойти разрушение реактора. По мнению эколога, капитана первого ранга
в отставке А.Никитина, тепловой взрыв на "КУРСКЕ" маловероятен потому,
что за три дня учений реакторы подлодки не должны были работать на
полной мощности и были поэтому не очень разогреты. В этих условиях даже
естественной циркуляции теплоносителя должно быть достаточно для
охлаждения. Было бы хорошо, если эти рассуждения были бы подтверждены
официально.
Официальные лица должны нам сказать и о том, какова вероятность
сохранения невредимыми не только реакторов, но и всей реакторной
установки, и прежде всего трубопроводов. При том страшной силы втором
взрыве, который полностью разрушил четыре передних отсека лодки,
реакторные установки - на мой взгляд неспециалиста,- никак не могли
сохраниться невредимыми. Допустим худшее - 5-10% радионуклидов
содержащихся в реакторе попали в реакторный отсек, а затем и в море.
Много это или мало? Весь чернобыльский выброс по официальным оценкам
составил 50 млн. Кюри. Радионуклидов активностью в один миллион кюри
будет достаточно для серьезного радиоактивного загрязнения на несколько
месяцев южной части Баренцева моря, и возможно, - в зависимости от
направления и интенсивности течений, - части Норвежского моря.
Этот уровень загрязнения не будет опасен для человека непосредственно,
но может быть опасен в результате использования в пишу загрязненной рыбы:
концентрация радионуклидов в рыбе может возрасти в результате процессов
биоаккумуляции до 10-20 000 раз по сравнению с концентрацией их в морской
воде.
Даже если утечки радионуклидов из реакторных установок будут в тысячу
раз меньшими, чем сказано выше, все операции с участием водолазов около
лодки (и особенно внутри реакторного отсека), надо проводить с учетом
огромной радиационной опасности.
Никогда раньше атомные подлодки не гибли на мелководье. Все ранее
погибшие АПЛ лежат на глубинах много больше километра. Благодаря этому
там не возникает особых проблем с защитой от возможного попадания в
Океан радионуклидов от разрушения реакторов в результате коррозии. С
"Курском" ситуация иная, и это еще одна причина, почему лодку придется
поднимать обязательно. Если этого не сделать, утечка радионуклидов
начнется в результате неизбежной коррозии реакторной установки.
Профессор А.В.Яблоков, Президент Центра экологической политики
России, Председатель президентской комиссии (1992-1993 гг.) по
захоронению радиоактивных веществ в морях окружающих Россию.
Частично текст будет опубликован в "Труде" 5 сентября 2000 г.
ПОСЛЕ "ОСТАНКИНО" - ДИОКСИНОВОЕ ЗАГРЯЗНЕНИЕ
ТОКСИЧНЫЕ ДИОКСИНЫ И ПОЖАР В ОСТАНКИНО? (от пожара до пожара)
У разных профессий свой счет.
Военные моряки-подводники считают от "Комсомольска" до "Курска". И,
видать, ничему не учатся, кроме как способности к произношению лживых
слов. Пожарные считают от пожара до пожара. И, похоже, тоже ничему не
учатся, даже в области PR. Ну а у экологических активистов счет бед и
неприятностей идет по расширенной программе: от пожаров до диоксинов.
Перечитав потоки слов о недавнем пожаре на телебашне в Останкино
я с изумлением не обнаружил того, что лежит на поверхности - упоминаний
о диоксинах. Потому как если в учреждении имеется гигантское количество
кабелей, часть из которых имеет полихлорвиниловую оплетку (прошу прощения
за термин), и трансформаторов с конденсаторами, часть из которых имеет
полихлорбифенильное заполнение (еще одно извинение), то где диоксины?
ДИОКСИНЫ
Так называемый 2,3,7,8-тетрахлордибензо-п-диоксин известен как
примесь к примененному армией США во Вьетнаме гербициду "эйджент
орандж" - это самое ядовитое вещество из числа созданных руками
человека. Столь же токсичны многие другие вещества этого класса,
включающего 210 полихлорированных диоксинов и полихлорированных
дибензофуранов. Существуют аналогичные бромные диоксины, а общее
число смешанных хлорбромсодержащих диоксинов достигает нескольких тысяч.
