экология и права человека
Содержание и поиск
Последний выпуск
Предыдущий выпуск
|
Союз "За химическую Безопасность" экология и права человека |
Об издании Содержание и поиск Последний выпуск Предыдущий выпуск |
журнал Индекс
|
| Выпуск 102, 25 июня 2000 |
После кончины Госкомэкологии
УДМУРТИЯ: ВОСПОМИНАНИЕ О БУДУЩЕМ
"Цвета грязной зелени
Этой весной общественная и государственная природоохранные
системы Удмуртии отмечают маленький, но очень интересный юбилей.
Год назад местные экологи при поддержке 1788 граждан потребовали
отставки всех крупных природоохранных чиновников республики.
Судили по делам.
Кадры и дуст
Создание нынешней природоохранной системы началось в 1988
году, когда постановлением партии на базе отделов госгидромета
были созданы комитеты по охране окружающей среды. Однако новой
оказалась только структура: кадровый состав остался прежним,
поэтому руководить службами госкомприроды стали те же люди, которые
еще совсем недавно поворачивали вспять реки, не скупясь сыпали
яды и т. д.
Недалеко ушла от такой кадровой политики и Удмуртия. Первым
руководителем госкомприроды республики был назначен бывший
председатель госагропрома Князев, который по воле партии, особо
не задумываясь, посыпал всю округу дустом (возможно, именно так
природный баланс в Удмуртии оказался нарушенным, и она превратилась
в настоящий рассадник клещевого энцефалита и геморрагической
лихорадки). Первым заместителем Князева стал заведующий
промышленно-транспортным отделом обкома партии у Рудных, не без
участия которого велась застройка Ижевска, часто осуществлявшаяся
в противовес всем природоохранным и санитарным нормам. А другим
замом сам Бог велел взять министра мелиорации Лукьянова.
Ненормальность такого положения понимали многие, поэтому
внутренний протест иногда вырывался совершенно непроизвольно.
Например, на местном телевидении был такой случай: во время
передачи "Золотой телефон" (с которой и началось организованное
движение "зеленых" в Удмуртии) один из операторов не выдержал,
бросил телекамеру и, выбежав вперед, крикнул примерно следующее:
"Да вас же в тюрьму сажать надо, а вы к руководству природоохранной
системой пришли!" Когда после эфира этому человеку начали
выговаривать за его поведение, он ответил: если по такой же схеме
назначать прокурора республики, то на его место нужно брать
человека, у которого с десяток убийств, грабежей и т.п.
Действительно, какое может быть здоровье? Сказали построить
автозавод и строим, а то, что лакокрасочный цех работает безо
всякой очистки и после этого появляются сотни детей-астматиков,
это ерунда. Автомобили стране нужны, а не детих
Реформы и скандалы
Создав природоохранную вотчину Удмуртии, руководство
госкомприроды почти сразу же стало отчитываться о проделанной
работе, хотя работа как таковая еще не проводилась. Тем не менее в
докладе за 1991 год рапортуется: "Удалось стабилизировать уровень
загрязнения водоемов и воздушного бассейна". О возможности все это
стабилизировать тогда вряд ли можно было даже заикаться; хуже того,
мы вообще не имели достоверных данных о загрязнении нашей окружающей
среды. В другом случае говорилось о снижении вредных выбросов от
автотранспорта в два-три раза, что в принципе невозможно. Тем не
менее с такими докладами люди выступали на официальных форумах.
В удмуртской природоохранной системе это было уже начало
"гуровской эпохи". И началась она вполне традиционно: с решения
личных проблем, что отодвинуло нового руководителя госкомприроды
от реформаторских планов примерно на год. А их у Гурова было много:
что ни месяц, так он предлагал новую структуру комитета, который
тут же начинало лихорадить у все начинали бегать, что-то обсуждать,
боясь сокращения. Но все напрасно: ни одну из этих схем нельзя было
назвать по-настоящему здравой (структурные изменения обычно вводятся
для решения каких-то конкретных задач).
Это стало очевидно, когда в Ижевск приехал председатель
госкомприроды России. Он был крайне удивлен, что в нашей
природоохранной системе не предусматривалось подразделение, которое
контролировало бы местную нефтедобывающую отрасль, наносившую в то
время колоссальный ущерб природе. Порой структурная перестройка
Гурова шла вразрез с законодательством: так он без согласования с
местными советами и комиссией Верховного Совета ликвидировал комитеты
по охране природы на местах.
