экология и права человека
Содержание и поиск
Последний выпуск
Предыдущий выпуск
|
Союз "За химическую Безопасность" экология и права человека |
Об издании Содержание и поиск Последний выпуск Предыдущий выпуск |
журнал Индекс
|
| Выпуск 1013, 28 апреля 2003 |
К Дню химической безопасности 28 апреля
ПОИЩИТЕ ХИМИЧЕСКОЕ ОРУЖИЕ НЕ В ИРАКЕ, А В РОССИИ
(совет господам из ООН и ОЗХО, если у них есть слух)
ООН
27 ноября 2002 г. начала работу Комиссия инспекторов ООН по Ираку,
предназначавшаяся для обнаружения признаков наличия оружия массового
поражения - химического и биологического (группа Ханса Бликса, Швеция),
а также ядерного (группа Мохамеда Эль Барадеи, МАГАТЭ). Первый доклад
представлен СБ ООН 27 января 2003 года. За два месяца работы группа
химического и биологического оружия (примерно 100 экспертов) провела
300 проверок в 230 различных точках Ирака. Не было обнаружено ничего,
что бы не было известно раньше (при инспекциях, проводившихся до 1998
года) и что было бы достойно включения в доклад СБ ООН. Ну и т.д.
Однако предлог наличия химического оружия использовался при начале
военных действий США против Ирака. А когда американцы пришли в Ирак,
теперь уже в Ираке не найти ничего без встречного обвинения в том, что
"химическое оружие было подброшено оккупантами".
ИЗ ИСТОРИИ СОВЕТСКИХ СКЛАДОВ
Приведем несколько примеров из богатой складской практики СССР.
В марте 1920 года начальник ГАУ РККА А.Зотов после личного осмотра
склада огнеприпасов в Торопце (Тверская область) распорядился "уничтожить...
химические снаряды, дающие утечку, закопав их для этого в землю на глубину
не менее 1,5 аршина".
В сентябре 1923 года в связи с протечкой 33-линейных английских
артхимснарядов, хранившихся в Пермском, Глазовском и ряде других складов,
Артком постановил, что снаряды "с протекающей жидкостью или издающих запах
горького миндаля (или горчицы)... подлежат уничтожению путем закапывания
их в землю на глубину в два аршина".
В феврале 1924 года на складе артиллерийских боеприпасов в Иркутске
(Батарейная) была найдена партия потекших 76 мм химических снарядов, и
они были "уничтожены закопкой в землю".
В июне 1924 года комиссия из Москвы, которая работала на Ржевском
артскладе (Тверская область) в связи с необходимостью разгрузки его от уже
не нужного имущества обнаружили партию германских химических ("газовых")
мин калибра 75 мм в количестве примерно 1200 штук. Хранились они "на
открытом воздухе", причем часть из них была "снаряжена газами". Было
предписано складу мины те "зарыть в землю на глубину два аршина вне
района склада вблизи проволочных заграждений".
Однако, несмотря на то, что еще в 1923 году из Москвы были "даны
полномочия начальникам артскладов на самостоятельное уничтожение опасных
огнеприпасов", у некоторых складских работников возникали сомнения.
Во всяком случае в апреле 1924 года VIII секция Артиллерийского
комитета Красной Армии по инициативе Шуйского склада (Ивановская область)
обсуждала судьбу химических снарядов, которые хранились в нем и которые в
случае протекания "зарывались в землю". Склад считал, однако, что в будущем
"поступать таким же образом... невозможным из опасений отравить местность,
окружающую зарытые в землю химснаряды" и спрашивал указаний. Указания Москвы
были адекватны заданному вопросу: "закапывание негодных и протекающих
снарядов производить не следует".
Это указание вряд ли кто расслышал, и реальная жизнь продолжалась своим
чередом - каждый склад поступал по-своему.
Во всяком случае в ноябре 1924 года начальник артиллерийского отдела
ПриВО в своем письме в Москву обобщил практику закапывания химоружия на
конкретном примере. Как оказалось, "в Пермском артскладе ежемесячно
обнаруживаются в среднем 3-4 штуки (в иные месяцы и больше) протекающих
химснарядов, которые... приходится не разряжая закапывать в землю,
уничтожая тем самым корпуса снарядов". Последнее соображение особенно
важно, поскольку изданный в 1923 году "Порядок хранения химических снарядов
в артиллерийских складах" требовал сдачи корпусов артсхимнарядов после их
освобождения от ОВ в народное хозяйство - страна нуждалась в снарядной
стали.