Говоря о токсичности диоксинов, часто упоминают мутагенный и другие
явные эффекты. Однако важно иметь в виду не столько немедленную (острую)
токсичность диоксинов, сколько отдаленные последствия, вызываемые
микроколичествами диоксинов и связанные главным образом с понижением
иммунитета людей.
Важной особенностью ядовитых диоксинов является их высокая
устойчивость: в организме людей и животных период их полувыведения -
5-7 лет, в почвах период полуразложения - примерно 10-15 лет. Не следует
также забывать, что при многих термических процессах диоксины не только
не разрушаются, но и могут образовываться при высоких температурах в
опасно больших количествах. Примером диоксиновых загрязнений, возникающих
при термических процессах и имеющих пространственно распределенный
характер, являются рассеиваемые выбросы мусоросжигателей. К ним относятся
также выбросы автомобилей, работающих на этилированном бензине.
ПОЖАРЫ НАД СТРАНОЙ
"Диоксины при пожарах как экологическая опасность". Так называлась
статья, которую я предложил лет весемь-девять назад для одного из
пожарных научных сборников. Смысл текста сводился к тому, что если
раньше оценка ущерба от пожаров сводилась к подсчету размеров
материальных потерь, то теперь пора это дело "экологизировать" и
начать учитывать еще один, экологический, аспект проблемы - вопрос об
опасных последствиях загрязнений пожарищ суперэкотоксикантами типа
диоксина, возникающих в процессе пожаров.
Текст тот появился не сразу. Сначала пришлось пообщаться с
"доцентами и кандидатами" от пожарной науки, как сказал бы Владимир
Высоцкий. И на внешний вид они не показались непонятливыми. Да и
примеры в статье были для моих собеседников достаточно знакомыми.
После стандартных слов ("В нашей стране вопрос об образовании
диоксиновых веществ при пожарах и оценке их последствий на здоровье
населения пока в литературе не обсуждался. В связи с этим необходимо
ретроспективное рассмотрение проблемы, с тем чтобы можно было
сформулировать задачи пожарной службы на будущее") был разобран мощный
пожар, случившийся 28 октября 1987 г. на химическом заводе в Иркутской
области недалеко от г.Зима. Завод этот ориентирован на производство
хлорной продукции и в пожарном отношении чрезвычайно опасен (только в
1986-1987 г.г. их было не менее 7). Один из пожароопасных узлов на
заводе - это мощное производство винилхлорида, где и случился пожар.
Загорелась ректификационная колонна цеха 30, в которой было примерно
200 тонн смеси дихлорэтана и винилхлорида. В те времене все "диоксиновое"
было секретно, однако в начале 1990-х годов уже стало известро, что сажа,
отобранная на пожарище, содержала столько диоксиновых веществ, что в
количественном отношении это совпадает с загрязнением, известным для
хрестоматийного "диоксинового пожара" в административном здании США в
1981 г. Так что вывод был неизбежен: ареал, тяготеющий к территории
пожара на химическом заводе в г.Зима, останется источником опасности
для людей по крайней мере до конца тысячелетия.
Одним примером дело не ограничилось. В статьи был упомянут
также пожар на заводе "Севкабель" (г.Санкт Петербург, 27 апреля 1987 г.),
"диоксиновые последствия" которого (сгорели большие количества
поливинилхлорида) не были государством надлежащим образом разобраны.
Не был забыт и цех N 19 ПО "Химпром" (г.Уфа), пожар на котором произошел
2 декабря 1987 г. и где в зиму 1987-1988 г.г. диоксины в опасных
количествах действительно были найдены и на территории завода и в
донных отложениях р.Белая.
В той злополучной статье был упомянут еще один источник заражения
диоксиновыми веществами - пожары на электросиловых точках. Дело в том,
что отечественные трансформаторы и конденсаторы, предназначенные для
установки непосредственно в производственных помещениях цехов,
заполнялись "негорючими" полихлорированными бифенилами -
соволами и совтолами. Данные о пожаре в США в 1981 г. с участием
одного из таких трансформаторов были к тому времени уже известны
всем специалистам.