Другой пример деятельности удмуртского природоохранного ведомства
у это заключение договоров на разработку совершенно бесполезных
проектов. Один из них связан с донецкими учеными, предложившими
систему контроля за состоянием воздушной среды наподобие голландской.
Но здесь получился казус: одновременно с приездом этих ученых мужей в
Ижевск из Амстердама пришло предложение об участии в программе по
охране воздуха европейских промышленных городов, где схема воздушного
мониторинга ничем не отличалась от отечественной. Донецкая система
оказалась дутой, однако договор все же заключили, выбросив на ветер
солидные деньги. (Интересно узнать куда унес их ветер)
Причем все это происходило в тот момент, когда в качестве
приоритетного уже рассматривался экономический механизм управления
охраной окружающей среды, который республика могла бы с успехом
развивать. Прежде всего это касалось так называемого трансграничного
загрязнения. Например, когда работа авиационных двигателей переводится
на малый газ, на землю просыпается большое количество несгоревшего
топлива; а если учесть, что самолеты заходят на посадку за 100-120
километров от аэропорта, то керосином орошается практически вся
территория республики. С другой стороны, есть НГДУ, работающие на
границе нескольких районов, и т.д. А еще существует межрегиональное
трансграничное загрязнение. К примеру, наши соседи сливают в Каму
всякую дрянь, или их заводы, построенные на границе с Удмуртией,
поставляют в республику всевозможные нечистоты. Задача республиканского
комитета состояла в том, чтобы все это отслеживать, подсчитывать ущерб
и выставлять счет предприятиям-загрязнителям. Но госкомприроды
почему-то начал бороться за природоохранные поборы, взимаемые со всех
территорий республики.
Не менее впечатляющими были и кадровые ошибки Гурова. Однако
наиболее вопиющий случай произошел в Воткинском районе, где
охотинспекция задержала группу людей, занимавшихся незаконным отстрелом
лосей, во главе с местным руководителем госкомприроды. В целом же
внутренние распри и скандалы приобрели при Гурове хронический характер.
Сотрудники, которые действительно работали, премии и надбавки часто не
получали, а те, кто безо всякого опыта и знаний контролировал работу
других, имели все. В городском комитете было множество случаев, когда
человек заваливал работу, а затем шел к вышестоящему начальству и
добивался премирования.
Ижевск и Минеральные Воды
Сейчас уже ни для кого не секрет, что жульничать в удмуртском
госкомприроды научились дальше некуда, но когда на пользу республике
можно было бы и немного схитрить (а вернее, просто сказать правду),
ума уже не хватало.
Раньше было очень модно печатать списки самых грязных городов.
Сначала составили перечень из десяти, затем двадцати и тридцати городов у
Ижевска среди них не было. В конце концов на семидесятом месте оказались
Минеральные Воды, но Ижевск в списках по-прежнему не значился. Такая
политика, мягко говоря, была неумной; другие, наоборот, старались
сгустить краски, попадали в союзные и федеральные программы, получая
спецфинансирование для улучшения своей экологической обстановки. А мы
скромно сидели, но, несмотря на это, "экология у нас становилась все
лучше и лучше."
И все-таки благодаря постановлению ЦК КПСС и Совета Министров
Ижевск оказался в одном из списков: это был перечень из 50 городов,
где запрещалось дальнейшее промышленное развитие. Но в то же время
всплыл и список Стройбанка, судя по которому в городе, несмотря на
запрет, возводились 69 крупных промышленных объектов (причем около
50 из них были совершенно новыми). Реализация подобных планов должна
была привести к тому, что в Ижевске появились бы еще два больших
промышленных узла: Северо-восточный и "Позимь". При этом, как
выяснилось, технологии большинства этих предприятий являлись
устаревшими и даже запрещенными. Неоднократные обращения к Гурову о
содействии в приостановке такого строительства никакого результата
так и не возымели, и лишь после вмешательства Экосоюза Удмуртии,
экологических комиссий города и республиканского парламента
возведение этих объектов удалось заморозить.