В тот же сезон 1925-1926 года на военно-химическом складе (будущем
складе No 136, Москва-Очаково) по приказу по артилерии была выполнена
масштабная операция по захоронению в ямах на территории склада содержимого
5000 потекших химических снарядов калибра 76 мм.
В октябре 1926 года комиссия РВС по упорядочению артскладов обсуждала
хранение артснарядов на складе в Тбилиси. ("После взрыва в складе No 24,
который был в июле 1925 года, склад в настоящее время приведен в порядок...
производились раскопки по изысканию зарытых аэробомб").
В декабре 1928 года начальник склада No 34 (Рыбинск, Ярославская
область) докладывал в Москву о результатах осмотра хранившихся там партии
76 мм химических снарядов. Вопросов не задавалось - просто было доложено,
что "протекающие снаряды закопаны в землю".
В октябре того же 1929 года из БВО со склада No 28 (Карачев, Брянская
область) в Москву было доложено, что с несколькими сотнями 76 мм
артхимснарядов, которые потекли в 1928-1929 годах, поступили просто - они
"не разряжались и закопаны в землю".
В 1933 году на складе No 140 (Хабаровск-Красная Речка) проблем с
закапыванием ОВ не было - когда в 1933 году лопнул обруч на одной из бочек
с ипритом, то, как написано в документе, "все вещество (120 кг) ушло в
землю". Окончание этой истории в документе отсутствует, им никто не
заинтересовался.
В конце августа 1938 года на артскладе No 53 (Сейма) была обнаружена
протекшая авиахимбомба типа ХАБ-200. Москве сообщалось, что та бомба была
"зарыта на площадке "С" в землю" на территории склада до принятия решения.
Москва, разумеется, распорядилась обеспечить "срочное уничтожение
негодной бомбы". Конец не известен.
В 1939 году, как уже упоминалось, при строительных работах на складе
No 31 (Биробиджан) были выкопаны около 100 авиахимбомб, из которых около
20 были начинены ипритом. С немалыми бедами для персонала.
СКЛАД В БИРОБИДЖАНЕ
Последний случай - типичный. На артскладе No 31, располагавшемся в
Биробиджане в Еврейской автономной области, хранились артиллерийские
и авиационные химбоеприпасы. После преобразования ОКДВА в Дальневосточный
фронт, который включал I ОКА и II ОКА, этот склад был подчинен II ОКА. Так
вот, в рамках боевой активности тех лет начались большие строительные
работы по серьезному расширению склада ? 31. При их проведении 2 июля
военные строители неожиданно выкопали, как указано в грозном приказе по
II ОКА, "авиахимбомбы ХАБ-8, уничтоженные в 1934 и 1936 году". Далее, в
приказе было отмечено, что из 100 обнаруженных бомб около 20 были снаряжены
ипритом.
Оценка последующего хода событий различна. Сочинители приказов в
Хабаровске указали, что в попытке скрыть факт от представителей НКВД и от
назначенной для разбирательства комиссии многолетний начальник склада майор
В.Чапаев не стал дожидаться комиссии, которая неизбежно вскрыла бы его
личную вину за предыдущие захоронения химбоеприпасов и за невыполнение
приказа на раскопки (если таковой был), и 4 июля попытался тайно уничтожить
злополучную партию авиахимбомб. Сам майор В.Чапаев в своем письме на имя
командующего II ОКА и будущего маршала И.С.Конева полагает, что он стал
жертвой обстоятельств и что его просто подставили работники штаба II ОКА -
ему по телефону поручили найти "решение" проблемы, чтобы не задерживать
важное строительство, а о назначенной комиссии вовсе не упомянули. В любом
случае результат был трагичен - 6 человек получили поражение ипритом, в
том числе двое - тяжелые. Среди тяжелых оказался и майор В.Чапаев.
Этот прискорбный эпизод не получит должной завершенности, если не
упомянуть еще одного обстоятельства. В суровом приказе, которым "отметили"
проштрафившегося майора В.Чапаева с артсклада No 31 в Биробиджане, было
указано, что он злостно не выполнил последнего решения наркома обороны о
"новом" порядке уничтожения химоружия. На что майор письменно ответствовал
командующему армии И.С.Коневу, что упомянутый приказ на вверенный ему склад
просто не поступал.