Заключалась статья призывом к "ученым пожарным" провести
ретроспективный анализ имеющейся пожарной статистики в разрезе
возможного диоксинового заражения пострадавших объектов.
Кончилось все печально. "Ученым пожарным" диоксины серьезной
темой не показались: статья оказалась в мусорном ведре, а проблема...
отложена до лучших времен.
Времена эти настали довольно скоро - в межпутчевое межсезонье
1992-1993 гг. Во время пожара на заводе "Иркутсккабель", случившегося
24 декабря 1992 г., сгорело около 600 тонн поливинилхлоридного
сырья, так что проблема диоксинового заражения города Шелехов,
приютившего тот завод, возникла немедленно. Разумеется, "врачи-
гигиенисты" из Ангарска по горячим следам ничего опасного в организме
пожарных "не нашли", хотя им ли не знать, что последствия действия
малых количеств диоксинов начинают сказываться не через дни, а через
месяцы и годы. Жизнь, впрочем, вскоре все расставила по своим местам.
В течение 5 лет после пожара из 599 пожарных (все - молодые парни в
возрасте в среднем 25 лет) умерло 15, а стало профинвалидами - 72, и
процесс этот продолжился (после угарного газа такого не бывает). У
многих пожарных через многие годы нашли в организме опасные количества
диоксинов. Болезни детей, родившихся у участников тушения того пожара,
нельзя было обсужадать без предположения об отрицательной роли диоксинов.
Следующей весной, 14 апреля 1993 года, в Татарии спалили цех
двигателей на всемирно известном КАМАЗе. Причина была та же, что и
в пожаре в США в 1981 г. - загорелся "негорючий" трансформатор с
полихлорбифенильным наполнением. Можно только удивляться, что по
времени случилось это так поздно, потому что иметь на заводе 500-600
опасных трансформаторов и избежать пожаров - это большое везение
(ВАЗу тоже повезло - очень сильных пожаров там не известно, а число
опасных трансформаторов там такое же). Впрочем "разбор полетов" прошел
в Татарии совсем не так, как в США. В США диоксины в небоскребе, где
случился пожар, обнаружили немедленно и начали с ними бороться. И,
поскольку так и не смогли очистить здание от диоксинов в течение
многих лет, его в конце концов были вынуждены снести и захоронить со
всеми почестями. В Татарии все произошло с точностью до наоборот.
Экологической общественности велели не беспокоиться "за диоксины",
диоксиновые руины куда-то сгребли, а на их месте возвели новый цех.
Нет, начальники в Татарии - не хуже всяких иных, анализы образцов с
пожарища на диоксины они сделали и не где-нибудь, а в квалифицированной
лаборатории в Москве, только сделали это по линии... ФСБ. Такая у нас
нынче экология.
МОСКВА, РОССИЯ
Где можно найти диоксины в Москве?
Для специалиста ответ на этот вопрос и прост, и сложен.
Прост потому, что он тут же назовет места под факелами труб старых
московских мусоросжигателей. И это истинная правда, как правда и то, что
серьезного разбора "диоксиновой составляющей" их работы до настоящего
времени нет. Активисты из Гринпис тут же назовут новенький
мусоросжигательный завод в Рудневе, возведенный, как водится, без
экологической экспертизы и потому "нелегитимный". Впрочем, активисты из
Гринпис назовут и многочисленные свалки - официальные и дикие -, где под
надзором бомжей горят поливинилхлоридные отходы цивилизации - старые
бутылки, ненужные оконные рамы...
Сложен ответ потому, что названное перечисление - это лишь ничтожная
часть ответа.
К ней следует добавить, что на тех же свалках горят прозрачные
оболочки из поливинилиденхлорида от съеденных колбас, которые пристроил
к делу завод "Кампомос". Разговор на эту тему особый, однако не будем
забывать, что и сами эти полимерные оболочки опасны для человека (имеется
в виду лишь один тип прозрачных оболочек - поливинилиденхлоридный,
остальные - не опасны), и при горении они повышают "диоксиновую нагрузку"
на город - такова цена грошовой экономии "Кампомоса".