Праздники и преступления
Усилия руководства госкомприроды Удмуртии нередко сводились лишь
к одному у к выгоде для немногих. Возможно, не случайно Гуров стал
активно вмешиваться в деятельность местных органов власти,
необоснованно освобождая предприятия от уплаты за загрязнение окружающей
среды, а потом оттуда вывозились стройматериалы, мебель и прочее
(отгадайте с трех раз куда). Судя по всему, неспроста на территории
городского комитета появилось и малое предприятие по торговле насадками
для автомобильных двигателей (печально известные УИСы). Или, к примеру,
гараж госкомприроды был полностью забит строительными материалами
дачного назначения. И это при том, что машину городского комитета некуда
было приткнуть и ее то и дело "раздевали".
С другой стороны, практиковались симпозиумы в форме многодневных
круизов, а в разгар бензинового кризиса, когда сотрудникам комитета
по три дня приходилось ждать топлива, руководство вдруг срывалось на
рыбалку или отправлялось в командировку в Чебоксары (как потом
выяснилось, на чей-то день рождения). Так и здравствовала наша
природоохранная система, особо не напрягаясь и при каждом удобном
случае выпячивая свою заботу о природе и гражданах (чего стоят лишь
одни газетные заголовки: "Она врачует природу", "Результаты
обнадеживают" и т.д.). Правда, эта забота порой выливалась в
откровенный обман. Например, заявлялось, что проводится работа по
компенсации ущерба здоровью населения Ижевска и республики, хотя
механизма такого возмещения не было и в помине. С этой целью у нас
проводили исследование пермские специалисты по медико-экологическому
обследованию территорий.
Однако, как оказалось, опыта такой работы у них не было: у себя
эти ученые выясняли, где люди меньше болеют теми или иными заболеваниями,
с тем чтобы добавить туда производственные мощности. Гораздо большим
опытом в изучении влияния экологических факторов на здоровье населения
обладали удмуртские медики, и можно только догадываться, почему такие
договоры заключались с варягами.
Люди и система
По мнению многих, при виде такой "экологической деятельности",
часть стоящих сотрудников ушла, у остальных опустились руки. А мы при
сравнительно неплохих природоохранных законах и поблажках для чиновников
имеем сегодня то, что имеем: скверное состояние окружающей среды,
хиреющее население и удивительный парадокс, при котором основными
нарушителями природоохранного законодательства стали его же блюстители.
Подтверждением этому является целый ряд судебных процессов по защите
экологических прав граждан, где в качестве ответчиков неизменно
выступали и выступают представители природоохранных структур. Но это
уже факты, обретшие "цвет и звук". А что говорить о тех тысячах людей,
которые безропотно продолжают жить в диких экологических условиях
санитарно-защитных зон, расплачиваясь своим здоровьем и даже жизнью.
По мнению экологов, наша природоохранная система превратилась в
легализованную преступность, которую мы сами же и содержим.
Год назад, в очередной раз пытаясь изменить существующее положение
вещей, Экосоюз Удмуртии направил свое обращение в Госссовет республики,
Госдуму, госкомитет по охране окружающей среды, минздрав и прокуратуру
РФ, где указал на массовые нарушения законодательства со стороны
удмуртской природоохранной системы. В этом же документе общественная
экологическая организация вместе с полуторами тысяч граждан потребовала
отставки министра природных ресурсов Удмуртии Каткова, председателя
госкомприроды Гурова, его заместителя Рудных, главного санитарного
врача республики Забродина и удмуртского межрайонного природоохранного
прокурора Бабушкина. Среди персон с тех пор кое-что изменилось, но
система осталась прежней. Одна отписка пришла из генпрокуратуры России,
где сообщалось, что обращение Экосоюза направлено в республиканскую
прокуратуру (можно подумать, местные экологи там отродясь не бывали).
Более красочный ответ пришел из федерального департамента
госсанэпиднадзора. Темной провинции разъяснили, что эта служба не
занимается надзором за нарушениями в области экологических прав и
природоохранного законодательства. А как же санитарные нормы и
правила?! Впрочем, особо удивляться уже не приходится: под самым
носом у республиканского центра госсанэпиднадзора вырос гаражный
кооператив, вплотную примыкающий к детскому дому и профилакторию.
М.Тронин, "МК в Ижевске", N 13, 23-30 марта 2000 г.