Так замкнулся круг безответственности. В 1938 году на военные склады
ОКДВА не только не поступали распоряжения наркома обороны об откапывании
химоружия, но даже стандартные приказы о действующем порядке его уничтожения.
Не удивительно, что обиженный майор В.Чапаев в своем письме к на имя
несправедливого руководства упомянул, что он не знал, что ипритные пары
подействуют на людей "на таком расстоянии". Это значит, что ни один военный
склад никогда не получал новейших данных о том, что пары иприта могут
поражать людей на расстоянии нескольких километров, а они (данные) уже были
хорошо известны. Ясно, что ипритная захоронка находилась на краю склада
No 31, скорее всего не более чем в 1000 метрах от основных хранилищ - там,
где как раз и были затеяны работы по расширению склада.
Что до случайных раскопок на складе No 31 в Биробиджане времен 1939 года,
то и там не обошлось без курьезов. Когда началась вынужденная перекопка его
технической территории ("ликвидация старого химического кладбища"), из-за
необходимости расширения, выяснились не то, что ожидалось по докладам и
документам: "в одной из ям закопаны только дегазированные осколки ХАБ-8,
при проверке же обнаружены вместе с осколками и целые бомбы с ОВ". Остается
добавить, что складов этого типа было в Советском Союзе в предвоенные годы
более 200.
ИЗ ЖИЗНИ КОМАНДУЮЩИХ ВОЕННЫХ ОКРУГОВ СОВЕТСКОГО СОЮЗА (год 1938)
В 1937-1938 годах маршал К.Е.Ворошилов использовал закопанное
химическое оружие в качестве предлога для поиска врагов народа. И
вот что из этого вышло (отвертеться удалось не всем).
КОМКОР ХОЗИН:
"Командирам всех частей, начальникам учреждений, полигонов, складов
(особенно 3 ОХБ, военным складам NoNo 302, 46, 70, 75, Лужскому артполигону,
полигону АНИИ, 19 ск - район Левашовского полигона, 4 полку ПВО - полигон)
выявить имевшие место случаи закапывания БХВ и при обнаружении их немедленно
донести мне через начальника химических войск округа с указанием наименования
и предполагаемого количества БХВ.
Обнаруженные закопанные БХВ надлежит уничтожить с принятием всех мер
предосторожности... в период с 15 мая до 1 июля с.г. и донести мне об этом
через начальника химических войск к 15 июля с.г.
Командующий войсками ЛВО комкор М.С.Хозин, 19 марта 1938 года".
Лица, готовившие приказ по Ленинградскому военному округу, перечислили
различные типы складов (не только химические, но и артиллерийские, хотя
склад No 54 все же почему-то пропустили) и разные типы лагерей и полигонов
(не только химические, но и артиллерийские, ПВО и общевойсковые; про
летчиков из Детского Села и ряда иных мест, впрочем, тоже запамятовали).
Осталось безнадежное - найти документы о фактическом исполнении приказа
об откапывании химоружия в 8 точках ЛВО, где оно, по мнению составителей
приказа, раньше закапывалось. О десятках остальных точек речь, конечно,
не идет.
КОМКОР СОФРОНОВ:
"С выходом в лагеря начальникам лагерных сборов принять меры к
очистке зараженных в прошлом территорий (зараженных старыми методами
уничтожения ОВ) - Чебаркульского полигона, Алкинского, Бершетского и
Камышловского лагерей. Исполнение донести через начальника химических
войск округа к 1 июня с.г.
Командующий войск Уральского военного округа комкор Г.П.Софронов,
20 апреля 1938 года".
Командующий войсками УрВО перечислил лагеря и полигоны, на которых
происходило закапывание химоружия по окончании летних военных лагерных
сборов и учений (забыл, правда, про военный лагерь 246 стрелкового полка
недалеко от пристани Вишкиль на Вятке). Однако, он вообще не упомянул
каких-либо складов, и это было принципиальной ошибкой. В те первые годы
самостоятельной жизни УрВО специального окружного склада ОВ действительно,
возможно, еще не существовало, поскольку этот округ выделился из ПриВО не
так давно до описываемых событий.
Однако артиллерийские склады были (например, окружной артсклад No 59 в
Перми, да и артсклад в Челябинске), они хранили химические боеприпасы и
не могли не закапывать "потекшие" артхимснаряды и авиахимбомбы - таков был
порядок. Таким образом, если мы и найдем документы об откапывании химоружия
в 4-х лагерях и полигонах, где оно ранее было закопано (часто без
документального оформления), в отношении склада ? 59 и иных складов поиск
документов бесперспективен - приказа на откапывание им просто не отдавалось.