Ни один специалист не станет говорить о том, что в Москве на
автозаводах "ЗИЛ" и "Москвич" тоже стоят сотни "негорючих"
трансформаторов, пожар одного из которых положил начало "диоксиновому
заражению" на КАМАЗе. Не будет он называть и "дикие печки", которые
работают во дворах СОТЕН московских заводов. Хлорсодержащие промышленные
отходы, попадающие в топки этих печек, оборачиваются мощным диоксиновым
ударом по здоровью жителей столицы. И никто никогда не ставил этой
проблемы всерьез. Раздаются лишь гигиенические стенания на тему, что
иммунитет жителей за последние годы ослаб. С чего бы это?
А еще в Москве есть диоксиновый клондайк. Расположен он в
Кузьминках в районе давно закрытого и всеми забытого военно-химического
полигона. Там десятилетиями наши военные химики в секрете от жителей
жгли нужные и ненужные отравляющие вещества - иприт и люизит, а также
отходы их московского производства. Токсичные диоксины в таких условиях
образуются с вероятностью восхода солнца поутру. Не знают об этом разве
что сами военные химики.
Впрочем, не будем сочувствовать москвичам. "Производство диоксинов"
на горящих свалках и задних дворах промышленных предприятий организовано
по всей России. Да и поливинилиденхлоридные оболочки для колбас используют
не только в Москве, но и в Екатеринбурге, Смоленске, Тольятти... Их,
кстати, выпускает волгоградский завод "Каустик" - говорят, они на
копейку дешевле других, нехлорных, оболочек, а копейка рубль бережет.
ОСТАНКИНО
Разговор о пожаре на Останкинской башне стоит начать с отступом
в 1990 год.
Тогда из-за половодья с территории завода "Химпром" в Уфе смыло
много тонн фенола - прямиком в реку Белую. Шуму было много, однако
"диоксиновые уши" проявились не сразу. Ведь общество не могло знать,
что на этом заводе делали боевое отравляющее вещество против
вражеской растительности - то самое, что американцы применяли во
Вьетнаме под названием "эйджент орандж". Само ОВ до сих пор хранится
где-то на складах под бездарным присмотром военных химиков, а вот диоксины,
сопутствовавшие его выпуску, мирно лежали на заводской территории. И
были смыты в Белую вместе с фенолом.
Моя статья, где я написал о диоксиновой опасности, выползающей
из-под фенола, вышла в Уфе 9 августа 1990 года, и наделала немало шума.
Он был усилен по двум причинам. Во-первых, на другой день в Уфу
занесло будущего первого президента России и в напористом стиле тех
лет он распорядился "решить проблему диоксинов в течение года". Во-вторых,
то было практическое рассекречивание самого слова "диоксин": до того оно
было на секретной военной службе, потому что наши агрессивные военные
химики готовили диоксин к наступательной химической войне и потому
зарядили все силовые органы на отслеживание всего, что с этим словом
связано (впрочем, с войной они чуток припозднились).
А теперь давайте вернемся к пожару-2000 в Останкино.
Если на всем свете при горении кабеля с поливинилхлоридной
оплеткой образуются высоко токсичные вещества - диоксины, то чем они
отличаются от останкинских? И сколько (если можно, в тоннах) этого
вещества сгорело на башне.
Если на всем свете трансформаторы и конденсаторы с
полихлорбифенильным наполнением, попавшие в зону пожара, выделяют
несусветные количества опасных диоксинов, то как обстоит с этим делом в
Останкино? И сколько тонн полихлорбифенила оказалось в районе пожара?
И, наконец, было бы хорошо, если бы наши пожарные спецы перестали
хвалиться тем, что у них "проблема под контролем" - контролировать
можно только то, в чем понимаешь.
Все-таки с августовского демарша первого президента России прошло
10 лет - срок фантастический по масштабам бега истории в нашей стране.
Федоров Л.А., доктор химических наук,
президент Союза "За химическую безопасность"
Огрызок этого текста опубликован в "Новой газете"
за 4 сентября 2000 г.