КОМАНДУЮЩИЙ БВО КОВАЛЕВ:
"На протяжении ряда лет на химических, артиллерийских, авиационных
полигонах, стрельбищах и т.д. под видом уничтожения зарывались в землю
различные ОВ в бочках, бутылях, снарядах, в минах, в баллонах, в аэробомбах,
гранатах и пр., в результате чего территории некоторых полигонов и стрельбищ
оказались зараженными (химполигон "Суша", химполигон "Крупки", химполигон
"Минск", химполигон 16 ск "Друть" и т.д.)...
Такой порядок уничтожения ОВ является недопустимым и преступным...
Приказываю:
Командирам частей и начальникам полигонов проверить существующий
порядок уничтожения ОВ. Выявить места, где были зарыты ОВ. Очистку
зараженных территорий и уничтожение ОВ произвести в период с 15 мая по
15 июля 1938 года...
Командующий войсками БВО М.П.Ковалев, 19 апреля 1938 года".
Командующий войсками Белорусского военного округа М.П.Ковалев
обозначил лишь 4 химических полигона - окружной ("Суша") и три войсковых,
входивших в состав военных лагерей (16 стрелкового корпуса и других
соединений), хотя и не стал делать вид, что в документах все они, за
исключением "Суши", числились не химическими, а артиллерийскими. Однако
командующий совсем не обозначил остальных военных лагерей, а их в БВО было
несколько десятков, и на всех них войска учились военному делу не с учебным,
а с подлинным химоружием. К тому же генерал М.П.Ковалев не обозначил
Дретуньский артиллерийский полигон, где в "пограничном округе" проводились
самые серьезные испытания артиллерийского и авиационного химоружия в войсках.
И совсем удивительно то, что в приказе по войскам БВО совсем не были
названы склады, где хранились ОВ и химические боеприпасы, а их в те годы
было великое множество - не менее 16 складов артиллерийских боеприпасов
(NoNo 28,35,40,44,65,69,275, 388, 390,391, 454, 582, 838, 843, 847, 856),
5 складов авиационных боеприпасов (NoNo 386, 389, 576, 577, 591, 899) и трех
химических складов - No 137, 833 и 840. Таким образом, даже если плановые
раскопки в 4-х обозначенных точках и были выполнены, в отношении остальных
десятков мест на территории ответственности БВО ответ на вопрос о судьбе
закопанного химоружия совершенно очевиден - откапывания просто не было.
МАРШАЛ БЛЮХЕР:
"Командирам соединений и частей проверить существующий порядок
уничтожения ОВ на химических складах армии и испытательных лабораториях
? 1 и ? 2. Проверку произвести до 20 марта 1938 года и донести мне через
начальника химической войск армии к 1 апреля 1938 года. Очистку зараженных
территорий и уничтожение ОВ произвести с соблюдением всех мер безопасности
в строгом соответствии с прилагаемой инструкцией в период с 1 мая по 10
июня и донести мне через начальника химических войск армии к 10 июля
1938 года.
Командующий войсками ОКДВА маршал Советского Союза В.К.Блюхер.
25 февраля 1938 года".
Дела с химоружием, которое было закопано на гигантском пространстве
вдоль юго-восточной государственной границы СССР от Байкала до Владивостока,
обстоят особенно грустно. Командующий ОКДВА маршал В.К.Блюхер ограничил
свою активность при его исполнении в отношении территорий Амурской и
Еврейской автономной областей, Хабаровского и Приморского краев только
химическими складами. Командарм не упомянул ни многочисленные артиллерийские
и авиационные склады, ни десятки военных лагерей, полигонов, стрельбищ,
укрепленных районов.
Так что если в ОКДВА приказ и был исполнен на химических складах NoNo
140 (Красная речка), 148 (Свободный), 150 (Сунгач), 300 (Кнорринг), 301
(Воздвиженский), то артиллерийские, авиационные (NoNo 6,23,31,73,74,77,85,
135,154,155,156,157,159,252,315,316,317,318,319,493,583 и другие) и
многочисленные войсковые склады, где хранились химические боеприпасы,
никаких указаний не получили. Не получили указаний и лагеря с полигонами.
Между тем упомянутая в приказе химическая испытательная лаборатория No 2,
например, захоранивала отходы от анализов иприта и люизита (а для нее было
характерно "вопиющее безобразие в хранении, учете проб") не посреди
Уссурийска, где она находилась, а на военно-химическом полигоне в Раздольном.
Кончилась преступная безответственность лиц, которыми окружил себя
маршал В.К.Блюхер, печально (лично к нему претензии выдвигать вряд ли
стоит, вскоре он был отозван в Москву и расстрелян, однако в рамках совсем
иных дел). Мы можем констатировать, что десятки мест, где на территории
ответственности ОКДВА до 1938 года организованным порядком происходило
крупномасштабное закапывание химоружия, так и не получили хотя бы
формального приказа на его откапывание.
КОМАНДАРМ ТИМОШЕНКО:
"В практике, под видом уничтожения, различные ОВ зарывались в землю,
в результате чего территории на продолжительное время и в весьма опасной
степени оказались зараженными... Командиру 5 мотополка тщательно разведать
места заражения и уничтожения ОВ на бывшем Дарницком химполигоне и Ирдынском
химполигоне, произвести их очистку в период с 15 апреля по 1 мая 1938 года...
Командующий войсками КВО командарм 2 ранга С.К.Тимошенко,
23 марта 1938 года".
Приказ командующего Киевским округом и будущего виновника военной
катастрофы лета 1942 года С.К.Тимошенко, пожалуй, самый безответственный.
Люди, его готовившие, ограничились лишь упоминанием двух военно-химических
полигонов (закрытого и забытого в Киеве Дарницкого полигона и вновь
организованного в районе Черкасс - Ирдынского), попытка очистки которых,
возможно, и была предпринята. Ни одному из множества складов округа
(химических, артиллерийских и авиационных), ни одному из многочисленных
артиллерийских и авиационных полигонов и тем более ни одному из
многочисленных лагерей задание на поиск химического оружия дано не было.
С последствиями этой безответственности жителям независимой Украины еще
предстоит встретиться. И не раз.
ПРОМЕЖУТОЧНЫЙ ИТОГ
Совокупность упомянутых документов дает возможность указать места
закапывания химоружия (химических боеприпасов, а также бочек и
баллонов с ОВ), которое происходило в предвоенные годы в конкретных
точках бывшего СССР. Указанные в найденных пока документах 37 места
закапывания таковы:
* военные склады: военно-химические склады No 302 (Онтолово,
Ленинграская область), No 140 (Хабаровск-Красная речка), No 148
(Свободный, Амурская область), No 150 (Сунгач, Приморский край),
No 300 (Кнорринг, Приморский край), No 301 (Воздвиженский, Приморский
край); артиллерийские склады - Глазовский (Удмуртская Республика),
Шуйский (Ивановская область), No 28 (Карачев, Брянская область),
No 31 (Биробиджан, ЕАО), No 34 (Рыбинск, Ярославская область), No 40
(Ржев, Тверская область), No 41 (Иркутск-Батарейная), No 46 (Котово,
Новгородская область), No 55 (Торопец, Тверская область), No 59
(Пермь-Бахаревка), No 70 (Медвежий Стан, Ленинградская область),
No 75 (Ленинград).
* военно-химические и артиллерийские полигоны: Кузьминки (Москва), Суша
(Могилевская область), Крупки (Крупки, Минская область), Минск (Минская
область), Друть (Могилевская область), Чебаркульский (Челябинская область),
Лужский (Ленинградская область), полигон АНИИ (Санкт-Петербург-Ржевка),
Левашовский (Ленинградская область), Юргинский (Кемеровская область),
Дарницкий (Киев), Ирдынский (Черкассы), полигон 4-го полка ПВО (ЛВО);
* военные лагеря: Алкинский-Уфимский (Башкирия), Бершетский (Юг,
Пермская область), Камышловский (Еланский, Свердловская область);
* военно-химические институты и лаборатории: институт НИХИ (Москва),
испытательные лаборатории No 1 (Хабаровск) и No 2 (Уссурийск, Приморский
край).
А всего этих мест 373 в России и 186 в ныне независимых
государствах, которые раньше составляли Советский Союз.
* * *
Расшифровка сокращений:
ОЗХО - Организация по запрещению химического оружия
ГАУ - Главное артиллерийское управление
СССР - Союз Советских Социалистических республик
ООН - Организация объединенных наций
ОКДВА - Отдельная Краснознаменная Дальневосточная армия
ОКА - Отдельная Краснознаменная армия
ОВ - отравляющее вещество